Краткая история денег, или Все, что нужно знать о биткоине - Аммус Cейфедин

Важный, но часто упускаемый из виду аспект Бреттон-Вудского соглашения заключался в том, что большинство стран-участниц перевели значительную часть своего золотого запаса в США и получили взамен американскую валюту по цене 35 долларов за тройскую унцию. Предполагалось, что доллар США станет валютой международной торговли и центробанки будут производить в нем все расчеты, тем самым отменяя необходимость в физическом перемещении золота. По сути, система была устроена так, будто вся мировая экономика — это одна страна золотого стандарта. Федеральный резерв США играл роль мирового центробанка, а центробанки каждого отдельного государства — роль региональных банков. Однако монетарная дисциплина истинного золотого стандарта была практически утрачена в мире, где центробанки могли бесконтрольно увеличивать денежную массу, поскольку граждане потеряли право конвертировать государственную валюту в ее золотой эквивалент. Только правительства могли обменять доллары на золото из банков США, но эта операция оказалась более сложной, чем планировалось изначально. Сегодня каждая унция золота, которую центробанки сдавали по цене 35 долларов, стоит более 1200 долларов.

Монетарный экспансионизм стал мировой нормой, и слабая привязка новой системы к золоту оказалась бессильной предотвратить обесценивание национальных валют и постоянные кризисы платежного баланса в большинстве стран. Однако США попали в уникальное положение, отчасти подобное Риму времен расцвета империи, когда метрополия присваивала, а затем по своему усмотрению увеличивала денежную массу всего Старого Света. Благодаря тому что доллары использовались во всем мире, а центробанки хранили их в качестве резервной валюты, правительство США получало значительный сеньораж от увеличения долларовой массы и не имело причин волноваться о дефиците платежного баланса. Французский экономист Жак Рёфф предложил термин «дефицит без слез», описывающий новую экономическую реальность, в которой оказались США после войны. Америка могла купить у других стран все что угодно и финансировать операции за счет долга, монетизируемого путем инфляции валюты, которую использовал весь мир. По сути, США заняли позицию вселенского банкира, который может безнаказанно печатать деньги, чтобы обеспечить себе роскошный образ жизни.

Относительная финансовая осторожность первых послевоенных лет быстро уступила место непреодолимому политическому соблазну нажиться на инфляции, в особенности ради военно-промышленного комплекса и системы здравоохранения. Оборонная промышленность, процветавшая в годы Второй мировой войны, при президенте Эйзенхауэре превратилась в огромный конгломерат отраслей, требующий от государства все новых финансовых вливаний, при этом достаточно мощный, чтобы направить внешнюю политику США в русло бесконечных дорогостоящих конфликтов, лишенных внятной цели и причины. Доктрина воинствующего кейнсианства гласила: государственные расходы оздоравливают экономику. Очевидно, это должно было примирить американских избирателей с миллионами загубленных жизней.

Американские граждане готовы были мириться с военно-промышленной махиной еще и потому, что создали ее те же политики, которые предлагали социальные программы различного содержания и масштаба — от «Великого общества» Линдона Джонсона до бюджетного жилья, недорогого образования и доступной медицины. Фиатные деньги позволяли американскому электорату игнорировать законы экономики и верить, что бесплатный сыр (или, по крайней мере, сыр с большой скидкой) бывает не только в мышеловке. В отсутствие привязки к золоту и при возможности переложить издержки инфляции на плечи остального мира, единственная формула политического успеха состояла в увеличении государственных расходов, финансируемых за счет девальвации доллара. С каждым новым президентским сроком в послевоенные годы бюджетные расходы и госдолг США неизменно росли, а покупательная способность доллара снижалась. Когда деятельность правительства финансируется фиатными деньгами, внутренние противоречия сглаживаются, ведь политикам уже не нужно делиться и искать компромиссные варианты. Каждый кандидат может найти средства на поддержку любого проекта.

ГОСУДАРСТВЕННЫЕ ДЕНЬГИ: ИСТОРИЯ УСПЕХА?

Привязка доллара к золоту раздражала правительство США с его политикой инфляционизма, что проявлялось в двух симптомах. Во-первых, мировой рынок золота все время пытался отразить реальность инфляции через повышение цен. Для решения этой проблемы был создан Лондонский золотой пул, который должен был понизить цены на золото, выставив на рынок часть правительственного золотого запаса. На какое-то время это сработало, однако в 1968 году американский доллар пришлось переоценить по отношению к золоту с учетом многолетней инфляции. Во-вторых, некоторые страны попытались вернуть свой золотой запас из США, поскольку начали замечать уменьшение покупательной способности своих валют. Президент Франции Шарль де Голль даже отправил в Соединенные Штаты военный корабль, чтобы вывезти золото страны, но когда его примеру последовали немцы, США решили, что с них довольно. Золотой запас неуклонно таял, и 15 августа 1971 года президент Ричард Никсон объявил эпоху золотодолларового стандарта завершенной, отпустив цены на золото в свободное плавание. Фактически США объявили дефолт по обязательству конвертировать доллар в золото. Фиксированные обменные курсы между валютами мира, которые должен был поддерживать МВФ, тоже были упразднены, и теперь котировки валют определялись оборотом товаров и капитала между странами и устанавливались путем все более сложных процедур на международных валютных биржах.

Освободившись от последней символической привязки к золоту, правительство США произвело беспрецедентную денежную экспансию, что привело к резкому падению покупательной способности доллара и росту цен на все виды товаров. Американские политики и экономисты обвиняли в повышении цен кого и что угодно, за исключением фактического источника бед — увеличения долларовой массы. Валюты других стран обесценились еще больше, пав жертвой двойной инфляции, — доллара, которым они были обеспечены, и внутренней инфляции, вызванной эмиссиями собственных центробанков.

Решение президента Никсона завершило процесс, начатый во время Первой мировой войны, — переход экономики с международного золотого стандарта на стандарт из нескольких государственных валют. В условиях стремительной глобализации вместе с развитием транспортной инфраструктуры и телекоммуникаций плавающие валютные курсы означали переход к тому, что Ханс-Херман Хоппе назвал «системой частичного обмена»[44]. Для торговли с людьми, живущими по другую сторону воображаемой линии на земле, теперь требовалось больше одного средства обмена, что возродило извечную проблему человечества — несовпадение запросов. Продавцу не нужна валюта, которую предлагает покупатель, следовательно, покупатель должен сначала приобрести другую валюту и оплатить издержки конвертации. По мере того как развитие транспорта и телекоммуникаций способствует дальнейшей интеграции мировой экономики, издержки от несовершенства платежной системы повышаются. Например, валютный рынок с ежедневным оборотом в 5 триллионов долларов существует исключительно в силу отсутствия единого международного платежного средства.