Супермама для вишенки - Марина Владимирова-Бойко

Ветер, каштановой лентой развивает мои волосы, портфель вот-вот выпадет из моих рук. Мы подпрыгиваем на каждой кочке. Я оглядываюсь по сторонам и замечаю, как молнией проносимся мимо маленьких домиков. Я крепче прижимаюсь к Юдину, он еще больше разгоняет мопед. Мне становится одновременно страшно и интересно.

Жарко. Садимся вблизи реки Дон. Сразу чувствуется, как от зеркальной воды исходит прохлада.

Юдин присел на сочную зеленую траву, срывает травинку и начинает ее жевать.

- Что по матеше задали? - интересуется.

- Уравнения, - отвечаю и скромно сажусь рядом.

- Жарко, - он начинает снимать джинсовую куртку, а затем майку. – Сейчас бы искупаться. Давай охладимся? – обращается ко мне.

А я продолжаю стесняться. Действительно жара такая, с большим удовольствием нырну в это охладительное спасение. Говорю ему, что у меня нет купальника, но он быстро соглашается дать мне свою футболку.

Прошу его отвернуться, он неохотно выполняет мою просьбу.

Переодеваюсь и мы бежим реке.

Вода накрывает меня с головой. Плыву подальше от берега, активно перебирая руками, затем переворачиваюсь на спину. И когда прихожу в себя, обнаруживаю, что Юдина нет. Он стоит на берегу, в его руках мои вещи. Он весело машет мне. Прощальное пока».

- Вы грустите? – мои мысли прерывает Варя.

Она прикладывает свою маленькую ладошку к моему лбу.

А дальше мы с Варюшей идем смотреть мультики. Девочка засыпает у меня на руках. Юдин появляется в тот самый момент, когда я хочу отнести спящую девочку в комнату.

Перекладываю Варю в кровать, заботливо накрывая одеялом,  включаю ночник.

Выхожу из комнаты и вижу Глеба.

Он стоит предо мной и держит в руках кучу носков.

- Постираешь хозяюшка?

- Долго копил? – интересуюсь, стараюсь не подавать вида, что нервничаю или его жест меня как-то задел.

- Долго, - уверенно отвечает и протягивает свое добро.

Неохотно забираю носки из его рук и спускаюсь по лестнице. Подскальзываюсь и с грохотом падаю. Носки вылетают из моих рук, разлетаются, как какие-то чёрные фантики. Сажусь на лестнице, среди разбросанных носков.

- Сильно больно? – он едва дотрагивается до моей щиколотки.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

- Да!

Юдин подхватывает меня на руки и несет на диван.

- Я сейчас вызову врача.

- Не нужно врача. Сейчас все пройдет.

Юдин подкладывает мне под спину подушку, и садится на край дивана. Внимательно смотрит. Прожигает взглядом. Его глаза горят и я совершенно не замечаю, как он гладит мою ногу.

- Видишь, до чего твои шутки доводят? До каких крайностей, - обиженно произношу.

- С носками явно перебор. Не хотел, чтобы так получилось. Знаешь, я думаю, что тебе лучше остаться сегодня у меня. Пока нога не пройдет.

- С такой ногой, не стыдно быть нагой, - легко произносит Юдин.

Он снова нагло разглядывает мои ножки в капроновых колготках сорок ден. Как обычно смущаюсь от оценивающего взгляда.

Игнорирую его слова, которые в какой-то степени задели меня до глубины души.

- Знаешь, у меня так кружится голова и так холодно. Не откажусь от горячего чая с лимоном. Это падение…, негативно подействовало на меня, - демонстративно закатываю глаза и дотрагиваюсь ладонью до лба.

Его лицо становится более серьезным. Смотрит нахмурившись, обжигая нервным взглядом. Затем встает с дивана, становится в центр комнаты, скрещивает руки на груди и как-то меланхолично произносит:

- Хорошо, я сейчас все приготовлю.

Планка моих амбиций резко поднимается до уровня максимум. Может Света права – женская хитрость, как капля корвалола. Всегда спасает в нужный момент.

Юдин появляется с большим подносом в руках. Он ставит его на столик, и садится рядом. Я лежу, словно умирающий лебедь и стараюсь разглядеть вкусности, принесенные им. Волшебный аромат чая и булочек, витает в комнате и заставляет приподняться.

- Слушай, у тебя сейчас такое выражение лица, словно тебе орангутанг дорогу перебежал. Глазки закатила, губки надула.

- Мне бы теплое одеяло. Нога сильно мерзнет. Болит и мерзнет, - отвечаю с большим умилением.

- Сейчас моя королева. Будет исполнено! – встает, совершает поклон,  сердито смотрит.

«Уes! ОБХСС!» – проносится мысль в моей голове, когда он скрывается за дверью. Неужели все так просто? Света – настоящий стратег.

Он приносит одеяло, накрывает меня с головой и садится рядом.

- С ложечки случайно не попоить, ваше превосходительство?

- Было бы не плохо, - пытаюсь раскрыться и выбраться из теплых, ватных завалов. Все же с одеялом, явно перебор.

- Как же ты так упала на ровном месте?

- Знаешь, я сегодня вспоминала, как мы поехали на речку, в одиннадцатом классе. Помнишь, ты забрал мои вещи? – наконец-то мне удалось справится, раскрыться и нормально продолжить разговор.

- Я все отдал.

- Когда? – округляю глаза, вскидываю бровь. Через два километра? Когда я прошагала в твоей рубашке по жаркому солнцу и меня суть не приняли за бездомную? Знаешь, тупость и грубость – это синонимы тебя.

Раздался его раскатистый смех.

- Не вижу ничего смешного.

Улыбка никак не сходит с его лица. Он показывает свои белоснежные зубы и продолжает говорить:

- Два километра! Ты загнула. А если честно, в школе ты была полной занудой. Списывать не давала, носила ужасно большие банты. Но сейчас - ничего. Изменилась, похорошела. И даже это серый, невзрачный костюм тебе к лицу.

- Зато ты Юдин, какой был такой и остался. Я даже предположить не могу, как у такой замечательной девочки такой отец! - Слушай, а у тебя когда-нибудь была мечта? – я резко меняю тему и делаю глоток идеально заваренного чая. Мои вкусовые рецепторы тут же переходят на сторону Юдина. Чай получился изумительный. Улун – самый ароматный, мой любимый.