Протоны в томатном соусе - Валерий Попов

ярких куртках, шляпах с перьями, немцы любят показуху, стоят кучками и весело обсуждают что-то, а машины подъезжают и подъезжают.

Рядом возводится навес с подъёмниками и крюками, я подумал, после охоты наверное будет застолье, пир и пиво, хотя многие за рулём. Здесь же я увидел и Ниву, российский автомобиль с наклейкой SU в прекрасном состоянии, он выглядел очень даже неплохо на фоне богатых лимузинов, видимо наш охотник припарковался. Днём дождя не было, охотникам повезло, а может они заказали хорошую погоду. В обеденное время я решил прогуляться, посмотреть что и как на этой охоте. Дорога не была перекрыта, но невдалеке я увидел прочёсывающих лес и кричащих людей с собаками, а внизу на дорожке тоже стоял человек в жёлтой куртке. В глубине леса слышались выстрелы, охота продолжалась. Я понял, что дальше идти нельзя и пошёл назад.

Уже к вечеру, идя домой, я решил посмотреть охотничьи трофеи, хотя заранее было жалко животных. То, что я увидел, нужно видеть, на крюках в два ряда висели распотрошёные большие и маленькие косули головами вниз со стеклянными открытыми глазами. Даже и теперь было видно, насколько красивые эти животные. Среди них были и несколько небольших кабанчиков, случайно затесавшихся в компанию косуль. Вполне возможно, что кабаны более хитрые звери и прячутся днём в укромных местах.

Охота ещё продолжалась, хотя около двух десятков особей были уже подвешены за задние ноги. Зачем так много? Ради мяса? Скорее всего нет, немцы народ сытый, вряд ли им нужно мясо, просто интересно само мероприятие и в рамках закона они готовы убивать. А ведь кто им дал такое право? Косуля удивительное по красоте животное, как грациозно она бежит, невольно любуешься чудом природы и вот люди в 21 веке, вблизи города просто так для удовольствия однажды расстреляли эту красоту.

Как это оправдать и где мораль? Где эта грань, которую нельзя переступать и кто её определяет? Беззащитные животные, ещё вчера наслаждались жизнью в своём лесу, никому не мешали. Настроение было испорчено, я с грустью шёл домой, размышляя о человеческой морали и несправедливости и о том насколько уникальна природа, наша жизнь, которая, как миг, проходит, не оставляя следов.

Осенний марафон

По воле случая я третий год живу в Карлсруе, в самом центре, всего в 100 метрах от известного дворцового комплекса в университетском городке. Красивейшее место, огромный парк, озеро и лес сразу за парком на север, с прочерченными, как по линейке радиальными асфальтированными дорожками.

Суботний день начинался утренним дождём, который я слышал сквозь сон через приоткрытую дверь балкона, решив подремать ещё немного, пока он идёт. Но привычка рано вставать берёт своё, уже и не спишь, а просто тянешь время. Да и дождь вскоре перестал, лёгкий шелест за окном прекратился. Наскоро собравшись, я решился на лёгкую пробежку, прикидывая, что же делать в этот день, ведь и в магазин нужно за продуктами и на озеро хочется. Погода всю неделю стояла хорошая, начало сентября, а температура около 30, так и тянет в прохладу, а сегодня с утра облачно и не так жарко.

Мой маршрут обычно включает несколько кругов по парку вокруг дворца, где-то порядка 5 км. Как обычно, следуя своему направлению, я увидел огороженную зону вдоль дорожки и объявление, что сегодня здесь проходит мероприятие, 24-часовой забег, организованный каким-то обществом в Германии. Около ограждения на поворотах стояли люди в форме, которые объяснили, что в 10.00 будет дан старт и 130 человек будут целые сутки бегать по кругу длиной 1.2 км.

По утрам в выходные дни я стараюсь бегать и поэтому знаю, как иногда бывает нелегко, а здесь бежать целые сутки, уму непостижимо! Моему удивлению не было предела и я решил дождаться бегунов, уж очень было любопытно посмотреть на участников. Вот наконец они показались и моему удивлению не было предела. Толпа, которая пробегала мимо, была мало похожа на тренированных спортсменов, люди были самые разные. Бежали пожилые мужчины и женщины, худые и не очень, некоторые, откровенно не спортивного вида, двигались в полусогнутом состоянии. Один старик, лет восьмидесяти, семенил довольно быстро на полусогнатых ногах и ухитрялся приветствовать немногочисленных зрителей, в том числе и меня. Самый пожилой, худощавого телосложения, высокий, седой бежал довольно легко вместе с женой ему под стать.

Я стоял, что называется разинув рот, не переставая удивляться. Они уже пробежали несколько кругов, а я, озадаченный увиденным, решил бежать по своему маршруту. Мысль о том, зачем им это нужно, упорно не оставляла меня и я, после 2 кругов по парку, присоединился к их группе, чтобы почувствовать этот дух единства. У всех участников были номера, они зарегистрировались, а я сдуру втесался в их компанию и когда пробегали мимо стадиона, где старт и финиш и где судьи, меня вдруг заметили без номера, и за мной припустился один из них, пытаясь дать мне номер. Здесь же были расставлены столы с питьём и едой для участников, а также автомобили поддержки команд. Это надо видеть, организовано у них всё было отлично.

Я продолжал бежать, отбился от назойливых судей и меня больше никто не беспокоил. Хватило меня ещё на 3 круга, чувствую всё, спёкся и пора остановиться. В это утро я пробежал около 10 км и прилично устал, а как же они? Не укладывается в голове, им бежать и бежать.

К обеду погода наладилась, небольшие облака и сквозь них солнце, тепло. Я позвонил знакомым и мы поехали на озеро в Леопольд Хаффен, это в 10 км возле исследовательского центра, где я работаю. Вода изумительно прозрачная, народу мало, сентябрь… Правда здесь любят загорать нудисты, но это не мешает, даже интересно. Мы отлично повалялись пару часов, потом появилась идея заехать в порт в рыбный ресторан на Рейне. Красивое место, много народу, паром через реку, все отдыхают. В рыбный не попали, взяли пива и пиццу и остались вполне довольны.

К вечеру, когда я приехал домой, вспомнил, а ведь они бегают, надо проведать как там. В 10–00 уже темно, но трассу видно издалека, она обозначена фонарями и все участники как на ладони. Я стоял и смотрел, а они бежали и бежали. Уже не разговаривали, как утром, некоторые просто шли, скорее всего это разрешалось, но большинство бежали. На лицах какая-то отрешенность и сосредоточенность. Человеческий организм может, но только зачем? Чтобы испытать