Джуна. Одиночество солнца - Светлана Савицкая

Иногда Джуна повторялась. Особенно когда за ее столом оказывались новые люди. Она перечисляла свои рыцарские «подвиги», поглядывая на всех, и на меня.

Заметив, что тема мне уже приелась, она неожиданно обратилась прямо в мой адрес:

– А хочешь, расскажу, как я Пугачиху отпи. а?

– Хотим! Хотим! – закричали гости.

Прямую речь я передавать не буду. Ее легко представить, если заменить имя Аллы Борисовны на упрощенное джунино «эта б…». Расскажу суть.

Перетасовывая время, Джуна, надо отдать должное ее справедливости, сначала перечислила все песни, которые ей нравились в исполнении Аллы Борисовны. Она подчеркивала, как любила Аллу Борисовну и как у них вместе что-то получалось на сцене.

Но, если читатель внимательно просмотрел предыдущие главы, Алла Борисовна как раз относилась к категории людей, которых лечила Джуна. Ее отношение к такой категории было очевидно.

Целительницу вызывали помогать Алле Борисовне, когда та оказалась в трудном и деликатном положении после наезда Демиса Руссоса. Джуна прибыла в ночь в больницу и буквально, как она говорит, выкачала Аллу Борисовну с того света.

Но на утро поведение подруги резко не понравилось Джуне, в красках описывала она ее недостатки (читайте – особенности). Неприязнь росла.

Росла и популярность Джуны. В общей сложности, она уже являлась автором текстов известных эстрадных песен и изъявила смелость появляться на сцене, чтобы петь самой.

Голос, надо сказать, у Джуны был простой, народный, без права на музыкальное дарование. Но ее убеждали, льстили негодники, что поет она почище соловья. Джуна поверила и, лапонька, старалась петь, как может, веря подлецам, «что если человек талантлив, то талантлив во всем…»

О чем еще не знала Джуна, так это о том, что: «Ни перепеть, ни перепить звезду в Москве невозможно!» Есть и еще один, но важный секрет о пресловутых слезах: «Если в Москве зажигают новую звезду, значит, это кому-то по средствам или по силам!» О нужности или ненужности речи не идет. Лицо оплачено в ротации – будьте любезны слушать: это звезда!

К своей «звездности» и та, и другая подруга относились одинаково – без страха, что их заподозрят в излишней «интеллигентности», поэтому старались вести себя в свойской компании как можно проще и понятней, пуская в ход все прелести бульварной риторики.

Тут стоило бы добавить цитату из Михаила Жванецкого: «Игра слов рождает игру дел», и чуть-чуть ее усилить: «Привычка к распущенности слов рождает возможность бесконтрольности поступков».

А дальше произошло то, что уже не раз описывала «желтизна» московских сплетниц.

Джуна собиралась с сыном Вахо в Сидней на конгресс Международной ассоциации традиционной и альтернативной медицины. Ее там должен был награждать уже ранее упомянутый лорд Стэнли Кук.

Накануне поездки Алла Борисовна пригласила ее на день рождения или именины.

Джуна, как чувствовала, наотрез отказалась от вечеринки, но Вахо сказал: «Мама! Ну съезди, раз она просит. Может, ей плохо, и она хочет, чтобы ты ее полечила».

Далее Джуна всегда рассказывала и перечисляла людей, с которыми была дружна и уважала не меньше Аллы Борисовны, оказавшихся там. Это «голосистый» Буйнов и не менее «голосистые» Пресняков и Орбакайте. Не важно, что в любой деревне любая тетя Маша и дядя Паша их могут не только перепить, но и перепеть, главное, лица эти частенько показывали по телевизору, а значит, по традиции СССР, они являлись законными звездами.

Джуну встретили, как «центровую», и усадили во главе стола.

Алла Борисовна была уже, в общем, не совсем трезвой. Она предложила Джуне выпить.

Целительнице предстояли трудные дни ответственнейшего для страны лечения иностранцев, и не где-нибудь в Крыму, а во враждебном лагере – в Европе. За ее визиты стране платили валютой!

Джуна отказалась пить, что обидело Аллу Борисовну. Она тоже, по всем жаргонным канонам, никогда не была «девочкой пай», поэтому крепко схватила Джуну за волосы на затылке, другой попыталась влить ей в рот насильственным образом стакан водки.

Нет. Эту ситуацию можно представить как угодно – наивной, скандальной, комичной. У меня в жизни было нечто подобное.

Я приехала в Мордовию на форум в 2003 году. Администрация города Рузаевка провела его великолепно, а потом лучшие предприятия города пригласили нас на пикник. Дюжина крепких мужчин и женщина, директор какого-то мясокомбината – они накрыли стол. Я мало ем. И не пью совсем. Женщина поднесла мне стакан водки. Я отказалась. Тогда она одной рукой взяла меня сзади обхватом за шею, другой – влила в меня этот самый стакан водки.

Я была так возмущена, что не запьянела. Покраснела, как рак, и закричала на весь лес:

– Меня только что изнасиловали! Мужики! Что же вы стоите?

Но министры только в голос хохотали. Эта ситуация, как высокопоставленная свинарка влила в горло московскому писателю-интеллигентишке стакан водки, их до слез позабавила. Я же до сих пор негодую. Тетка-то оказалась в два раза выше и в два раза толще!

Но Джуна была драчливой с детства и не дала себя в обиду.

– А ну-ка пей! – командовала Алла Борисовна, таща гостью за волосы.

Джуна до конца жизни терпеть не могла, когда люди дотрагиваются до ее волос. Как только стакан водки оказался у ее губ, сработал некий бойцовский механизм самосохранения.

– Света! Я не знаю, как, но одной рукой я дала ей под дых, у меня же черный пояс по карате, второй взяла невероятно огромных размеров хрустальную вазу с цветами, как я ее цапанула, не знаю, ваза не входила в руку, и она оказалась на голове Аллы. Разбилась, осколками поранив лицо. Все произошло мгновенно, в каком-то инфернальном зверином состоянии защиты. Помню только, что еще оттолкнула летящую ко мне Кристину. Та вообще обалдела – бросаться на людей с ножом! Тем более на меня! Сумасшедшая! Убить могла! Я не помню все четко, в руках моих остался обрывок ее подвесок каких-то дрянных. Не то бус, не то цепочки. Меня оттащили. Я опомнилась уже в лифте с этой дрянью в руках. Как с военным трофеем… Я никогда не прощу ей, что она так унизила меня перед гостями!

Джуна была последовательна в своей ненависти.

Однажды она показала картину, где изобразила своих врагов. Люди в рубище, держащие камни, их роняли. И камни не долетали до центральной фигуры, в виде, конечно же, Джуны, идущей по зеленому цветочному лугу.

Врагов обуревали пороки. Одна из врагинь держала в руке нож, другая – бутылку… Третьи, голубые, были объяты пламенем.

– Это Алла Борисовна, – показала Джуна на правую фигуру сверху, которая падала со скалы с бутылкою в руках. – А это ее выкормыши-педерасты!

– Колдуешь?

– Просто не люблю б…, – ухмыльнулась Джуна и добавила, – и п…

Наши российские звезды запросто звонили ей и просились на прием.