Призрак в кривом зеркале - Елена Михалкова

Илюшин плотно задернул шторы, подошел к ночнику и выключилего: ему хотелось, чтобы глаза привыкли к темноте. Постояв с полминутынеподвижно, он решил все же рассмотреть, что за огоньки светились снаружи,сделал шаг к окну и оцепенел.

В комнате кто-то был. Рядом с Макаром слышалось прерывистоедыхание, словно человек долго мчался сквозь ночь и вот наконец добежал доукрытия, но боится, что его обнаружат, и старается дышать как можно тише.

Илюшин, напрягшись, бесшумно сделал несколько шагов туда,где должен был находиться выключатель, и обшарил глазами комнату. Бесполезно.Даже если бы он не задернул шторы минутой раньше, в комнате все равно ничего небыло видно.

Дыхание стало слышно явственнее, словно человек подошелближе к Илюшину, хотя шагов Макар не уловил.

– Кто здесь? – резко спросил он, одновременноприсев и отпрянув в сторону.

Однако кем бы ни был тот, кто стоял, запыхавшись, в темноте,он не собирался нападать, ориентируясь по звуку. И отвечать, похоже, тоже несобирался. Шаря перед собой руками, Илюшин очень медленно и осторожно пошел кдвери, возле которой был выключатель. Нащупать клавишу ему удалось только стретьей попытки, и он, внутренне подобравшись, ударил по ней ладонью и быстрообернулся.

Лампа зажглась, и пораженный Макар увидел пустую комнату. Втишине прозвучал последний вздох – и затих.

– Какого… – начал было Илюшин, но оборвалругательство и подошел к шкафу. Секунда заминки – и он распахнул дверцы,сдвинул в сторону вещи, осмотрел пространство внизу. Затем заглянул подкровать, изучил стену и окно за шторами и остановился посреди комнаты,оглядываясь вокруг и чувствуя себя до крайности глупо и нелепо.

– Попробуем поискать происходящему логическоеобъяснение, – пробормотал Макар, снова усаживаясь на стул, но готовыйвскочить в любой момент. – Дверь закрыта. В комнате кто-то дышал. Сейчас вней нет никого, кроме меня. Вопрос – чем это можно объяснить?

Подумав, он встал, выключил свет и замер, прислушиваясь. Наэтот раз тишина не прерывалась ничем, кроме сигнала далекой машины. Постоявнесколько минут, Илюшин опять включил свет и вздохнул. Самое простое объяснениеотпало.

Он прошелся по комнате, наклоняясь к столу, кровати, даже кстулу. Остановился возле штор и покачал их, хотя был уверен, что неоткудавзяться такому сильному сквозняку, который мог бы раскачать тяжелую портьернуюткань. Постоял возле окна, ловя звуки улицы…

Ничего.

«Шумели в соседней комнате? – предположил Макар. –Ерунда. Даже если бы и шумели, я бы ничего не услышал».

Поколебавшись, он достал телефон, глянул на часы, поморщилсяи набрал номер. После четвертого гудка трубку взяли.

– Да, – буркнул сонный Сергей. – Макар, чтослучилось?

– Прости, что разбудил, – деловито сказал Илюшинбез тени раскаяния в голосе. – Мне нужна твоя помощь. Представь, что тыложишься спать, выключаешь свет и слышишь рядом с собой дыхание человека. Когдаты включаешь свет, наступает тишина, и никого нет. Чем бы ты мог это объяснить?И что бы ты стал делать?

Сергей помолчал.

– Для начала я бы проверил шкафы, под шкафами, кроватии под кроватями, – сказал он наконец. – А также другие комнаты.

– Других комнат нет, остальное я сделал. Еще варианты?

– Решу, что послышалось. Шум в ушах.

– Нет, не подходит. Процентов девяносто, что непослышалось.

– Решу, что попал в остальные десять, – упрямопробубнил Бабкин.

– Серега!

– Ладно, подожди, нужно подумать. Значит, ты выключаешьсвет и слышишь в комнате чье-то дыхание… Далеко?

– Не очень. В нескольких шагах от себя.

– Изобрази, – неожиданно сказал Сергей.

– Что?

– То самое. Дыхание. Изобразить можешь?

Илюшин послушно задышал в трубку.

– Как это волнующе… – издевательски протянулСергей. – Кстати, у тебя прослушиваются хрипы в легких. По делу могусказать вот что: иногда бывает, что звук раздается вдалеке, а кажется, будтоисточник его совсем рядом. То, что ты изобразил, при некоторой фантазии можнопринять за шуршание шин по гравию.

– Точно! – Илюшин обрадованно щелкнулпальцами. – Спасибо, Серега, ты мне очень помог.

Положив трубку, Макар попробовал повторить услышанный звук иокончательно убедился, что версия Бабкина все объясняет.

– Мог бы и сам догадаться, – вполголоса заметилИлюшин, – впрочем, я шел в правильном направлении.

Не успел он закончить, как за дверью раздались приглушенныешаги.

– Уж шаги-то мне, наверное, не кажутся? – спросилМакар у ночника. – Или это тоже очередная слуховая иллюзия?

Он быстро подошел к двери, повернул ключ, приотворил ее ивыглянул в коридор. Через одну комнату от него стояла Эля, готовая войти ксебе.

– Добрый вечер, – поздоровался Илюшин.

– Добрый… – смущенно отозвалась она и добавила,словно оправдываясь: – Я думала, вы уже спите.

– Я действительно почти спал, – не совралМакар. – Но мне показалось…

Он замолчал и увидел, как изменилось лицо девушки.

– Показалось – что? – переспросила она, и на лицеее отразилось что-то похожее на страх.

– Да так, ничего особенного, – протянулИлюшин. – Показалось, будто кто-то шуршит в моей комнате, а это была всеголишь машина за окном.

Эля покачала головой.

– Здесь все не так, как кажется, – тихо сказалаона. – Пожалуйста, будьте осторожны.

Вошла в комнату и бесшумно прикрыла за собой дверь.

Утро выдалось и не пасмурным, и не солнечным, а так,серединка на половинку: облака тянулись по небу медленно, нерешительно, словноне зная, то ли остановиться и повисеть над городом, то ли плыть за лес, всторону Анненска. И воздух в восемь утра был не прохладным, а холодным, ислабый весенний ветер завивался вокруг домов и просачивался в щели сквозняком.

Илюшин вышел из дома рано, решив прогуляться по старомурайону вокруг дома Шестаковых. Завтракать ему пришлось в компании Ларисы иЛени: оба собирались уезжать на работу, однако Лариса, по мнению Макара, былаодета несколько легкомысленно для менеджера. Ели близнецы быстро,перебрасываясь им одним понятными шутками, почти не пытаясь подключить гостя кбеседе. Лариса завила волосы и стала еще больше похожа на мать, что особеннобросилось в глаза, когда Эльвира Леоновна вошла в столовую – аккуратная,удивительно моложавая, с такими же, как у дочери, чудесными белокурыми локонамии гладкой, словно глянцевой, кожей. Она, похоже, никак не ожидала застатьвместе со своими детьми Макара и всплеснула руками, увидев его.