Очаровательная шпионка - Барбара Картленд

— Я, я во всем виноват, — прошептал он. — Я никогда себе не прощу, даже если вы великодушно сможете это сделать.

— Я не могу, — ответила она охрипшим голосом. — Я никогда, никогда не прощу вам этого вечера.

Удрученный, он не знал, что сказать. Он знал только, что эта девушка с рассыпавшимися по плечам волосами и залитым слезами лицом взволновала его, как ничто другое в жизни.

— Дорина, — шепнул он, — Дорина…

Но всхлипывания не утихали, и самым важным на свете для него стало утешить ее.

Позабыв обо всем, кроме вдруг возникшего ошеломляющего чувства в сердце, он протянул руки, чтобы обнять ее, прижать к себе.

В следующий миг он нашел губами ее губы.

Дорина была потрясена. Только что она барахталась в глубинах отчаяния, а теперь казалась перенесенной в новый мир, наполненный светом звезд.

Многие мужчины целовали ее в щеку после приятного танца. Но в губы ее еще никто никогда не целовал.

Когда граф захватил в плен ее губы, Дорина ощутила в груди что-то очень странное, что-то совсем не похожее на все, что она испытывала раньше.

Было удивительно, что такое чувство могло существовать, а она не знала о нем до этой минуты. Казалось, оно заполняет собой весь мир.

Это было совершенно новое, незнакомое сладостное чувство какого-то единения, теплое и волнующее… Ей хотелось, чтобы оно длилось вечно. Граф держал ее в объятиях, но она желала бы оказаться еще ближе к нему: губы к губам, сердце к сердцу.

Она всем телом потянулась, собираясь ответить на его страсть.

Но что-то остановило ее.

Как будто холодная рука опустилась ей на плечо, предостерегая, чтобы она была осторожной, напоминая, с какой легкостью он поцеловал ее, как умело это делал.

Она должна любой ценой остановиться сейчас, сию секунду.

Образы «Альгамбры» пронеслись перед ее мысленным взором. Те молодые женщины, которых она видела сегодня вечером, с легкомысленными манерами и в модных одеждах почти как у нее самой!

Зачем он повез ее в это сомнительное заведение? Чтобы сломить ее защиту и создать удобный настрой для обольщения?

— Нет, — крикнула она, силясь высвободиться. — Пустите…

— Я никогда тебя не отпущу, — хрипло сказал он. — Пожалуйста, Дорина, давай оставим это в прошлом. Я так много…

Но Дорина вырвалась и побежала к двери.

— Не разговаривайте со мной, — крикнула она. — Не пытайтесь меня найти. Даже не думайте обо мне больше.

Решимость девушки укреплялась воспоминанием, как близка она была к тому, чтобы уступить объятиям этого мужчины всего несколько мгновений назад. Она ненавидела и презирала графа, и все-таки его поцелуй — хотя она и знала, сколько в нем цинизма, — вознес ее к вершинам восторга.

Дорина ужасалась сама себе. После такого она немедленно уйдет и никогда больше не будет помышлять ни о чем, кроме поршневых двигателей! Они, по крайней мере, безопасны.

Граф в смятении наблюдал за ней. Едва успев понять, как необходима ему эта девушка, он уже терял ее. Он снова протянул к Дорине руки, но та его оттолкнула.

Отчаяние придало Дорине силы, и ее толчка хватило, чтобы граф отлетел назад и больно ударился о дверной косяк. Он застонал, так как дерево столкнулось с его головой как раз в той точке, куда он уже успел сегодня получить удар.

— Ай! — вскрикнул он.

Дорина застыла как вкопанная.

— Что такое? — спросила она, стараясь не выдать голосом своей тревоги.

— Ничего, я…

Граф внезапно смолк, осознав, как близко подошел к тому, чтобы упустить свой лучший шанс.

— Ничего… ничего, — быстро сказал он. — Это всего лишь моя голова.

— Вы почти не ударились головой, — подозрительно сказала девушка, но от графа не отошла.

— В этот раз нет, но раньше… когда вы сбили меня с ног в «Альгамбре»… Я ударился головой о колонну и от этого на какое-то время потерял сознание. Но теперь все в порядке.

Он завершил речь меланхоличным стоном и сел, держась за голову.

— Я не хотела, чтобы вы ушиблись, — дрожащим голосом произнесла девушка. — Кроме того, я не сбивала вас с ног. Вы поскользнулись. Вы сами так говорили.

— Да, говорил. Сам виноват. Не волнуйтесь из-за меня.

Дорина присела рядом с ним, нахмурясь, и с тревогой сказала:

— Меня пугает мысль, что вы можете быть серьезно травмированы.

— Я думал, вы как раз этого и добивались.

— Конечно же, нет. Просто… я пошлю за доктором.

— Не надо его беспокоить, — отважно сказал граф.

— Но рисковать нельзя! — воскликнула Дорина. — Возможно, у вас серьезное повреждение головы. Я не хотела говорить всех тех вещей… ну, вообще-то, хотела, но… ах! я сама не понимаю, что говорю!

— Теперь это не важно. Я прошу прощения за все. Просто пойду в постель. Быть может… быть может, вы могли бы мне помочь.

Дорина быстро глянула на графа, полная вновь разгоревшейся подозрительности. Тот встретил ее взгляд с невинностью младенца.

— Я не доверяю вам, милорд, — медленно произнесла девушка.

— Как вы можете мне не доверять? — пожаловался он. — Вы меня чуть не убили.

— А надо было.

— Вы бессердечная женщина.

Бледная улыбка коснулась ее губ, но она тут же ее убрала.

— Давайте я вам помогу, — предложила она.

Пока они не спеша поднимались по ступенькам к спальне графа, Дорине пришлось позволить ему обнять себя за плечи. Было что-то необычайно приятное в ощущении его тяжести, в том, как он опирался на нее.

Дорина не знала, чему верить. Она была удивлена собственными действиями, ударом, который нанесла графу в «Альгамбре». Но еще больше девушку потрясло его падение, хотя она тогда уже понимала, что это вышло случайно.

Она знала, что граф ударился головой и пробыл без сознания достаточно долго, чтобы ее успели увести прочь. Но насколько это серьезно? Дорина была не из глупых. Ясно, что сейчас он уповает на ее милосердие как на средство удержать здесь. Но, если оставить в стороне притворство, не может ли его травма действительно оказаться опасной?

На лестничной площадке показались две призрачные фигуры, и Дорина с облегчением узнала Блейка, камердинера графа, и дворецкого. Оба стояли в ночных халатах, разбуженные странным шумом, который услышали внизу.

— Что-то случилось, милорд? — встревоженно спросил Блейк.

— Да, его сиятельству нужен врач, — сказала Дорина. — На него напали бандиты и жестоко избили.

— Это было только в ваших доброжелательных мечтах, — прошептал ей на ухо граф.