Поцелуй меня в Нью-Йорке - Кэтрин Райдер

Шарлотта идет рядом со мной, а Мисси изо всех сил старается дотянуться до ее волос.

– Думаю, мы не собираемся открывать свой собственный хор в ближайшее время.

У себя за спиной я слышу, как под недовольные женские стоны Чиз сообщает остальным певцам, что догонит их на Десятой улице, а пока быстренько выпьет кофе со своими друзьями.

Вот черт, это он про нас.

И именно так я оказываюсь в странном месте под названием «Вечерний Джо», попивая кофе с сыром. Персонал кафе сначала сомневался, пускать ли нас вместе с Мистейк, но Шарлотта поведала грустную историю своего дня, и не знаю, то ли сотрудники ее пожалели, то ли их впечатлил ее британский акцент, который, я клянусь, был похож на акцент героев «Аббатства Даунтон»[27] гораздо сильнее, чем за все время, которое я с ней провел, но они сжалились над нами, взяв с нас обещание, что мы будем внимательно следить за тем, чтобы щенок не убежал. Или не помочился где-нибудь в кафе.

– Не переживай из-за Глэдис… – Чиз делает оглушительно громкий глоток кофе, а затем с не менее оглушительным треском опускает чашку обратно на стол.

Это все начинает раздражать, причем довольно быстро.

Третий шаг – полный отстой.

– Ей просто нравится все держать под контролем. – Чиз шевелит бровями, поднимая то одну, то другую, от чего мне кажется, что на его лице гусеница догоняет червя. И это напоминает мне о том, почему мы не дружили в школе. – Поверь моему опыту.

Шарлотта держит на руках Мистейк и делает вид, что вовсе не замечает того, чему мы только что стали свидетелями.

– Что такое полупрофессиональный хор?

Чиз отвечает, что и сам толком не знает.

– Как-то раз мы заработали пятьдесят баксов за то, что спели в доме престарелых. – Я из последних сил пытаюсь сдержать смех, но, к счастью, Чиз меняет тему. Он рассказывает о том, что взял академический отпуск в Фордхемском университете. – А ты по-прежнему в Колумбийском?

Я замечаю, что Шарлотта удивлена его словами. Можно сказать, даже шокирована.

– Ты не говорил, что учишься в Колумбийском университете, – говорит она.

Я пожимаю плечами:

– К слову не пришлось.

Шарлотта смотрит мне прямо в глаза довольно долго, и я уже начинаю жалеть, что не умею читать мысли. Мы будем учиться в одном университете, если она решит вернуться. Это, по ее мнению, хорошо или плохо?

Шарлотта протягивает мне Мистейк и, сказав, что скоро вернется, направляется в туалет.

Чиз наблюдает за тем, как девушка уходит, а потом поворачивается ко мне с выражением лица, которое говорит: «Ну что ж, неплохо».

– Знаешь, брат, я немного разочарован, что ты не со своей последней подружкой. Она крутая!

Я думаю о последнем годе, когда мы с Чизом были одноклассниками. У меня тогда не было подружки. Если только…

– Подожди-ка, ты говоришь о Тэмми? Мы с ней всего лишь пару раз в кино вместе сходили…

– Да нет же, чувак… – Чавканье. Чавканье. Глоток. – Я о блондинке. Как там ее… Майя?

Я удивленно смотрю на Чиза. Погодите-ка!

– Откуда ты знаешь, что я встречался с Майей?

– Да ты в Facebook только о ней и писал. Каждый новый пост: Майя то, Майя это.

Мне срочно надо изменить настройки приватности.

Но Чиз еще не закончил:

– Жаль только, что ты не опубликовал ни одной ее фотографии на пляже или… не знаю… в нижнем белье, например. И вообще, мужик, ты конкретно облажался. Как ты мог позволить ей уйти? Ты совсем идиот или что с тобой не так?

Мистейк скулит и зарывается мордочкой под мою руку, словно она чувствует, как внутри меня клокочет гнев. Я уставился на стол, слушая чавканье, которое Чиз издает, поглощая куски сыра один за другим. Третий шаг, который должен был помочь мне забыть Майю, привел меня к придурку, желающему говорить только о ней.

Я одним глотком допиваю весь свой кофе. Я тут больше не выдержу. Шарлотта возвращается из туалета и, заметив выражение моего лица, замирает на месте. Я слегка киваю ей, показывая, что все в порядке, но нам пора.

Я прошу официантку принести счет и притворяюсь, что Чиза не существует, пока он продолжает болтать со мной, выпрашивая номер телефона Майи. Я оплачиваю весь счет, даже то, что заказал Чиз, протягиваю Шарлотте ее сумку и закидываю на плечо свой рюкзак:

– Возвращайся к своим бабулям, Чиз.

– Я что-то не так сказал? – спрашивает парень, пытаясь встать.

Я кладу руку ему на плечо, не давая подняться. Кажется, кровь Монтелеоне взыграла во мне не на шутку. Я поворачиваюсь к Шарлотте, чтобы отдать ей поводок Мистейк, и мы выходим на Девятую улицу, направляясь в сторону Второй.

– И что это было? – спрашивает девушка.

– Урок для меня о том, что некоторым друзьям лучше так и оставаться старыми, – говорю я Шарлотте.

Мы останавливаемся на углу Второй улицы. Шарлотта внезапно отвлекается на Мистейк, которая тянет поводок и извивается, словно пытается убежать.

– Так. Кажется, нашей мадам необходимо сходить по-маленькому.

Я предупреждаю Шарлотту о том, что мы можем получить штраф в сотню долларов, если окажется, что у Мистейк немного более серьезные намерения. Мы переходим Вторую улицу, и Шарлотта ставит меня на стражу у дерева, и я изо всех сил стараюсь заградить Мисси, которая, к счастью, выбирает первый вариант решения своих проблем, от взглядов прохожих.

Когда я слышу, как Шарлотта хвалит и поздравляет Мисси с успешным окончанием дела, мне становится нехорошо. И не только из-за зловония, идущего из-под дерева. Чиз, конечно, странный чувак – будем честными, ужасно странный, – но в одном я вынужден с ним согласиться: я совсем идиот, раз позволил Майе уйти.

«Но ты этого не делал. Она от тебя сбежала. И выбрала для этого из всех возможных дней именно канун Рождества. Тебе без нее будет только лучше».

Я в самом деле очень хотел бы согласиться с этим утверждением.

– Готово. – Шарлотта выводит Мистейк обратно на Девятую улицу.

Я легонько подталкиваю ее плечом:

– Кажется, мы только что выполнили четвертый шаг, как думаешь? Я имею в виду, мы спасли собаку и дали ей возможность помочиться. Думаю, это может сойти за заботу о ней, правильно?

Шарлотта радостно смотрит на меня, точно так же, как когда она только получила Мистейк. Когда мы ее получили.