Записки из арабской тюрьмы - Дмитрий Правдин

Любимое блюдо — кус-кус, каша из дробленого пшена с бараниной или рыбой, сдобренная перцем, картофелем, луком, морковью. Овощи и мясо практически никогда не режутся на мелкие кусочки, а лежат сверху крупными шматками. Для начала съедается каша, затем овощи и мясо (рыба).

В хорошей компании сотрапезников всегда есть старший, который следит, чтоб всем досталось поровну и никого не обидели. В обществе небритиков заботятся только о себе. Ежедневно наблюдал картину, как физически сильные зэки забирали себе лучшие куски мяса, а зачастую просто вырывали изо рта соседа.

Мне повезло, я попал в сотрапезники к пахану, тот уважал законы гостеприимства и строго следил, чтоб меня никто не обижал. Понятно, поначалу делал он это из меркантильных интересов, думая, что я этакий денежный мешок, который в недалеком будущем можно будет неплохо подоить, но даже после того, как все прояснилось и стало понятно, что я нищий, отношение ко мне особо не изменилось.

Местные тузы тюремную пищу не ели. Их было восемь человек, со мной девять. Всем им из дома еженедельно передавали домашнюю снедь. Одному в понедельник, другому во вторник, третьему в четверг и так далее. Передачи не принимали только по воскресеньям, но еды всегда хватало.

Все продукты приносились в пластиковых корзинах — «кофе». Тунисская пища своеобразна, в каждое блюдо добавляют много перца и оливкового масла. Арабы вообще помешаны на перце и масле, могут есть его просто так с хлебом — макают в масло хлеб и заедают острым перцем.

Чтоб продукты не испортились, так как холодильники в камере не предусмотрены, их заливали оливковым маслом. По крайней мере на следующий день можно употреблять в пищу, ну а больше и не надо — съедалось.

Обычно передавали кус-кус, жареный картофель фри, вермишель, фасоль, чечевицу, горох, рис, вареное мясо, яйца, рыбу, осьминогов, салаты из помидоров, капусты, моркови. Все сдобрено острым перцем, соли нет. Не знаю почему, но тунисцы практически не едят соль. Передавали и фрукты — абрикосы, персики, бананы, арбузы, яблоки, груши, сливы, дыни и хинди. Хинди — местный фрукт растет на кактусах, коих в Тунисе имеется большое количество. Мне лично не понравился — кислая терпкая гадость с большим количеством мелких косточек.

Вся еда раскладывалась в пластиковые коробочки. К передаче принимались яйца без скорлупы, бананы без кожуры, арбузы и дыни без корок, только в виде мякоти, порезанной на мелкие кусочки.

Существовал целый штат посыльных из числа зэков, разносивших кофе по камерам, по дороге часть пищи тырили. Если уличали, били нещадно и лишали права на амнистию. Но все равно кражи продолжались, так как не каждому из дома передавали еду, а кушать хочется каждый день.

Потом я сам отказался есть домашнюю пищу со своими благодетелями, так как было неудобно постоянно «садиться на хвоста». Мне не передавали кофе с воли, а жрать на халяву я не привык. Поэтому перешел на тюремную пишу, пожалел, конечно, но гордость не позволила изменить решение.

Правда, после Рамадана мой авторитет значительно вырос, и уже многие считали за честь поделиться со мной пищей, но не буду забегать вперед.

И так меня пригласили на ужин, это был первый прием пищи в тюрьме. Восемь человек поставили бадью с вермишелью на пол, разломали багеты и вопросительно посмотрели на меня. Я сомневался. Поняв мое настроение, один из бандюгов — хозяин сегодняшней корзины, извлек из своих загашников пластиковые тарелку и вилку. Объяснили, что есть и пить левой рукой нельзя, она грязная, ею задницу моют. Если будешь есть левой рукой или дашь что-нибудь ею арабу, могут расценить как оскорбление.

Наложили с горой картофель фри, кусок куриного мяса и острый перец, сваренный в оливковом масле. Угостили большой грушей. Груша-арабика — гигантский плод грушевидной формы, бугрист, но очень сочен и сладок.

Отдав мне тарелку, полуголые люди обступили кастрюлю на полу и принялись метать макароны в рот. Работая вилками, словно вилами, напоминая людей, мечущих сено в стог.

Молодому бандиту не хватило места в круге, он стал сзади и почти на ощупь насаживал спагетти на прибор. В какой-то момент его рука дрогнула и часть макарон соскользнула на обнаженную спину татуированного уголовника, сидевшего ближе к кастрюле. Шлеп! Пучок ужина прилип к выколотому на коже осьминогу, «авторитет», словно ошпаренный, подпрыгнул и начал осыпать неудачника проклятиями. Я, грешным делом, подумал, что парня сейчас побьют, но нет — разрешилось.

Покончив с ужином, стал искать глазами, где бы помыть тарелку, но Тамил перехватил меня:

— Хали! Оставь!

— Да ладно, — пытался возразить я, — сам ел, сам и помою.

— Нет, ты мыть не будешь! Дай ему, он помоет! — кивнул пахан в сторону какого-то человека, стоящего неподалеку.

Человек — хлипкий субъект лет 30, с костистой спиной, впалой грудью и затравленными глазами собрал всю посуду авторитетов и пошел мыть.

— Кофе хочешь? — протянул Тамил-Тони пластиковый стакан.

— Хочу, — сказал я и выпил в два глотка стакан теплого, сладкого напитка.

Араб удивленно посмотрел и заметил:

— В Тунисе так кофе не пьют!

— Почему?

— Мы пьем кофе с друзьями. — Он взял другой стакан, отпил малюсенький глоточек и передал мне. Я повторил и передал стоящему рядом уголовнику.

— Хорошо! — похвалил Тони. — Теперь ты знаешь, как правильно пить кофе!

Употребление кофе или, как говорят арабы, «кава» — целый ритуал, и пьют его не для того, чтобы утолить жажду. Его наливают в маленькие, миллилитров на 150, стаканчики, добавляют молоко, сахар и пьют маленькими глоточками, смакуя каждую каплю драгоценной жидкости, передавая по кругу. Пить каву одному считается дурным тоном. Приготовив напиток, араб обязательно предложит рядом находящимся пригубить и оценить качество.

В камере нет кипятильника и чайника, но есть «фитиль». Так называют самодельный масляный обогреватель. Изготавливается он из пустого металлического тюбика. Противогрибковые мази, прописываемые тюремным доктором многочисленным страдальцам, закатаны в алюминиевые тубы. Израсходовав лекарство, оболочка не выбрасывается, а идет на изготовления «фитиля».

Пустой алюминиевый тюбик выравнивают, отмывают от остатков мази, оборачивают им бумажный носовой платок и опускают в пластиковую коробочку с оливковым маслом. Принцип работы как у керосиновой лампы. Оливковое масло — «зит», хорошо поддерживает горение, но при этом выделяет много копоти. Все просто и незатейливо.

Воду греют… в бумажных пакетиках из-под сока или молока. Литровый пакет тщательно отмывают снаружи при помощи мыла, наклеивают фольгу, извлеченную из сигаретных пачек, наливают воду и ставят на огонь. Честно говоря, увидев первый раз сие действо, я думал, что коробка сгорит, но не тут-то было. За 30–40 минут вода нагревается до температуры 70–80 градусов. До кипения не доводят, так как используется минеральная вода без газов, покупаемая в 1,5-литровых бутылках. Если есть молоко, то нагревают молоко.