(Не) идеальный босс - Яна Невинная

— Да-да… И что в итоге? — спрашиваю его с нарочито заинтересованным взглядом, совершенно не помня, что он мне рассказывал. Что-то о мальчишнике, комарах и прыжках в воду в голом виде.

Мы разгуливаем среди остальных приехавших на вечеринку с бокалами ледяного шампанского.

— Вот тогда-то я и понял, что я… — начинает вдохновенно размахивать руками француз, а я вжимаюсь ему в бок, тесно сплетая наши руки, запрокидываю вверх лицо и смеюсь в голос.

— Д-а-а… — протяжно простанываю, чтобы Марк точно понял, как мне тут весело и хорошо. –

Это чудесно, шикарно, супер…

Замолкаю, исчерпав запас английских слов, выражающих восторг, и замираю в ожидании того, как Марк засопит от ревности, а обрадованный моими словами Жан почему-то хватает меня за руку.

— Правда? Вы так думаете, прекрасная Карина? Я доверяю вам, вашему женскому чутью.

— А? Что? — в недоумении смотрю на обалделого француза, а он все глаза смотрит на Марка и тащит меня к нему.

Да, тут правда есть на что посмотреть. Волосы Марка аккуратно уложены, черный приталенный костюм тесно облепляет тело, у меня спирает дыхание, а внутри лопается натянутая струна. Дождалась. Его взгляд тоже курсирует по моему платью, задерживается на декольте, моя кожа от этого горит, и я облизываю губы.

— Женщины нравятся ему тоже? — интересуется шепотом Жан, а я не могу понять, что значит этот вопрос. Что значит «тоже»? — Он так на вас смотрит, моя Карина, как будто хочет съесть. Ради такого мужчины, как Марк, я готов делиться, — продолжает нести околесицу, а я себя убеждаю, что неправильно перевела его слова!

Мысли у меня из-за Марка совершенно спутались, поплыла девчонка и приплыла жалкой лужицей к ногам мужчины, которого хочет покорить.

— Жан, Карина, доброго вечера, — меж тем вежливо приветствует нас Марк, улыбаясь одним уголком губ, но глаза злющие. Или я себя в этом убеждаю. Может, ему всё равно?

— Мы очень-очень ждали, — улыбается француз, хватая Марка за руку. Тот морщится, не дает мне прекратить зрительный контакт, едва обращает внимание на Жана. Но это зря, Жан — парень упорный. Не выпуская руку Марка из своей, проникновенно смотрит тому в глаза: — Я надеюсь, мы отлично проведем вечер вместе. Вдвоем. Карина может присоединиться.

Не успеваю я моргнуть и глазом, как кулак Марка летит в лицо Жана, и тот заваливается в бассейн, так удачно подвернувшийся ему для падения. Замирает всё вокруг. Громкий вздох проносится по толпе собравшихся, объединяя их в единое целое.

Люди пялятся на нас так, будто никогда в жизни не видели мужской драки, а лично я удостаиваюсь прицельного внимания. Ну конечно, из-за кого еще могут подраться два красивых мужика?

Марк стоит на месте и потирает костяшки пальцев, разжимая их и сжимая. Видимо, от удара болит рука. На лице ходят желваки, челюсти стиснуты, глаза сверкают злобой. Никогда не видела его таким.

От ощущения, что он защитил мою честь, на душе становится приятно, а щеки пунцовеют, но я боюсь встретиться с ним взглядом, чтобы не увидеть там осуждения.

Любвеобильный француз, воюющий не на том поле, с трудом, но выбирается из фонтана, взгляд полон растерянности, поправляет испорченный пиджак, трясет мокрыми волосами, пытаясь прийти в себя.

Неужели он в самом деле давно нацелился на Марка и посредством меня пытался добиться его благосклонности? Только зачем ему я? Как он там сказал? Хочет, чтобы мы проводили время втроем? А мне что, роль зрителя была уготована? Судя по тому, как он пялился на Марка, я бы только мешала. Ох, девчонки, еще один красивый экземпляр потерян для общества.

Жан бросает на меня оскорбленный взгляд побитого щеночка, когда рьяно подбежавший администратор сего заведения начинает о нем заботиться и уводит куда-то.

Нет, я не чувствую себя обиженной из-за того, что финт с вызыванием ревности не вышел, я чувствую, что в очередной раз сглупила и мне придется держать ответ перед Фишером.

Когда француза уводят, он словно успокаивается и перехватывает бокал шампанского с подноса проходящего мимо официанта, но не собирается пить его долго, выпивает залпом, а потом с шумом ставит на край бассейна.

Его взор не сулит мне ничего хорошего, он смотрит так, словно хочет раскатать меня асфальтоукладчиком, до этого прокрутив в бетономешалке. Сглатываю страх и стискиваю крохотную сумочку, висящую на цепочке, по коже проносятся вихри мурашек…

— Пошли, — он просто берет меня за руку и без лишних церемоний уволакивает с этого праздника жизни.

Говор толпы стихает, когда мы выходим на набережную реки. Золотистые огни танцуют на глади темной воды, вечерняя прохлада опускается на плечи, и я ежусь от холода, а Марк тут же снимает пиджак и накидывает его на меня. Тонкий приятный аромат его парфюма проникает в легкие, вызывая головокружение, я медленно тяну его носом и наслаждаюсь, стягивая полы пиджака на груди.

— Я испортила вечер, — разрываю пелену напряженной тишины, смотря Марку прямо в глаза. В них отражаются огни, не дают мне разглядеть выражение. Придется толковать его слова без подсказки. А я очень хочу, чтобы мы наконец были откровенными.

— Ты так показываешь мне свою любовь? — усмехается Марк, складывая руки на груди и оценивающе оглядывая меня с ног до головы. Скользящий медленный взгляд вызывает противоречивые чувства.

Я слишком остро реагирую, ловлю каждую реакцию Марка.

— Ты уже в курсе, что я творю глупости рядом с тобой, — отвечаю честно, потому что устала юлить, а Марк говорит с паузами, словно дает себе время обдумать каждое слово.

— Нам нужно решить, что с этим делать. Ты ведь не успокоишься, правда, пока не добьешься своего? Ты хочешь моего безраздельного внимания, Карина, — бьет наповал своим прямым вопросом, а «р» в моем имени звучит немного раскатисто, лаская слух. Голос Марка смягчается, и я начинаю плыть, как будто мои мозги — карамель, которую положили в духовку.

— Если бы я знала, чего хочу, не стала бы от тебя скрывать, Марк, — продолжаю наш откровенный монолог, — я сама себя с трудом понимаю, но я точно знаю, что хочу вызвать твою реакцию.

Марк усмехается и подходит ближе.

— Ты точно уверена, что хочешь? Тебе понравится, если я проявлю реакцию? Брошу свою невесту ради тебя и стану твоим… кем? Хочешь встречаться на выходных, серьезные отношения или просто удовлетворить свое поверженное эго?

— Марк… Зачем ты так? — отшатываюсь, понимая, что мне не нравится такая честность. Я к ней не привыкла.

Кто так вообще делает? Разве мужчины говорят настолько открыто о своих намерениях? Да никто так не говорит! Всё завуалированно и от этого так прекрасно, волшебно, романтично, а не по-деловому.

— Ты еще контракт мне предложи подписать! — взрываюсь я, устав от его колких фраз. Ну почему бы не развиваться всему естественно? Он ухаживает — а я, ну может, немного поотвергаю, но потом-то красиво сдамся?