Забытая правда - Екатерина В. Коробова

одного из бесчисленных проходов между шкафами. Судя по всему, его ранг был выше ранга молоденького архивариуса. Он подошел и мягко опустил руку на плечо своего подопечного. – Я сам провожу их. Под мою ответственность.

– Хорошо… – Окончательно растерявшийся архивариус явно не ожидал такого поворота событий. Он недовольно протянул гостевую книгу, в которой Мик записал их имена и цель визита.

– Пойдемте за мной. – Не дожидаясь ответа, старик развернулся и пошел вдоль прохода. Его лицо и голос казались Мику до боли знакомыми.

«Вчерашний чтящий с тренировки, – мысленно подсказала Рут, уловив вопрос во взгляде Мика. – Я тоже его узнала».

«Точно», – Мик потихоньку привыкал к ее голосу в своей голове.

В этом совпадении не было ничего странного – большинство чтящих, особенно высокого ранга, трудились в нескольких местах сразу, в зависимости от того, где на тот момент это было нужнее. Этот старик явно обладал достаточными знаниями для обучения молодых творцов и работы в архиве. И все же Мику почему-то стало не по себе.

Они долго плутали по проходам, пока наконец не вышли на требующуюся секцию. Выдав им сведения о нужной полке и томе, чтящий поспешил удалиться.

– Посмотрим. – Мик достал пыльный фолиант и положил на письменный стол, стоящий в проходе. Рут смотрела из-за его плеча. – Так, Верт. Всего одна страница.

Рут уже успела вынуть письменные принадлежности из заплечной сумки. К их удивлению, на нужном развороте оказалось лишь несколько строчек, написанных четким убористым почерком:

«Творец Огня. Родился в 970 году от сотворения Свода. Обучался военному делу. Участвовал в сражениях за Ангорию в 991-м и 993-м. В 995-м потерял даллу Лину Верт. Дальнейшие сведения изъяты по просьбе правообладателя, подписавшегося хранить их в целости в своем родовом поместье Вертов».

Далее на странице следовал адрес пребывания и короткий росчерк подписи, очевидно самого Верта. И все. Ни данных о его боевых творениях, ни сведений о дальнейшей службе и судьбе. Совсем мало.

Строки о потере даллы отозвались в Мике уже привычной болью. Он никогда не видел и не знал этого человека, но в чем-то они все же были близки. Мик постарался совладать с накатившим щемящим чувством утраты. Взгляд Рут под нахмуренными бровями тоже казался потухшим.

– Перепишешь? – Мик расправил плечи, пытаясь стряхнуть с себя тяжелые раздумья, и кивнул на пожелтевший разворот. – Управимся явно быстрее, чем я думал.

* * *

Мик почувствовал неладное еще на подходе к дому. Отец всегда учил его доверять собственному чутью, и каждый нерв сейчас был напряжен от ощущения подступающей опасности. Когда издалека стал заметен незнакомый воздушный корабль, пришвартованный у окна-пристани отцовского кабинета, Мику стало совсем не по себе. Для рабочих и дружеских визитов час был слишком ранний. Подойдя ближе, он различил на парусе корабля схематично нарисованное черное крыло – эмблему цензоров. Внутри все похолодело.

– Постой. – Мик взял Рут за локоть, взглядом указывая на судно. – Что-то не так. Нужно выяснить.

«Ласка!» – Он прекрасно понимал, что связываться напрямую с отцом сейчас попросту опасно и глупо.

«Слава Стихиям, ты связался со мной! Рысь обещал, что так и будет. – Волнение Ласки было настолько сильным, что передалось Мику, и у него мелко задрожали руки. – Уходите немедленно, сейчас нет времени объяснять! Твои родители под арестом, специалисты уже оборвали все их мысленные связи. Я расскажу тебе все, что знаю, когда встретимся. Сейчас нельзя терять ни минуты. Я жду вас в старом парке, том, который в двух кварталах отсюда. Я у заброшенного пруда. Идите осторожно».

Ледяной пот мгновенно прошиб Мика. Не оставляя себе времени для раздумий и паники, он схватил Рут за руку и побежал. Место, о котором говорила Ласка, было ему хорошо знакомо, в детстве они часто играли там.

«Все потом», – на бегу Мик коротко связался с Рут, чувствуя ее смятение и страх. Далла спотыкалась и едва поспевала за ним, но, хвала Огню, следовала беспрекословно и безмолвно.

Было по-прежнему очень рано. Редкие прохожие, еще вялые после сна, неторопливо брели по своим делам. При виде них Мик старался сбавить темп, чтобы не привлекать внимания. Знакомые дома слились в одно размытое пятно в сером утреннем свете, одиночные воздушные корабли бросалина землю неясные тени. Мик шестым чувством ощущал слежку, с трудом сдерживая нахлынувшую панику. Раскрасневшаяся Рут сбоку от него совсем запыхалась. Мик с неуместным раздражением подумал, как мало внимания, должно быть, уделяют физическим упражнениям в Земляном дворе.

Выдохнуть и окончательно перейти на быстрый шаг Мик позволил себе только у витых ворот старого парка. Внутри было тихо и пустынно, ветер гонял по дорожкам первые опавшие листья. Мик сразу же свернул в одну из боковых аллей, направившись к пруду.

«Что происходит?» – Рут тяжело дышала, держась за правый бок.

«Отца арестовали», – сформулированная, эта мысль просто придавила его своим грузом. Мик старался не смотреть на мгновенно изменившееся лицо Рут. Поддаться панике и страху сейчас было равносильно смерти.

«Почему мы пришли именно сюда?»

«Ласка ждет нас».

Едва ли такое объяснение полностью устроило Рут, но сейчас это было не важно. Они быстро дошагали до конца узкой аллеи, упиравшейся в маленький пруд. Черная поверхность водоема тут и там была покрыта пятнами тины, и в воздухе стоял затхлый болотистый запах.

Мик с замершим сердцем огляделся по сторонам. Он совершенно не представлял, что делать дальше, если по какой-то причине Ласки тут не окажется.

– Хвала всем Стихиям! – Она выскочила откуда-то сбоку, из кустов орешника, и сразу же кинулась ему на шею. – Я боялась, они и тебя схватят.

– Что случилось? – Душившая Мика тревога на мгновение ослабила свою ледяную хватку. Ласка тут, рядом. Он мягко отстранил ее и внимательно посмотрел в глаза.

– Я толком не знаю. Отец разбудил меня в жуткую рань и, ничего не объяснив, отправил проверить, в рабочем ли состоянии старая шлюпка, – высокий от волнения голос Ласки дрожал. – Ну та, знаешь, безымянная развалюха, которую почему-то все никак не отвезут на свалку. Я еще глаза разлепить не успела, а он все велел поторапливаться и слышать ничего не хотел. Едва я проверила, все ли в порядке с этим корытом – оно каким-то чудом еще способно прилично летать, – со мной связался Рысь. Он был страшно взволнован, просто сам не свой. Приказал лететь сюда и ждать вас, шлюпку оставить где-нибудь поблизости. Рысь знал, что ты обязательно со мной свяжешься, просил передать, что их с Элеонорой арестовали. И что ты знаешь, что нужно делать.

Ласка выдала эту речь на одном дыхании, то и дело тревожно