Воздухоплаватель. На заре авиации - Юрий Корчевский

В гостиничном номере Андрей полюбовался приобретением, потом пересчитал наличность. Две с половиной тысячи, причем крупными купюрами, чтобы места мало занимали, сумма приличная. У семейных офицеров деньги на содержание семьи уходили, а у него сами скопились, ибо не тратил на карты и выпивку. Из одежды – пошив раз в год обмундирования, других больших трат нет. Многие офицеры свободные деньги вкладывали в банки. А только Андрей знал, чем это кончится. Грянет революция, и деньги станут простыми бумажками. Большевики выдвинут лозунг «Мир хижинам, война дворцам». И станут грабить банки, магазины, дома зажиточных людей. Курс рубля рухнет, потому лучший способ выжить – это бумажки обратить в золото, тем более на деньгах напечатано – обеспечивается золотом. Это сейчас напечатанному и сказанному верить нельзя, а тогда отвечали за каждое слово. И решил он утром в банк направиться. Выспался, позавтракал и в банк по соседству. Без проблем и очереди обменял рубли на золотые монеты в десять и пятнадцать рублей. По весу получилось не так много, граммов двести. Завернул их в чистый носовой платок. Смешно, но портмоне не приспособлено было для монет, тем более в таком количестве. Золото в любое время остается золотом. В гостинице посидел в кресле, вздохнул. До Первой мировой войны оставалось меньше года. Он офицер, имеет высшее военное образование и готов защищать Родину от противника, какой бы государственный строй в ней ни был – монархия, республика или другое. Это его земля и его народ, и он приносил присягу на верность. Но любая война – это в первую очередь страдания и смерть мирных людей: детей, женщин, стариков, людей слабых и беззащитных. Всю историю человечества шли войны – за передел территорий, за богатства, за выход к морю. Войны – это бедствие, но они и толчок дают к развитию промышленности, науки, как ни горестно это осознавать. Андрей все это прекрасно понимал, но изменить ход истории не мог, если только своей личной жизни. И, купив сегодня золото, он сделал первый шаг по своему обустройству в будущем. Хотя после размышлений, сам делая выводы. Кабы не слабость и нерешительность последнего государя империи да не большевистская революция как успешный итог хитроумной операции кайзеровской разведки, так и не случилось бы великих потрясений ни в России, ни в мире. Не зря умница Столыпин говаривал: «Вам нужны великие потрясения, а нам – великая Россия». Это он о реформаторах.

Оставалось два дня отпуска, и Андрей потратил их на осмотр города. Бродил по улицам, разглядывал дома, дворцы. После революции какие-то будут разрушены, многое изменится, и стоит запечатлеть в памяти город Петра. Например, все, что имело отношение к царской фамилии, большевики уничтожат. Весь мир хотели разрушить, а затем… Зачем разрушать, если мир меняется эволюционно?

Полный впечатлений, немного опечаленный тем, что этого города уже не увидеть, а будет другой, похожий, но уже не тот. Поскольку город – это не только дома, но и люди, общественный уклад жизни. С такими мыслями Андрей сел в поезд на Варшавском вокзале. В купе с ним попал какой-то заурядный чиновник, и почти все время Андрей спал, или смотрел в окно, или сидел в вагоне-ресторане.

И снова служба, полеты. На стрельбах из личного оружия Андрей выпустил магазин из штатного Маузера, а потом достал Кольт. Авиаторы непривычным пистолетом заинтересовались, сами по нескольку выстрелов сделали.

Потом зима настала, механики сменили колеса на самолетах на лыжи. Андрей границу изучил до деталей и в полетах старался лететь впритирочку, пытаясь разглядеть что-нибудь интересное на запредельной стороне. Но никаких передвижений войск или техники не наблюдалось.

Между тем в Европе складывались союзы государств. С одной стороны, Антанта – Россия, Франция, Великобритания, имевшие союзниками США, Канаду, Австралию и Новую Зеландию, с другой – Тройственный союз – Германия, Австро-Венгрия, Османская империя и присоединившаяся к ним позже Болгария. У каждой страны свои интересы. Германия хотела земель, ибо свои исконные были уже плотно заселены, и хотела урвать от России Польшу, Украину и Прибалтику. Забегая вперед, можно сказать, получилось. По Брестскому миру отдали, с одобрения Ленина. Не был он собирателем земель русских. Отдал, что немцы просили, а еще Финляндию, завоеванную предками. Надо было отрабатывать немецкие деньги, а еще свою власть в России удержать.

Повод для войны нашелся. В Сараево 28 июля 1914 года член движения «Молодая Босния» Гаврило Принцип убил эрцгерцога Франца Фердинанда, наследника престола Австро-Венгрии. Германия уже 1 августа объявила войну, верная союзническому долгу. В дальнейшем в войну оказались втянуты 38 государств, или 62 % населения мира.

Когда в авиароте объявили тревогу и на построении зачитали приказ об объявлении военного положения и начале войны, все военнослужащие были в растерянности. Один Андрей знал, но лицедействовал, так же притворно удивлялся. Почти сразу в роте, как и во всей армии, появились патриотические настроения. Силы сторон практически равны по численности армии, даже по количеству самолетов.

Однако немецкий Генеральный штаб разработал план Шлиффена. По нему Германия за сорок дней должна была разгромить Францию, а потом всеми силами атаковать Россию. А сорок дней потому, что именно столько требовалось Российской империи для мобилизации, и немцы о том знали. Уже 2 августа Германия захватывает Люксембург, а 4 августа – нейтральную Бельгию. Двадцатого августа германские части вышли к границе Франции, а 5 сентября достигли реки Марны.

Генштаб Российской империи по настоянию государя Николая II совершил глупость. Решили начать войну, не отмобилизовав армию. Уже 4 августа Русская армия под командованием Ренненкампфа начала наступление на Восточную Пруссию. Германия такого не ожидала, серьезных сил здесь не имела, стала отступать. С Западного фронта немцы срочно по железной дороге стали перебрасывать самые боеспособные части, пытаясь остановить русское наступление.

С большим трудом и потерями немцы отбили наступление русских войск не в последнюю очередь потому, что подготовлено и просчитано оно было плохо, наспех. Фактически Россия спасла Францию от разгрома путем потери своих 1-й и 2-й армий. На какое-то время на Восточном фронте установилось неустойчивое равновесие, позиционная война.

На Западном фронте шли серьезные авиационные бои с участием одновременно десятков аэропланов. На Восточном фронте воздушные бои имели куда меньший размах. Тяжесть потерь заставила французов провести анализ. Оказалось, в первую очередь легкой добычей для германских «Фоккеров» и «Альбатросов» становились аэропланы с толкающим винтом и только потому, что летчик-наблюдатель не мог вести огонь из пулемета или личного оружия в задней полусфере. Немцы как раз имели излюбленный прием – зайти сзади, в хвост, подобраться поближе и с малой дистанции открыть огонь. Расположение двигателя и винта сзади предполагало двухбалочную схему и горизонтальное хвостовое оперение в виде коробки. Даже с отсекателями пуль стрелять было опасно из-за возможности повредить свой аппарат. И Франция запретила постройку «Вуазенов», «Фарманов» и других моделей аэропланов такой конструктивной схемы. В воздушных боях и немцы, и французы быстро поняли, что личное оружие пилота – пистолет или карабин – исход воздушного боя не решает, только пулемет. И как только пулеметы стали массово устанавливать на аэропланы в Германии и Франции, сразу появились асы. Даже один сбитый самолет противника вызывал уважение к пилоту.