Срочный груз из прошлого - Дмитрий Дубинин

Колючая проволока.

Символ закона, запрета и строгости режима. Точно такой же проволокой была обнесена наша войсковая часть ракетных войск, где я проторчал в свое время два долгих года, точно такая же «колючка» провешивалась по заборам оборонных предприятий, и именно ею же густо опутывались многочисленные лагеря и зоны Сибири.

Что передо мной? Армейское подразделение, завод или тюрьма?

Я прошел вперед, ближе к заграждению. Почти все его опоры, находящиеся в пределах видимости, были повалены, лишь некоторые стояли; сквозь спутанную в беспорядке ржавую проволоку густо пророс не слишком молодой уже подлесок.

Чем бы ни был огороженный объект, он был, по всей видимости, заброшен… Но это еще что такое?

Колея, проложенная колесами «трумэна», вела к покосившимся стальным стойкам солидных ворот, обе створки которых уже давно гостеприимно распахнулись перед всеми желающими.

Я прошел в ворота, миновав полуразрушенное здание КПП и побрел дальше по колее, которая и здесь была точно такой же… Через десять минут после того, как я оказался на территории, лес впереди меня начал редеть, и я заметил стоящие за деревьями какие-то здания. Град Ново-Китеж!

Я не остановился. Более того, я прибавил шагу, забыв о всех своих недомоганиях. Сердце заколотилось — я ведь попал в мертвый, может быть, забытый всеми город! Оказывается, затерянные города хранят в себе не только джунгли Индии и Бразилии, но и тайга Сибири… Затерянные? Стоп, а как же «трумэн»?

С колеи я не сворачивал. А она шла все дальше и дальше, и наконец вырулила на самую настоящую улицу, идущую между двумя рядами двухэтажных домов. Это было поразительно — глухая тайга и почти городская улица. Все дома, правда, были полусгнившими, с покосившимися печными трубами и с продавленными крышами; фонарные столбы либо наваливались на эти мертвые дома, либо валялись на улице. И улица эта имела название, несколько непривычно звучащее в наше время. Чудом сохранившиеся таблички, покрытые эмалью, гласили о том, что эта улица, бетонное покрытие которой давно ушло под почву, а дома превратились в логово лесных тварей, продолжает носить свое гордое и зловещее название:

ПРОСПЕКТ СТАЛИНА

Теперь и правда можно было бы хорошо подумать о том, не является ли все это плодом воображения моего заболевшего мозга. И не вырулит ли сейчас из-за угла «черный воронок» с энкаведистами, которые, конечно же, немедля заберут Куда Следует инженера Маскаева, забредшего явно с преступным умыслом в то место, где ему оказываться ну никак не надо было. Забредшего в Прошлое…

На одном из этих страшных мертвых домов я заметил табличку: «Министерство связи СССР. Почтовое отделение № 48 г. Сургут». Дверь была распахнута, но я понимал, что никакая сила не заставит меня войти туда, если бы даже точно знал, что оттуда можно позвонить или отбить телеграмму… Хотя, кто знает. Именно в этот момент у меня в голове все начало становиться на свои места. Я уже понял, куда попал. Этот «Сургут-48» представлял собой странный конгломерат трех режимных мест — оборонного предприятия, войскового подразделения и концлагеря. В настоящее время, несомненно, бездействующий.

Следующий забор из колючей проволоки находился в конце «проспекта Сталина», и ворота в нем тоже были распахнуты. Возле полурассыпавшейся проходной валялась побитая временем металлическая табличка из желтого сплава. Я поднял ее и прочитал:

ГЛАВГОРСТРОЙ СССР

КБ № 1 ПГУ

ПРЕДПРИЯТИЕ 2148

На территории объекта виднелось несколько приземистых сооружений складского типа, построенных из бетона или камня, но тоже в ужасном состоянии. Колея, которая для меня стала уже какой-то мистической путеводной нитью, уходила вглубь и терялась между сооружениями. Я пошел дальше — а куда мне было еще идти?

Почти полную тишину нарушало только хлюпанье и чавканье моих сапог по грязи. Я, однако, старался ступать как можно тише — моя шкура всеми своими клеточками чувствовала, что здесь очень опасно. Не напороться бы на кого…

Кузов «трумэна» вырос передо мной как бы сам по себе, проявившись в начавшем редеть тумане. Он торчал из ворот здания, в котором угадывался гараж. Я остановился и прислушался. Кругом было тихо.

И тут, оторвавшись от разглядывания машины, я увидел стоящие и валяющиеся рядом с гаражом контейнеры. Некоторые из них были распахнуты, и из их недр вываливались бутылочные ящики… 599 074 126, 584 121 334… Знакомые, однако, номера. Да ведь я сам видел, как двойники этих контейнеров уезжали куда-то в южные края.

Мне в голову не приходило ничего дельного — я никак не мог решить, как действовать дальше, и тут вдруг услышал металлический грохот в глубине гаража. Руки у меня сами рванулись вперед и вверх, вцепились в задний борт грузовика и рывком перевалили тело Андрея Маскаева в кузов. Надеясь, что поднял не много шума, я распластался по полу кузова и почти сразу же через щель в левом борту увидел двоих в ватниках. Оба были до отвращения грязны и небриты — точно как я до встречи с Лехой Тепловым. Один из них достал махорку с бумагой, оба закурили и, на что я очень надеялся, заговорили и при этом достаточно внятно.

— Рвешь когти? — спросил тот, что повыше, с сильной проседью в волосах и бороде.

— Рву, — спокойно ответил второй, коренастый брюнет в плоской засаленной кепке. — И тебе того же советую.

— И куда же ты намыливаешься, Фаска? Ты же знаешь, что, как только оборвешь концы, Дед тут же капнет через своих шакалов в мусарню, и на тебя откроют охоту. Ты махом попадешь во всероссийский розыск. А с другой стороны, тебя будут ловить и блатные, и подментованные. Некуда рвать-то, Фаска.

— Все равно, — жарко и хрипло заговорил этот Фаска. — Я не блатной и не вор. И когда срок мотал — мужиком был. Кто же виноват, что после того, как откинулся, такая лажа везде началась?.. Но все равно — знал бы раньше, что тут за шарашка, хрен бы Деду удалось уболтать меня сюда пиликать. Ты, Бегемот, мужик вроде бы умный, а не понимаешь того, что здесь творится.

— Да не читай ты мне ботанику, Фаска. Не помнишь, на чем ты сгорел, когда тебя замели?.. Тебя жадность, как последнего фуцана, сгубила. А здесь бабки только так отстегивают, ты в следующем году себе жилье хоть в Москве, хоть в Сочи купишь…

— Жилье, говоришь?.. А хлопнут по этому жилью тем, что мы тут раскапываем, и кому оно на хрен нужно будет, это жилье? От самого-то останется — хоронить нечего будет.

— Ты что мне тут мурочку-то пестришь, в натуре?

— Никого я тебе не пестрю, Бига. Все это железо, по— твоему, бесполезное, идет к кавказцам, ты это знаешь? А ведь не настолько уж они тупые, чтобы отваливать такие бабки за утиль. Эти штуки, которые мы отправляем взамен пустых контейнеров — это, бля буду, атомные бомбы!

Бегемот ненатурально заржал.

— Фаска, ты сколько косяков сегодня уже дунул?

— Иди ты со своими косяками! Я видел документы в конторе. После смерти Берии этот объект законсервировали, а при хрущевском бардаке все про него и забыли. Когда на Кыштыме в пятьдесят седьмом рвануло, отсюда всех тоже окончательно сняли. Ты знаешь, они же все тут смертники были! Кто от радиации загнулся, кого — так… Знаешь, почему у тебя все клешни в нарывах? Помнишь склад с баллонами?.. В баллонах аргон. А в аргоне — плутоний! Аргоном его от коррозии защищают, но баллоны текут, и ты облучился…