Стилист для снежного человека - Дарья Донцова

– Извини, бога ради, но…

– Ну-ка, – велел Аркадий, – покажи механика. Вон тот, ага!Сиди тут!

Через четверть часа сын снова вошел в зал ожидания.

– Все, поехали.

– Как? Уже починили?

– Да, шевели каблуками.

Мы вышли во двор.

– Садись, – велел Аркадий, – «Пежо» в полном порядке.

– Но они говорили…

– Мать, лампочку поменять плевое дело.

– А цапфа! – возмутилась я.

Внезапно Кеша развел руки в стороны, присел и сказал:

– Ку-у-у.

– Что с тобой? – испугалась я.

– Ничего. Фильм «Кин-дза-дза» помнишь? Они там постоянно«ку-у-у» кричали и тоже то ли цапфу, то ли цапф искали, – расхохотался сын.

Я потрясла головой.

– Ты хочешь сказать… Постой, а отвалившийся пол? Извини, ясама видела, под мотором нет ничего!

Кеша крякнул, влез в свою машину, потом вылез, открыл капоти велел:

– Гляди.

– Ой! И у тебя дна нет, – испугалась я, – как же ты ездишь!Немедленно на сервис!

– Мать, – вымолвил Аркадий, сдавленным голосом, – подмотором ничего и быть не должно!

– Как?

– Так!

– Но в салоне-то пол есть!

– Верно. А под мотором нет.

– Почему?

Аркашка облокотился на «Пежо», его буквально складывалопополам от смеха.

– Муся, – простонал он, – купи в магазине учебник поавтоделу. Узнаешь массу интересных деталей. Цапфы в «Пежо» нет, тормозныхколодок у руля тоже, о колесах из вспененной резины и говорить не хочу. Отводительского кресла не может шибануть током в пятьсот вольт…

– А полировка от ворон? – растерянно поинтересовалась я.

Кеша вытащил носовой платок, промокнул глаза и простонал:

– Наивная ты моя! Незачем тебе учебник читать, это япогорячился, не езди никуда, кроме как в сервис к Диме! Цапфа, умереть невстать. Ну нельзя же быть такой идиоткой!

Вымолвив последнюю фразу, наш адвокат сел за руль и полетел,не разбирая дороги, вперед. Я включила мотор. Идиотка! Обидно, ей-богу! Идиотия– болезнь, диагноз. А у меня это просто отсутствие необходимых знаний. Ну-ка,мои милые, положа руку на сердце, скажите, кто из вас знает всю правду процапфу? Вот-вот! Более того, я абсолютно уверена, что многие мужчины судовольствием бы заказали полировку от ворон. Не может человек знать абсолютновсе, тот же Аркадий ни за что не ответит на вопрос, что такое целлюлит и с чемего едят!

Продолжая возмущаться, я поехала в сторону проспекта. Ладно,пусть я – идиотка, но мне сейчас предстоит справиться со сложной задачей:доказать, что наша семья не имеет никакого отношения к убийству бедной Милы,Звонареву отравил муж. И Машка, и Зайка великолепно видели падение Людмилы напол после того, как рука мужа проехалась по лицу жены. Если бы это утверждалаодна Ольга, я могла бы усомниться, предположила бы, что Заюшка ошиблась, новедь Машка подтвердила слова невестки. Дело за малым, найти доказательствовиновности Константина и продемонстрировать их сначала Артуру Пищикову, а потоми следователю. А начну я с ерунды. В своем письме Костя утверждает, что,подумав над ситуацией, решил более не злиться на жену и поехал в Ложкино, чтобыуспокоить нервы. Но, когда он увидел Милу в холле, гнев снова охватил мужика.Да и понятно почему. Катя Симонян-то соврала ему, будто Людмила сидит у нее.Наверное, эту версию Костя озвучил и следователю, Звонаревым руководил хитрыйрасчет. То, что супруга у нас, он не знал, более того, был уверен, что женушкасплетничает с подругой. Следовательно, Звонарев никак не мог подготовитьубийство, встреча с Милой произошла случайно, Костя лишь решил надавать вруньеоплеух, отравили Милу раньше, за ужином в Ложкине.

Вроде логичный рассказ, обеляющий Звонарева. Но милый Костикслегка просчитался, я сейчас порулю к Катьке и задам ей один простой вопрос:

– Ну-ка, скажи, когда последний раз ты болтала с Костей?

Симонян вытаращит свои огромные карие глаза и воскликнет:

– Не помню. Наверное, в марте, когда с днем рожденияпоздравляла!

И это будет первым доказательством того, что Звонарев врал,а маленькая ложь, как известно, рождает ложь большую.

Увидав меня, Катька раздраженно воскликнула:

– Ты?

– Я.

– Без звонка!

– На минуточку заглянула.

Симонян нахмурилась.

– Я не ждала гостей, не убрано у нас.

Я заулыбалась.

– Ерунда, видела бы ты нашу кухню.

Ну не говорить же Катюхе правду: у тебя всегда жуткийбардак! Сколько помню, у Симонян постоянно пыльно, а на креслах и диванах лежатгоры вещей, причем порой самых неожиданных. В большой комнате, около телевизораможет обнаружиться зимняя резина для «Жигулей» или невесть как попавший сюдабаллон с пропаном. Один раз я стала свидетелем замечательной сцены. Муж Катьки,Арам, зашел в гостиную, где мы с его женой рассматривали журналы подомоводству, и заорал:

– Никаких сил нет! Никакого порядка! Никакой аккуратности!Правильно моя мама говорит: жениться следовало на армянке. Вы, русские бабы,грязнули!

Приступ национализма накатывает на Арама, как правило, ввоскресенье, после визита к любимой мамочке. Свекровь-армянка терпеть не можетневестку и всякий раз поет сыну одну и ту же песню: Катя хорошая женщина, ноона не наша, ой, не наша! Сациви делать не умеет, баклажаны не фарширует,гостей в доме не привечает, мужу подобострастно не прислуживает. Ох, Арамчик,зря ты не послушал маму, следовало идти в загс с Лианой, она своей свекровипятерых родила, а твоя лишь на одного согласилась, да еще назвала ребенкаЭдиком. Разве ж это имя для мальчика? Жу-жу-жу, гыр-гыр-гыр, гав-гав-гав…

Получив дозу материнских нотаций, Арам приносится домой икидается на Катьку. Та, великолепно зная, в каком настроении муж заявится отмаменьки, бойко отбивает удары, и вечер воскресенья заканчивается воплем:

– Развод и девичья фамилия.