Фальшивая жизнь - Андрей Анатольевич Посняков

знаю, – отмахнулась Тая. – Анна Сергеевна сказала встретить… Да и как аспиранту без вещей? Поди три-четыре баула. Он же все-таки аспирант!

– Ну да, ну да, микроскопы с собой прет, не иначе!

Вообще-то Анна Сергеевна, если уж на то пошло, могла бы и Женю попросить встретить приезжего. На мотороллере, который давно уже перетащили по гати обратно в лес, где и оставили в приметных кусточках. Как сказал лесник, народ здесь чужого не тронет… Ага… А если попадется такой, как Гольцов?

Кстати, начальница станции вновь уговорила лесника на лекцию – рассказать ребятам о работе в лесничестве. Как с радостью напомнила Тая, это можно будет и как профориентацию провести.

А еще с Яном Викторовичем очень хотели повидаться студенты – расспросить о заброшенных деревнях и о дальних хуторах, где доживали свой век совсем уж древние старики-вепсы. Вот бы их опросить! Наверняка что-нибудь давнее помнят.

– Значит – профориентация. – Встав, пионервожатая подошла к «научным», под дощатым навесом, столам, взяла тетрадку и карандаш. Записала, вполголоса проговаривая вслух: – Тема: «Организация работы лесничества». Приглашенный – лесничий Ян Викторович Эркер…

– Не Эркер, а Эрвель. – Колесникова уселась на покрывале, подтянула ноги. – И не лесничий, а лесник.

– А что, есть разница? – искренне удивилась Тая.

Женька махнула рукой:

– Да вообще-то есть. Ой… Он, кажется, в прошлый раз сумку свою забыл. Вон, на столе, видите? Полевуха такая, коричневая.

– А, планшет. Так это его?

– Его… По крайней мере, я у него такой видела.

– Загораете? – управившись с делами, пришла с летней кухни Кротова. – И я с вами полежу… Эх! Красота!

Закатав майку, рыжая вытянула ноги и блаженно зажмурилась. Потом скосила глаза:

– Колесникова! А ну, колись, откуда у тебя такие очки? Импортные?

– Ну да. Подарили.

– Везет. Мне дак никто ничего…

– Ой, да не прибедняйся! – снова бросив учебник, прищурилась Женя. – А Колька Евсеев? А Мишка Яковлев, с нефтебазы шофер? Папа говорит – хороший парень.

Кротова сразу насторожилась:

– Кто хороший? Колька?

– Да нет – Яковлев. А про Кольку я не знаю.

– Ничего-то ты не знаешь. Слушай, Колесникова! – внезапно оживилась Светка. – А может, в выходные рванем на танцы? Ну, в этот вот местный клуб. Всех там на уши поставим! Айда, а? На твоем-то мотопеде – быстро.

– Ну-у… может быть.

– Ну, Женька, ну, душечка… ну, давай, давай, решайся!

– Говорю же, посмотрим.

Со стороны гати вдруг послышалось лошадиное ржание, а потом и чьи-то шаги.

– О! Аспирант! – Тая обернулась и радостно хлопнула в ладоши: – Нашел-таки Гольцов телегу!

Однако зря радовалась – это был вовсе не аспирант, а лесник.

– День добрый! – подойдя, поздоровался Ян Викторович. – Я тут у вас, похоже…

– …сумку забыли? – Кротова сверкнула глазищами.

– Планшет.

– Вон, на столе, – показала Тая. – Не ваш?

– Мой. – Лесник довольно улыбнулся и шагнул под навес. – А я все думаю, где я мог оставить?

– Ян Викторович, с вами студенты наши хотели поговорить, – вспомнила Женька. – Про какие-то дальние хутора, заброшенные дере-евни… О-ох…

Потянувшись, девушка все же не удержалась и зевнула, поспешно прикрыв рот ладонью.

– Поспала бы, – хмыкнула пионервожатая. – Ян Викторович, вы нашим о лесничестве не расскажете?

– Вообще-то некогда… – Прищурившись, лесник добродушно развел руками. – Но что с вами делать? Расскажу. Только недолго если.

– Нет-нет, не долго, – поспешно заявила Тая. – Минут двадцать хватит вполне.

– Ну, если двадцать… А вы что в тишине-то, девчонки?

– Так в приемнике батарейки сели. – Женька повела плечом. – А пластинки Анна Сергеевна днем не разрешает – только вечером.

Ян Викторович расхохотался:

– О, как у вас! По-военному. А батарейки на почте местной есть.

– Слышала, Женечка? – оживилась Светка. – Говорю же, надо ехать! Ян Викторович, оставайтесь с нами обедать. Заодно студентов дождетесь… и Анну Сергеевну.

– Да неудобно как-то.

– Ничего неудобного, мы все одно сегодня на подножном корму – уха!

Пионервожатая тоже присоединилась:

– Оставайтесь, правда. К нам аспирант еще должен приехать. Из Ленинграда!

– Ну, раз из Ленинграда… тогда, пожалуй, останусь, – усмехнулся лесник. – Интересно на ученых людей посмотреть! Так и быть… Однако с меня тушенка!

– А вот это хорошо! Мы ее – с макаронами.

К обеду подтянулись и юннаты с преподавателями, и студенты.

– О, Ян Викторович! Очень приятно видеть! – заулыбалась Лиина. – Еще раз спасибо…

Лесник нахмурился и махнул рукой:

– Пустое!

– Ян Викторович, а дневной автобус в Лерничи примерно в котором часу приходит? – сменив рубашку и штаны на платье, спустилась с крыльца Анна Сергеевна, начальница. – Дело в том, что мы ждем научного сотрудника из Ленинграда.

– Рассказали уже! – Лесник взглянул на часы. – Обеденный уж часа два как пришел. Так, коли ваш аспирант на нем приехал, уже бы должен быть. Дорогу-то знает?

– Да встречают его.

– Ну, если встречают… Это не ваш гость, кстати? – Подняв вверх большой палец, Ян Викторович на миг замолчал и прислушался. – Эвон, сороки-то раскричались…

И впрямь через пару минут со стороны болота, из-за молодой березовой поросли показался молодой худощавый мужчина в походной брезентовой куртке и с большим портфелем странного рыжеватого цвета, потертым и довольно старым на вид. Портфель, серая фетровая шляпа, большие роговые очки – наверное, именно так и должен был выглядеть аспирант, человек ученый. Правда, вот рубаха на груди ученого человека оказалась разорванной – не хватало двух пуговиц, вырванных «с мясом», и еще на левой скуле расплывался синяк…

Следом за аспирантом шагал какой-то щуплый белоголовый подросток лет четырнадцати на вид.

– Станция юннатов – это здесь? – протирая очки, застенчиво осведомился мужчина.

Анна Сергеевна быстро подбежала навстречу:

– Да-да, здесь. А вы, верно…

– …Рудис. Виталий Андреевич Рудис. Аспирант с кафедры… А это вот провожатый мой, Алик.

– Розова… Анна Сергеевна. Ой, Виталий Андреевич! – всплеснула руками начальница. – Как же мы вас ждем! Располагайтесь, проводим… Сейчас и обедать сядем. Ой! А что у вас с лицом?

– Переодеться у вас где бы… А с лицом… Упал! Леса тут у вас кругом, болота…

– Это точно! – ухмыльнулся Эрвель. – А я как раз местный лесник. Леса – да. Это не у вас в Ленинграде!

Аспирант дернулся, помолчал… и как-то задумчиво протянул:

– Мне бы переодеться…

– Да-да, переодеться… – начальница огляделась вокруг, – Женечка! Будь добра, проводи гостя.

– Да я провожу, Анна Сергеевна, – быстренько поднялась Тая. – Как раз в комнату собиралась. Виталий Андреевич! Идемте.

– Ага.

Пока аспирант устраивался и умывался, уже сели обедать: хлебали под навесом ушицу. На второе Кротова приготовила перловку с тушенкой, а на третье – из сухофруктов компот. Сама же лично и раскладывала по тарелкам, ловко орудуя половником.

– Сахар кончается, Анна Сергеевна. Надо бы в Лерничах подкупить. И еще хлеба.

– Да-да, я напомню Гольцову, – взяв