На край света за мечтой - Сара Ларк

– В общем, прости, Люци, поищи себе другого дурака для своих игр. Лучше будет, если ты вообще отсюда уберешься. Если сможешь достать денег для этого…

– Де… денег? – пролепетала Хелена.

– От меня ты все равно ничего не получишь! – объяснил Витольд. – Я больше ничего не хочу слышать об этой истории. Если продолжишь меня донимать, я заявлю на тебя!

Витольд бросил на стол книгу, которую листал, развернулся и вышел из комнаты. Хелена подумала о боевой дубинке маленькой Каролины и радостных словах девочки: «Этой штукой можно даже кого-нибудь убить»… Она не знала, что такого плохого пришлось пережить Каролине, но теперь и у нее самой не было бы никаких угрызений совести. В тот момент она охотно зарядила бы крепкой дубинкой по черепу Витольда!

В ярости Хелена представляла подобные картины, когда шла домой, но потом ею вновь овладела беспомощность. И в этот день, словно девушке было мало злобы Витольда, почта принесла ей очередное разочарование. В первые дни пребывания в Маленькой Польше, мучась от угрызений совести и желая высказаться и примириться, она написала письмо Люцине. Наверняка сестра, разозлившись, ответила бы лавиной упреков. Но, по крайней мере, она знала бы, что у Хелены все хорошо. В те дни девушка еще была полна оптимизма и надеялась на лучшую жизнь в лагере. Если бы она ходила в школу и училась, может, через несколько лет стала бы зарабатывать достаточно, чтобы перетащить к себе Люцину. Она просила у сестры прощения, уверяла ее в своей любви и надеялась на ответ.

В тот день письмо вернулось нераспечатанным, на нем значилась отметка почтового отделения в лагере под Тегераном: «Невозможно доставить. Хелена Грабовски покинула лагерь № 3 по собственному желанию».

Хелена чувствовала, что вот-вот заплачет. Наверное, Люцина не стала терять времени. По документам старшей сестры ей еще тогда было восемнадцать, а сейчас уже и все девятнадцать. Она могла выйти замуж. Скорее всего, Люцина укатила вместе с Каспаром в будущее, которого никогда не хотели для нее родители…

Хелена плакала в ту ночь во сне. По крайней мере, в тот момент она могла не таиться. Она рассказала Наталии о письме и об исчезновении сестры.

Наталия сразу взволновалась.

– Похоже, ты для этой Хелены пустое место! – заметила она. – Иначе она хотя бы оставила тебе адрес. Или сообщила бы о своем отъезде после получения твоего письма. Начальство лагеря в Тегеране ведь знает, где ты находишься.

Но Хелена ревела и никак не могла успокоиться. Она сама прекрасно представляла, почему Люцина отказалась ее разыскивать. Тогда наверняка существовала опасность, что вся эта история станет известна госпоже Вирхов. Госпожа доктор узнала бы сестру и тут же раскрыла бы обман. Однако, без сомнения, существовали также другие возможности разыскать Хелену в Новой Зеландии. Место пребывания польских детей наверняка известно чиновникам в Тегеране. Наталия была права. Но сердилась ли Хелена на исчезновение сестры или нет – это дела не меняло. Теперь девушка осталась совершенно одна во всем мире. Единственное близкое Хелене существо – нежеланный ребенок в ее животе.

В какой-то момент Хелена совершенно вымоталась и заснула, чтобы с первыми лучами солнца вновь проснуться, дрожа от ужаса, и размышлять дальше. Но вдруг девушку осенило. Не такой уж одинокой она была в Новой Зеландии. Оставалась семья дяди Вернера в Веллингтоне. Она до сих пор не сделала ничего, чтобы связаться с другом отца. Жизнь в Маленькой Польше оказалась такой волнительной и насыщенной событиями, что у Хелены не было ни времени, ни потребности писать старому знакомому родителей или планировать визит к нему. Теперь же все обернулось иначе. Сердце Хелены колотилось отчасти от надежды, отчасти от стыда. Посчитают ли наглостью, что девушка собралась искать поддержки у Нойманнов, оказавшись совершенно без денег, беременной? Это позор для любой семьи. Или все же ей стоит попробовать? Дяде Вернеру не придется ее принимать сразу. Вероятно, он сможет некоторое время поддерживать Хелену финансово, пока та не подыщет работу. Только… где же тогда она оставит ребенка?

Слова Витольда вертелись у нее в голове: «Тебе лучше вообще убраться отсюда»… Может, действительно существовал способ прервать эту беременность? И если да, то приемлем ли он? Ребенок должен умереть, коль скоро она этого хочет.

Хелена чувствовала, что было бы легче, если бы она сбросила с себя груз, связанный с заботой о ребенке. Можно ли вызвать выкидыш? Тогда она не ощущала бы большой вины.

Девушка пробовала долго бегать вокруг лагеря, но, кроме покалывания в боку, это не возымело никаких последствий. Сделать ли то, что предлагал ей Витольд? Просто «убраться»? По его словам, для осуществления такой цели нужны деньги. Хелена задалась вопросом, у кого бы разузнать обо всем. Но потом оставила и эту идею. У нее было недостаточно средств. Оставался только адрес Вернера Нойманна…

Следующим утром она отправилась на вокзал и поинтересовалась ценой билета до Веллингтона. Молодые эмигранты получали немного денег на карманные расходы, чтобы покупать сладости во время экскурсий или мороженое. Хелена никогда этого не делала и уже насобирала несколько фунтов. Для билета в вагон третьего класса их должно хватить.

– Но только в один конец, – лениво сообщила женщина из окошка кассы.

Хелена высыпала все свои сбережения на стойку, чтобы сосчитать их.

– Для билета туда и обратно у вас не хватает еще одного фунта.

Хелена закусила губу. Стоит ли идти на риск? И в конце концов она, решившись, кивнула.

– Тогда один билет до Веллингтона. На следующее воскресенье.

Нойманны наверняка дадут ей фунт. Даже если их возмутит просьба Хелены.

Хай-Уиком, Англия Веллингтон, Лоуэр-Хатт, Новая Зеландия (Северный остров) Кентерберийская равнина, Новая Зеландия (Южный остров)

Январь 1945

– Еще что-нибудь?

Артур Гаррис, старший офицер командования Королевских ВВС, очевидно, хотел сейчас побыть один. Только что закончилось совещание в бункере, офицеры получили приказы. В эту ночь они накроют ковровой бомбардировкой новые немецкие города. Будут гореть целые проспекты, погибнут тысячи людей. Гаррис всегда отстаивал необходимость ковровых бомбардировок. Они деморализовали гражданское население и войскá. С тех пор как американцы и британцы высадились прошлым летом в Нормандии, вермахт смог обороняться против союзников только в полсилы. Командование воздушными войсками снова начало бомбить города. Людям, гражданским и военным, война уже просто надоела. Когда-нибудь Гитлер и его палачи осознают это, а до тех пор американцы и британцы будут продолжать свои бомбардировки.

Но, несмотря на все аргументы, Гаррис и его подчиненные переживали из-за новых бомбежек и смертей тысяч людей в таких местах скопления немецких граждан, как Рурская область. Когда он в очередной раз сухо объявил о целях на сегодняшнюю ночь, в большинстве случаев произнося только название города[11]. После этого Гаррис хотел побыть один. Нужно было выполнить уйму бумажной работы.