Возвращение ковчегов - Дженнифер Броуди

– Плотный. Будто стекло.

Аэро открыл глаза. Рен и оружейник смотрели на него, затаив дыхание. Зонд тихо скользил вверху – черная точка на фоне белесого неба, – и Аэро ощущал импульсы от его датчиков. Зонд спустился ниже и нацелился точно на лагерь. Теперь Аэро чувствовал, как тот исследует местность. Аэро плавно отвел его в сторону: «Здесь ничего нет, лети дальше. Ты видишь голую пустыню, песок. Доложи, что не нашел следов жизни и спасательной капсулы. Затем возвращайся домой».

Беспилотник, не снижаясь, пролетел прямо над ними. И, не задерживаясь, удалился. Рен посмотрела на Аэро и снова на небо.

– Капитан, не прекращайте, – прошептала она. – Нужно убедиться, что зонд не вернется.

Аэро удерживал щит, и это требовало полной сосредоточенности. Он выждал несколько секунд – по протоколу беспилотник обязан был вернуться, если заметил что-то подозрительное, – и убрал заслон. Колени Аэро подогнулись, он пошатнулся, но Рен успела его подхватить.

– Звездное пекло, пронесло, – пробормотала она.

– Едва-едва, – согласился Аэро и тяжело осел на песок, а оружейник принялся отсоединять провода от браслета.

Рен снова посмотрела на небо в бинокль.

– Виник, должно быть, на орбите, – сказала она. – Почему он до сих пор не продолжил Штерновы поиски? Спорю, жаждет мести за дуэль. Он ненавидит проигрывать и ненавидит тебя.

Подумав немного, Аэро ответил:

– Возможно… После дуэли он наверняка еще не остыл, но дело, мне кажется, не только в этом. Виник слишком расчетлив, чтобы действовать на эмоциях.

– Значит, боится тебя? – предположила Рен.

Наконец оружейник убрал последние провода, и Аэро осторожно потер запястье. Только сейчас он осознал, что болит не только оно, но и все тело.

– Думаю, причина куда глубже.

– Чего еще ему надо? – Рен повела рукой вокруг. – Нас изгнали из единственного места, которое мы называли домом. Мы потеряли отряд и застряли в неизвестной пустыне, капсула сломана, и мы понятия не имеем, как добраться до Первого ковчега. У нас нет ничего ценного.

– Кое-что есть. – Аэро опустил взгляд на запястье.

– Маяк? – спросила Рен. – Зачем он Винику? Связь уже не установить, Виник слишком стар для этого. Одна только попытка надеть Маяк убьет его. К тому же Виник хочет уничтожить Маяк, не забыл? Он думает, что Земля мертва, и хочет найти новую планету.

– Верно, – согласился Аэро и удрученно вздохнул. – Тогда не знаю… Может, ты и права: Виник жаждет только мести. Он злопамятный, отец подтвердит.

– Нет, я тебя не убедила, – криво усмехнулась Рен.

– Да так ли важно, чего хочет Виник? Мы знаем, что он нас ищет и что он опасен. Зонд что-то засек и вполне может вернуться. К тому времени я хочу убраться отсюда. Надо починить корабль, и быстро.

Аэро с трудом поднялся на ноги. Оказалось, что сил осталось меньше, чем он рассчитывал. Аэро направился к капсуле, а Рен с оружейником обеспокоенно переглянулись.

– В таком состоянии? Я тебе не позволю. Наверстаем завтра.

– Все хорошо, – воспротивился Аэро. – Так, утомился слегка.

В подтверждение своих слов он, хромая, побрел к кораблю, но каждый шаг был для него мучением. Мускулы ныли, как после изнурительной тренировки. Однако он заставил себя поднять ключ и вернуться к работе. Рен укоризненно взглянула на него, но сдалась, пожала плечами и приступила к починке руля. Оружейник возился с ранцем: развернул панели солнечных батарей, чтобы восходящее солнце могло зарядить их.

Миновал полдень. Аэро пытался сосредоточиться на оплавившейся плате, но глаза слипались. Наконец дневной свет начал гаснуть, подступили сумерки. Вместе с ними пришел вечерний холод, остудивший пот, кожа покрылась мурашками. И вот, когда солнце заходило за горизонт, а небо расцветилось яркой палитрой всех оттенков розового и красного, ключ выскользнул из руки Аэро и с мягким стуком упал в песок. Аэро не стал его поднимать. Он привалился к корпусу корабля и крепко-крепко заснул.

Заметив это, Рен позвала оружейника, и вместе они перетащили Аэро к постели. Он не шевельнулся. Пятками прочертил борозды в песке и даже не вздрогнул, полностью выпав из этого мира. Мягкая, но настойчивая пульсация Маяка унесла его в другой.

Наконец-то пылающий шар в небе стал опускаться, и Ищунья смогла выбраться из укрытия. Она смотрела через маску, как шар прячется за горизонт и над миром расползаются сумерки.

«Вот и уходит мерзкий Свет», – подумала Ищунья и сдвинула маску на лоб. Мускулы болели от усталости. Она охотилась вот уже много ночей.

– Жуклы, жуклы, сплошные гадкие жуклы, – еле слышно пробормотала она и добавила в пустоту: – И ни кусочка мяса для Крушилы.

Прошлой ночью она напала на след свежего гнезда жуклов в расселине. Она умела выманить мерзких тварей и не попасться им в жвалы. Умела разгрызть панцири и высосать сочное нутро. С жуклами с голоду не помрешь, но не больно-то они вкусные. Да и Крушилу не устроят.

От этой мысли в животе свело. Повинуясь инстинкту, Ищунья побежала, загребая руками и ногами.

Спрыгнула с высоты – осторожно, чтобы не поскользнуться на осыпи. Внизу дорогу ей преградил бурный поток. Быстрая вода, подумала Ищунья, принюхиваясь. Жадно напилась и устремилась дальше, взбежала на следующий гребень и там остановилась. Запрокинула голову и потянула носом воздух. Чисто и мокро, а не стыло и мертво.

Она навострила уши. Услышала шорох. Слабый, слегка потревоживший тишину ночи. Ищунья пошла на него и тут же почуяла новый запах. Потянула носом воздух и встала в стойку. Напружинилась, готовая сорваться. Желудок громко заурчал. По запаху Ищунья догадалась: это не очередное гнездо жуклов. Вот бы попалось что-нибудь помясистее и повкуснее. Она бы выследила жертву и принесла ее Крушиле.

Твари устремились к Майре. Она дергалась в паутине, повиснув между полом и потолком, но все без толку: клейкие нити держали накрепко. Майра услышала голос Элианны в голове, но звучал он слабо: «Этого профессор и боялся… насекомые-мутанты… хищники… радиация после Конца…» Ее голос затих, и волна паники вытеснила Элианну из разума.

Вот первые из насекомых добрались до паутины, и Майра отчаянней затрепыхалась. Эти твари были размером с ботинок Калеба. Одна влезла ей на ногу, вонзаясь в плоть острыми лапками, и принялась кусать ее. От боли из глаз брызнули слезы. Еще один жук впился в руку, третий – в живот. Майра забилась сильнее: ее сожрут заживо!

Их становилось все больше и больше. За какие-то секунды они почти полностью облепили Майру. Отчаянным рывком она сумела высвободить лицо и завопила:

– Помогите! Кто-нибудь, спасите!

Жук вскарабкался по шее, впился в ухо. Майра ощутила обжигающую боль, но внезапно существо пронзительно заверещало. Кто-то сорвал тварь у нее с шеи и произнес: