Влюбиться в мужа заново - Полина Рей

– У меня тоже есть кое-что, что хотела бы обсудить.

– Тогда давай ты первая.

– Нет, давай ты.

Я тоже откидываюсь на спинку стула и допиваю вино. Эдакая попытка показать самой себе, что меня внутренне не колотит так, словно я оказалась голой на улице в сорокоградусный мороз.

– Нет, давай всё же ты, – кивает Дима, и я решаюсь. Произношу то, что выдавить из себя не так-то и просто. Но я должна. Должна ради самой себя.

– Хорошо. Я считаю, что нам нужно развестись, Дим. И чем скорее – тем лучше.

Никогда не видела такого выражения на лице мужа. Приходится призвать на помощь всю свою выдержку, чтобы спрятать нервный неуместный смешок, который так и рвётся наружу.

Чего мне стоит сидеть напротив Димы и сохранять спокойствие, пожалуй, не знает никто.

– Ты считаешь – что? – удивлённо выдыхает он через полминуты, и я пожимаю плечами.

– Я считаю, что нам нужно развестись. А ты что хотел сказать?

– Это из-за Демьяна? – не отвечая на вопрос, прищуривается Дима.

Теперь я обескуражена. Вроде бы совсем недавно муж говорил Элен, что развод – дело решённое, а теперь хочет понять, в чём причина того, что я инициировала эту беседу?

– Причём тут он?

– При том, что этот тип очень удачно нарисовался рядом, когда между нами замаячил кризис.

– Замаячил? – Я не сдерживаюсь, запрокидываю голову и начинаю смеяться. Наверное, если бы знала, что Дима всё это время общается с другой, не со мной, на подобную реакцию меня бы точно не хватило. Но наличие Элен даёт мне свои преимущества. И похоже, я становлюсь циничной. – Он не замаячил, Дим. Он наступил чёрт знает когда.

– А этот ужин…

– А что с ним?

– Ты назвала его романтическим, а теперь сообщаешь мне о разводе?

– А ты считаешь, что нам не стоит разводиться?

В этот момент веселья – как не бывало. Всматриваюсь в лицо мужа и не понимаю, что о чём он думает. Между нами огромная пропасть, такая, которую не перешагнуть.

– Почему я должен считать, что нам нужно развестись? – выдавливает из себя Дима.

Я бы многое отдала, чтобы этой беседы не было никогда. Готова была бы смириться со множеством минусов Димы. Они ведь есть у каждого. Но предательства простить не могу. Да он и не просит за него прощения, по-тихому хоронит нашу семью за моей спиной, и только удачное стечение обстоятельств позволяет мне быть на шаг впереди. Какая-то игра «кто кого перехитрит». Мерзко.

– Ну раз ты так не считаешь, значит, я буду считать за нас обоих. Ладно. Спасибо за компанию, давно так хорошо не сидели.

Поднимаюсь из-за стола и начинаю прибираться. Накатывает горечь, а руки подрагивают. Хочется просто развернуться и уйти, но я понимаю, что должна играть свою роль до конца.

– Надь…

Голос мужа звучит так неожиданно, что я вздрагиваю. Перевожу взгляд на Диму и вижу, что он растерян. Не понимает, что происходит. И я тоже не понимаю. Даже сейчас, когда, казалось бы, всё яснее ясного.

– Что?

– Почему у нас всё так?

Хотела бы я знать ответ на этот вопрос. И правда – почему у нас всё именно так? Не как у людей, которые прожили друг с другом столько лет. И у которых воспоминаний, разделённых надвое, столько, что по ним можно многотомники мемуаров писать. У которых дети… ради которых стоит жить, даже если тошно настолько, что хоть в петлю лезь.

– Как всё, Дим? Плохо? Или скорее – никак?

– Скорее никак.

– А я тебе об этом уже говорила. Раз, два, сотню. И устала говорить. У нас всё никак. У нас всё так дерьмово, что я из кожи вон вылезти была готова, чтобы это исправить. Раньше. А сейчас смирилась.

Я совсем не ожидаю того, что происходит дальше. Дима вскакивает, растерянность на его лице сменяется злостью. Не агрессией, а злостью, той которая бывает, когда задевают за живое. И ещё каких-то несколько дней назад я бы обрадовалась этой реакции, а сейчас от неё отшатываюсь.

– Значит, ты одна у нас из кожи вон лезла, выходит? А я так, бесплатное приложение к журналу «Мурзилка», которому наш брак на х*й не сдался? Так получается, да, Надь? Отлично! Можешь всё списать на меня. Раз ты у нас такая страдалица. Только вспомнить попытайся, сколько раз меня ломало из-за того, что у нас всё катится хер знает куда.

Для меня это удар под дых. Дима просто не имеет права перекладывать на меня вину за то, что сейчас мы оба стоим возле руин, в которые превратился наш брак, после чего пойдём каждый в свою сторону. Не имеет права! И снова хочется сделать то, что само просится наружу – признаться в том, что Элен – это и есть я. Но я сдерживаюсь.

Потому что мне нужно обдумать то, что сказал мне Дима. Сказал вот так откровенно впервые за долгое время.

– Раз ломало, почему не говорил? – выдавливаю я из себя, ощущая, как из меня словно бы выбивают весь воздух.

– Потому что не видел, чтобы это тебе интересно было. Ладно, я спать.

Он уходит так быстро, что я не успела бы его остановить даже если бы этого хотела. Но я не хочу. Не готова сейчас копаться в том, во что он меня вряд ли впустит. И впредь не буду готова тоже, потому что уже поняла – для меня всё это слишком. Когда меня отстраняют, не считаются с моим мнением и умалчивают о главном.

«Вспомнить попытайся, сколько раз меня ломало…» – звучат в голове рефреном слова мужа, которые я прокручиваю и прокручиваю. И не помню, как бы ни пыталась. Выходит, не замечала?

Впрочем, что сейчас об этом думать, если Дима выбрал путь наименьшего сопротивления? Ещё можно было бы всё исправить, если бы мы оба этого хотели. А он уже не хочет. Иначе бы не стал смотреть на сторону.

А хочу ли я – не знаю. Зато понимаю всем своим существом – я чертовски устала. И следствие этой усталости – равнодушие. От которого я вряд ли смогу избавиться.

«Я смотрел билеты на ближайшее время. Всё гораздо ближе, чем мы могли бы себе представить»

«Настолько быстро?»

«Да, а ты не хочешь?»

«Хочу. Но боюсь»

«Не бойся, глупая. Иди ко мне»

«*Подошла и устроилась на твоих коленях. Обняла за шею* Если ты рядом, я не буду бояться»

«Я рядом, ты же знаешь. Так всё же брать билеты?»

«Только при одном условии»

«Слушаю»

«Свой я куплю сама»

«Так дело не пойдёт»

«Нет, Дим. Или так – или никак»

«Элен… я же тебя в это всё «втянул»»

«Не втянул. Я сама этого хочу. Но куплю билет сама. Просто ты скажешь, на какой рейс его взял, идёт?»

«Ну… окей, идёт. Но в следующий раз именно я буду обеспечивать тебя всем необходимым. Точка»