Страсть и блаженство - Ева Ховард
Шрифт:
Интервал:
— Ничего подобного. Думаешь, я только и мечтаю наяву освоих ученицах?
— Нет, но после того случая прошлой весной…
— Ах, вот к чему ты клонишь. Да, признаюсь, после этогоя действительно немало думал о тебе, но только в том плане, что ты подвергаешьриску мою работу, шпионя за мной и снимая меня на видео.
— О, понимаю. Вы слишком чисты и благородны, чтобыдумать о какой-то девушке-ученице, да?
— Нет, дело не в этом, невоспитанный ребенок. Я никогдане стремился быть чистым или благородным. Отнюдь нет. Меня просто не привлекаютдевочки-подростки. Конечно, я понимаю, ты шокирована, но это качество, кстати,является достоинством учителя средней школы.
— Понятно. Мне надо подрасти, прежде чем я стануинтересной для тебя.
— Я так не говорил. Возможно, ты как раз являешьсяисключением. — Дэвид улыбнулся. — Ты уж точно не ведешь себя, какподростки, которые мне встречались.
— Спасибо!
Дом Дэвида был выдержан в пастельных тонах, свойственныхскромному и располагающему к себе западно-восточному стилю. Брук отвели вуютный уголок со стенами цвета персика, где находился обшарпанный дощатый столи четыре крепких деревянных стула. Дэвид выдвинул один из них и сел. Затем онположил ее себе через колени.
— Скажи, какую порку ты ожидаешь? — спросил он,приглаживая ее короткую блестящую юбку и проведя рукой по стройным бедрам.
— Ту, которая называется серебристым киноэкраном.
— Ты имеешь в виду через юбку?
— Для начала.
— Сколько раз?
— Ты меня спрашиваешь?
— Сильно?
— Сам решай.
— Я не хочу сделать тебе больно.
— Ты не сделаешь.
— Да? Ты хочешь сказать, что тебя раньше пороли?
— Вилли шлепал меня, — призналась она.
— Вилли! — негодование Дэвида былоискренним. — Ты удостоила этого черствого юношу божественной честиположить себя через колени? — Шлепок! Рука Дэвида опустилась.Шлепок! — Я потрясен, — добавил он, осыпая ее градом жгучих ударов,отчего Брук завыла.
— Он ведь был моим дружком, — оправдываласьона. — Ой! Мистер Лоуренс, у тебя тяжелая рука, — добавила она беззлобы. Когда она потянулась, чтобы потереть попочку, Дэвид поймал ее руку иприжал к боку и продолжал шлепать.
— Если хочешь работать у Хильдегард, тебе придется безособой суеты терпеть более крепкую порку, чем эта, — сообщил он, быстросогревая ее юбку резкими, размеренными шлепками.
— Я не жаловалась. — Она тут же началаоправдываться.
— Лучше не жалуйся после неприятностей, которые ты мнепричинила! — Теперь Дэвид начал в полной мере выражать свое недовольствотем, что Брук несколько месяцев назад выследила, как он идет в «Башню». Онзадрал ей юбку, осторожно спустил дорогие колготки со швом и ухватился зачерную атласную набедренную повязку. — Урок номер один, — сказал он,для убедительности сопровождая каждое замечание шлепком по каждомуполушарию, — нельзя идти на игру с любителем порки в колготках и внабедренной повязке!
— Но эта юбка слишком коротка для пояса срезинками, — призналась она, ловя воздух, ибо на голой попе его рукапоказалась тяжелее. Теперь он дернул набедренную повязку вниз и нанес ей еще неодин десяток ударов.
— В таком случае в столь короткой юбке нельзя выходитьна улицу, — заявил он. — Хочешь, чтобы тебя ошибочно приняли запроститутку?
— Этот наряд я купила в самом модном магазине наМелроуз, — сказала она, извиваясь на его коленях.
— Я говорю, что эта одежда слишком коротка. Ты споришьсо мной? — строго спросил он.
— Нет, — ответила она.
— В следующий раз надень обычные трусики, —приказал он.
— А что, будет следующий раз?
— Я имею в виду следующий раз, когда ты будешьвстречаться с любителем порки, — холодно ответил он.
— О!
— Да, вспомнил. — Он снова схватил ее за талию итяжело опустил руку на уже розовые пятна на кремового цвета заднице. — Мнене понравилось твое едкое замечание о том, что ты хочешь застолбить свойучасток.
Дэвид шлепнул ее еще сильнее. Брук терпела сколько могла,однако не выдержала и разрыдалась.
— Что ты делаешь? — Он перестал шлепать ипосмотрел ей в лицо. Он никогда раньше не шлепал девушку до слез, и это егоужасно возбудило.
— Я не жалею, что так сделал, — сказал он, снял еес колен и помог ей привести одежду в порядок. — Ты заслужила хорошую поркупо ряду причин.
— Знаю, — ответила она так покорно, как толькомогла.
— Естественно, я не хотел, чтобы ты плакала, —добавил он, глядя ей в лицо, чтобы убедиться, что она себя нормально чувствует.
Брук лишь потирала зад и смотрела на него широко раскрытымиглазами.
— Видишь, каким неприятным я могу быть, когда меняраздражают, — небрежно бросил Дэвид и закурил.
— Я не виню тебя, — сказала она.
— Правда?
— Да, правда. У тебя есть все причины сердиться наменя. Ведь я такая эгоистка, что даже в мыслях не допускала, будто ты можешьотноситься ко мне безразлично. Прошу прощения.
— Перестань, Брук. Я терпеть не могу ложной скромности.Я ни на секунду не был к тебе безразличен, и ты это знаешь.
— В таком случае, что ты обо мне думаешь?
— Я до смерти боюсь тебя.
— Я очень безобидна, — заверила она и улыбнулась.
— Да? — рассмеялся он.
— Дай мне сигарету.
— Ты же не куришь.
— Я уже начала.
— Как знаешь, — заметил он, давая ей прикурить.
— Значит, мы еще будем играть? — робко спросилаона.
— Не знаю. Мне сперва надо посоветоваться с адвокатом.
— Но мне сейчас уже восемнадцать.
— Ты совсем недавно числилась у меня в ученицах, а этоможет нанести вред моей репутации и, скорее сего, приведет к увольнению. Акаких рекомендаций мне ждать, если меня уволят при таких обстоятельствах?
— Вижу, мне дают отставку, — заключила она.
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!