Принцессами не рождаются, или Секреты воспитания девочек - Наталья Царенко

Кроме того, еще более непереносима мысль о том, что мама может не любить своего ребенка – то есть мать вполне могла не любить вас, а вы не испытываете любви (по крайней мере, в том виде и объеме, на который когда-то идеалистично рассчитывали) уже к собственной дочери.

И тем не менее деструктивные матери – не фантом нашего восприятия, они реально существуют. Это те мамы, благодаря которым дочери:

• чувствуют себя нелюбимыми;

• воспринимают себя как недостаточно женственных, неумных и вообще всячески «не таких», как маме хотелось бы;

• знают, что родились нежеланными, незапланированными, помешали родительским планам и стоили им нервов, здоровья или карьеры;

• живут, нагруженные чувством вины за сам факт своего существования;

• прониклись разнообразными страхами перед миром, другими людьми, собственной матерью и даже перед самими собой;

• лишились возможности построить личную жизнь (а также карьеру, воспитание детей и так далее) таким образом, как хотелось бы им самим, а не маме;

• потеряли веру в людей, в их доброту, справедливость, порядочность (причем это касается как веры в человечество вообще, так и веры в мужчин или женщин как таковых).

Познакомимся с этой галереей поближе.

Бывает порой так: семья и внешне вроде благополучная, и грубых промахов в воспитании ребенка вроде бы не допускает, по крайней мере, внешне это практически не проявляется, но что-то в ней не так… Главное ощущение – холодно в этой семье, неуютно, не по-настоящему, словно в ледяном доме.

Какими же поступками родители могут превратить свою семью в царство Снежной королевы? В основном – нелюбовью. Существуют родители, которые на самом деле не хотят, «как лучше». Они вообще никак не хотят, дети им и правда мешают, и они не стремятся это даже как-то особенно скрывать. То ли дети эти появились не вовремя или не от тех партнеров, то ли остались они «живым укором» от прежних отношений, которые закончились, причем болезненно, то ли это просто люди такие специфические, которым на самом деле и не нужен кто-то близкий, но общество требует своей дани – семьи и детей, ну ладно – вот вам…

Так или иначе, есть, увы, немало домов, из которых хочется убежать – причем вроде бы без особых внешних причин. Бьют? Нет. Орут? Тоже нет. Лишают всех благ? Опять же – нет! Зато могут ТАК сказать, что хочется забиться за плинтус и остаться там навсегда, как в небезызвестной остросоциальной повести Павла Санаева.

Могут пошутить – как им кажется, остроумно, и действительно остро. Как бритвой. Иногда рубцы в душе остаются на годы, о чем свидетельствуют воспоминания о своих детских впечатлениях взрослых уже людей.

Могут игнорировать – вести себя так, словно и нет у них никакого ребенка. Ну, по крайней мере, когда получается. Однажды психологами проводился некий социальный эксперимент, который отнесли к разряду жестоких и более не повторяли – по крайней мере, в научном мире (однако в семьях он проводится сплошь и рядом): шестилетний мальчик пришел на вечеринку с родителями в дом их друзей, которые, предварительно договорившись, дружно делали вид, что его нет. Сначала ребенок пытался обратить на себя внимание хорошими поступками: пел, танцевал, старался что-то рассказывать этим людям; затем стал бить посуду и швыряться предметами, а под конец сел посреди зала и горько расплакался, после чего эксперимент прекратили, ребенка утешили и объяснили, что это был лишь опыт, и посчитали инцидент исчерпанным. Я не была бы столь оптимистична – травму этот малыш получил в любом случае, такие переживания не забываются, даже если после объявить их шуткой. Но сколько детей играют в такую же игру со взрослыми каждый день? Что происходит в душе у них?..

Родители-«шутники» – это на самом деле вербальные агрессоры. Просто агрессивные свои импульсы они «упаковывают» во внешне презентабельную оболочку, то есть не орут благим матом на ребенка, а «интеллигентно» так его возят лицом об стол (в переносном смысле, разумеется!), размазывая его самоуважение и уничтожая доверие.

Речь не идет, конечно, о нормальном, добром юморе – речь идет об агрессивном сарказме, о небезопасной ядовитой иронии, память о которых ранит глубоко и остается в душе на долгие годы.

Я не склоняюсь к мысли, что это поведение объясняется просто бестактностью и недостатком воспитания – напротив, воспитание здесь чувствуется, но весьма специфическое: не показывать своих истинных чувств, в особенности негативных, облачать их в белые одежды, чтобы избежать обвинений в бездушности. Хотя именно этим от них и веет за версту. И еще – банальным лицемерием.

Одна знакомая дама с гордостью делилась «мудростью», приобретенной ею в жизни: никогда не говорить о том, что не нравится, прямо – только иносказательно, только «шутя». Такой способ решать проблемные ситуации сам по себе спорный, но в ее исполнении он был особенно жестким – надо было слышать эти «шутки» в адрес детей…

В основе подобного поведения лежит страх – страх показать свое истинное лицо, свое подлинное отношение. Социум не поощряет матерей, которые не любят своего ребенка, соперничают с ним, злятся на него, – и потому многие стремятся «завуалировать» негатив, чтобы не бросался в глаза. Причем чувства ребенка в данном случае не щадятся нисколько – дети чутки к нашим интонациям и прекрасно улавливают все полутона. Поэтому истинный смысл большинства таких «шуток» они улавливают, пусть и не дословно, но общая тенденция совершенно ясна: намеренные обида и унижение.

Отчего же родители бывают столь беспощадны по отношению к собственным детям? Причина на самом деле глубже, чем неприязнь к ребенку или к каким-то его личностным качествам и чертам характера. Причина скорее в неприятии того же самого в себе самих, ведь, как мы уже знаем, ничто не раздражает нас так сильно в других, как то, чего мы не можем простить себе. И потому мать, которая шпыняет дочь за вспыльчивость, опоздания или лишний вес, вероятнее всего, сталкивалась (или до сих пор сталкивается) с теми же проблемами. Собственно, это аутоагрессия, то есть направленная против себя же, но реализованная на ребенке: еще бы, он беззащитен, а против себя самой мама уже наверняка защиты выставила, и давно.

Второй вариант родительской «юмористической» агрессии – конкурентная борьба матери и дочери. Подрастающая девочка – угроза материнской молодости и привлекательности, и, поскольку с фактором времени и законами природы поделать ничего нельзя, остается один выход – деморализовать «соперницу». Ведь, как известно, победа дается умением и драйвом, а не просто внешними данными, и потому матери достаточно «гнобить» девочку, чтобы та чувствовала себя Золушкой, а не принцессой, – и тогда на ее фоне всегда можно ощущать себя лучше. Нечестно? Еще как, зато многим помогает. А поскольку девочке кажется кощунственной сама мысль о том, что мать таким образом самоутверждается за ее счет, в народе такая форма отношений приобрела образ сказки о Спящей царевне, где персонажем, конкурирующим с расцветающей красотой девушки, является мачеха – лишь в таком виде эта идея приемлема для общества, ведь считается, что родная мать на такое не способна. Но, увы, это не так.