Автобаза - Игорь Голубев

...Каково же было удивление Марии Игнатьевны, когда в диспетчерской зазвонил телефон и в трубке раздался голос Глотова.

- Василий Степанович... - растерялась старший диспетчер. - Как вы? Откуда? Мне сказали... Впрочем, теперь неважно.

- Кто в моем кабинете?

- Величко.

- Я так и думал. Вы его нейтрализуйте. Подкиньте пару-тройку ЧП с трасс. Пусть помаракует. Но ставьте меня в известность. Я на даче. Все копии распоряжений через моего шофера. И никому, вы слышите, Мария Игнатьевна, никому ни слова. Пусть думают - старик загибается...

- Поняла. Все поняла. Только что был звонок из Николаева. У них горючка на исходе. В городе все заправки пусты.

- Так надо в порт звонить или в администрацию. А лучше всего Панкратову. Его хозяйство - наши должники.

- Я так и сделала.

- Надеюсь, не сразу.

- Нет. Помаялся, бедный. Думаю, штаны мокрые.

Глотов довольно хрюкнул. И из теперешнего положения он сумеет извлечь выгоду.

ДЕРЕВНЯ

Мотор Ласточки ровно рокотал. Спидометр накручивал мили. Настроение после встречи с обиженным Петей приходило в норму.

Артеменко достал карту:

- На тридцать втором правый поворот.

- Хорошо, дождей нет, - заметил Гун.

Они еще помнили прошлогоднее приключение одного из шоферов автобазы. Молодой отрабатывал маршрут Москва - Питер - Москва. Вез бытовую технику. По дороге решил заглянуть к тетке, жившей под Ржевом. Давно не виделись. Тетка угостила самогоном. Молодой лег отдохнуть. А с вечера зарядил дождь. К утру единственная дорога превратилась в сплошное месиво. Попытался выехать и сел на оси. Подогнали трактор, но и тот чуть не утопили. Ненастье длилось неделю. Всю неделю молодой пил. Мобильник с севшими аккумуляторами без дела валялся на печке. В тоске и печали шофер ждал заморозков. Пока ждал, машина постепенно пустела. Грили, утюги, пылесосы, тостеры перекочевывали в избы. Использовали вещи по-разному, но только не по прямому назначению: в грилях неслись куры, утюги тонули в капустном или огуречном рассоле, в теткином пылесосе окотилась Мурка.

Когда наконец ударили заморозки, от груженной под завязку фуры осталась едва половина. С тяжелым сердцем вернулся молодой в столицу. Однако повезло: фирма-заказчик обанкротилась, и про утюги никто не вспомнил. Искали главбуха и директора...

На тридцать втором свернули и некоторое время тянулись по проселку. Гун притормозил, заметив на дороге бесформенную кучу тряпья. Куча оказалась человеком. Стаскивая его в кювет, Гун обнаружил отсутствие обеих кистей. Кнут был прикреплен прямо к запястью.

- Господи, да у него рук нет! - воскликнул Климов.

- Брось ты его. Проспится - сам встанет.

- Вдруг ветеран?

- Этот ветеран нам всю кабину заблюет. Садись. Поехали.

Метров через пятьсот навстречу попалась баба:

- Вы пастуха по дороге не видели?

- Безрукого?

- Ага...

- Там он лежит. ?

- Вот паразит! Все овсы потравил.

Тут только москвичи заметили вытоптанные на поле просеки. Никем не руководимые коровы ушли через поле к лесу. Теперь ищи-свищи.

- Вы уж, мамаша, полегче, ветеран все-таки, за отечество кровь проливал, осадил женщину Гун.

- Какой ветеран? Два года назад по пьяному делу замерз, вот руки и оттяпали.

Баба поспешила к пастуху, а Геннадий вдруг насупился, словно вспомнив о своем недавнем прошлом.

- Какого рожна пьют? Земля есть. Скотина есть. Электричество есть. Что еще нужно?

Имея немалый опыт в употреблении горячительного, Гун жалел мужичка. Пьянство, считал он, сродни тяжелой работе, когда по утрам все тело ломит и крутит. Он покосился на Дмитрия, будто опасаясь, что тот прочтет его мысли. А думал он о том, что ему повезло с другом, и благодарил судьбу, устроившую их встречу.

Въехали в деревню. У дома бабы Кати притерлись к забору. Старая распрямилась в огороде. Прищурилась и, узнав, заспешила навстречу.

Генка запрыгнул в кузов и вернулся с многометровым резиновым шлангом.

- Вот, баба Катя, как обещали, больше не будешь ведрами воду носить.

Гун размотал крепящую проволоку.

- Испробуем? - спросил Димон.

- Господи, как мне вас благодарить... Я сейчас курочку зарублю... Баньку... - засуетилась старая.

Была она вся будто высохшая и коричневая, как печеное яблоко. Друзья очень удивились бы, узнав, сколько ей лет. А исполнилось ей в этом году пятьдесят шесть - пустяк для городской.

Гун вышел со двора на улицу. Колонка находилась метрах в пятнадцати, у соседнего дома. Надел трубку на сосок и принялся качать. В пять минут две пожарные бочки оказались наполнены. До огорода резины не хватало, и Артеменко взялся за лопату. Вода потекла к грядкам по искусственному руслу. А над банькой уже курился сизый дымок.

Скоро у колонки собрались бабы. Восхищались. Они невольно сравнили своих мужиков с мастеровитыми приезжими, и сравнение было не в пользу местных. В самом деле, неужто они не могли додуматься? Смотайся в район, купи шланг - и не будет хозяйка горбатиться с коромыслом.

ХОРОШИЛОВ - ВЕЛИЧКО

Истинный хозяин автобазы Борис Евгеньевич Хорошилов с некоторых пор перестал себя чувствовать таковым. Рано или поздно они не захотят удовлетворяться одним маршрутом. Свернуть, что ли, дело и махнуть куда-нибудь в Майами? Но в Америке тоже убивают. Находят и убивают. К тому же им Хорошилов отдавать предприятие не собирался. Надо найти подходящего покупателя на стороне, обтяпать все втихаря - и пусть потом они разбираются. Нет, Майами это не выход. Куда же тогда?..

Борис Евгеньевич никогда не связывался с наркотиками. Прибыльный, но опасный бизнес. Карают там беспощадно. Бизнесмен сразу угадал, что по маршруту идет не обычная контрабанда, не просроченные лекарства и не турецкая мебель, выдаваемая за итальянскую, и не корейские утюги, а азиатский героин. Иначе зачем им покупать - естественно, негласно - маршрут в его фирме...

Настаивая на встрече с Главным, Борис Евгеньевич втайне надеялся, что прибудет сам, то есть человек, давший высокие рекомендации этому засранцу Величко. Приехал другой. Даже имени посланца Хорошилов не знал. Вряд ли это был столичный житель. Правда, была одна зацепочка, совсем малюсенькая: незнакомец говорил без провинциального акцента, не глотал окончаний, не окал, однако, когда садился в машину, бросил шоферу, что надо заехать в булочную. В булочную - так говорят питерские, а не в булошную, как выговаривают москвичи. И маршрут пролегал через Питер.