Характер победителя - Михаил Нестеров

– Откуда ты знаешь, что его тащили за руки?

– Потому что у него штаны спустились до колен. Если бы его волокли за ноги, у него бы задрался свитер и майка. Он же был в гражданке. Кстати, ты не знаешь, зачем он уволился со службы?

– Если бы...

– Ну ладно. А что случилось в самой трансформаторной будке, ты уже знаешь.

– Конечно. Смерть наступила от охлаждения желудка.

Эта фраза была пропитана цинизмом. Незнакомый эксперт-криминалист издевался и над мертвым, и над живыми.

* * *

Он привез Кознова домой на тринадцатые сутки со дня его смерти. На похоронах был и отец Сергея – Максим Сергеевич; он готовился выйти в отставку. Он сказал сыну: «Я знаком с начальником ГУВД Москвы». Сергей ответил: «Прямо не знаю, присвистнуть мне или пустить газы в штаны». – «Просто не рассчитывай на стопроцентный результат, – последовал фигуральный ответ. – Ты не клад собираешься искать, ты в поисках истины». – «Не иронизируй, отец». – «И не думаю».

Много позже Сергей понял всю прелесть его тонкого хода; так наслаждается ситуацией шахматист, просчитавший все ходы противника.

Если в нем и теплилась какая-то иллюзия относительно «изыскания правды в стенах милицейского главка», то ее напрочь заморозил начальник главного управления с боевой фамилией Суворов и с лицом, похожим на кусок пемзы, используемой по прямому назначению.

Развязный капитан милиции, бледный, как бумаги, с которыми он работал, отвесил шутку. Возвращая удостоверения личности на имя полковника Марковцева Максима Сергеевича и старшего лейтенанта Марковцева Сергея Максимовича, он деланно вздохнул: «Во имя отца, и сына...» Сергей не знал, вырвалось ли из него богохульство подсознательно, но ему было плевать. Он придвинулся к нему ровно настолько, чтобы не схлопотать пулю от вооруженного автоматом стража порядка, но отец предостерег сына, громче, чем обычно, назвав его по имени. «Сука!» – прошипел Сергей в морду милицейского капитана.

Они поднялись по ступенькам. В приемной долго не задержались. Личный секретарь начальника открыл дверь и, доложив о посетителях, вышел.

Генерал изобразил на пористом лице фарисейское радушие, припомнил накоротке детали знакомства с Марковцевым-старшим (это случилось четыре года назад в ДК ЦСКА, где генерал присутствовал в качестве почетного гостя) и, мимикой демонстрируя занятость, предложил перейти к делу. Отец кивнул: «Начинай». Сергей уложился в пятнадцать минут, рассказал о частном расследовании и официальном – белом и черном по сути. Он сделал упор на «явную подтасовку фактов», касающихся настоящей причины смерти Валерия Кознова.

Генерал недолго пребывал в молчании. Он смотрел на Сергея так, как если бы подбирал ему подходящее орудие для умерщвления. Когда он заговорил, Сергей уловил – и мог в этом поклясться – сталинские акцент и интонацию: «Вы сомневаетесь в честности и надежности советской милиции?» – «Отдельных ее сотрудников», – вставил Сергей.

Его до глубины души тронула метаморфоза, превратившая генерала советской милиции в генерала ордена иезуитов. Он был готов костьми лечь, защищая любого своего подчиненного, но защищая не его интересы, а интересы и безопасность ордена. Ведь даже самое крохотное пятнышко на белоснежном мундире портит общее впечатление; внимание обращают не на кипенное одеяние, а на крохотное пятно. Этот Суворов защищал иерархию милиции – защищал здесь, в Москве. А в Твери, в Алма-Ате, в Нукусе, Иркутске интересы ордена защищали местные генералы и их адепты. Марковцеву еще только предстояло столкнуться с настоящей, идеальной Системой, совершенство которой олицетворяло Главное разведывательное управление Генштаба (ее он сравнил с «Черным квадратом» Казимира Малевича), а пока что лицезрел персонаж с громадного полотна неизвестного художника. И то, и другое полотно – шедевр. Но истинный смысл одного был скрыт за сплошными мазками черной краски.

– Я знаю, зачем ты сводил меня к этому бульдогу, – зло сказал он отцу, когда они спускались по широкой лестнице управления. – Чтобы я больше не рыпался, да?

– Не заставляй меня по-отечески тебя утешать, – ухмыльнулся тот.

Отец преподал ему урок. У Сергея за плечами было военное училище, но ему было всего двадцать три года и никакого жизненного опыта. Что бы ни говорил ему отец, его слова не стали бы для него лекарством. Потому что, считал Сергей, ему уже нечему научить сына. Даже удивить. Все, что было положено ему сказать, он сказал. В чем-то он был прав. Но он оказался мудрее любого индейского вождя. Он воздействовал на него через другого человека – генерала Суворова. И сделал это легко.

– Спасибо, – буркнул Сергей, прощаясь с отцом за руку.

Отец пошел к себе домой. Сергей понуро побрел на вокзал.

В холодной электричке он припечатал свой нос к стеклу. А когда отстранился от него, то увидел отпечаток: нолик внутри круга.

Москва

Они встретились на следующий день утром. Артемов выслушал Сергея, сопереживая ему. А когда он спросил: «Можешь назвать людей, которые стояли за убийством Кознова?», ответил, покачивая головой:

– Скажу тебе всю правду. Все, что знаю об этом деле. И знаешь еще что?

– Что?

– Постараюсь объяснить причины, которые толкнули тебя на путь преступлений. Ты еще не знаешь, насколько были ценны твои слова о том, что ты много напакостил в своей жизни, но прежде ты уволился из армии.

– Это как-то связано с Козновым?

Артемов оголил руку до локтя:

– Вот таким канатом. Тебя и Кознова действительно можно было назвать близнецами. Вам были свойственны одинаковые поступки. И если учесть то, что твой близнец был старше тебя на четыре года, то ты повторил его шаги, ничего не зная о них, тоже годы спустя. Что скажешь, Сергей? Мои предложения заинтересовали тебя?

– Это не твой стиль. Ты копируешь кого-то.

– Выполняю приказ Спрута, – вздохнул Артемов. – Но рад, что смогу помочь тебе разобраться с твоим прошлым, закрыть еще одно дело, поставить очередную точку. Хотя по твоему виду не скажешь, что у тебя остались хвосты.

Артемов усмехнулся и пошел навстречу Сергею.

– Виновным за убийство Кознова в анналах ГРУ значится подполковник Утяшев.

– Начальник разведки нашего полка? – удивился Сергей.

– Точно. Свою службу он начинал в Каракалпакии в войсковой части радиохимической защиты. Перехлестнулся с каракалпакской мафией. А когда его перевели служить в Московскую область, стал звеном в наркотрафике. Сделал на наркотиках большие деньги. Решил подсидеть одного из боссов мафии, а когда его попытка не удалась и ему фактически повесили камень на шею, пошел на убийство.

– Это он обработал Кознова?

– Да. И заставил его уволиться со службы. В день убийства он также находился в Нукусе – всегда во время командировок снимал одну и ту же квартиру. Остальное я тебе расскажу потом. Обещаю. Не все сразу.