#тыжемать. Материнство по правилам и без - Надя Папудогло

Я не знаю, как выгляжу со стороны, кажусь ли я окружающим довольной жизнью или нет, кажется ли, что моя жизнь – это домашнее верчение-кручение вокруг ребенка. Спросить я как-то пока ни у кого не рискнула, у меня прямолинейные подруги, что я очень ценю, но не всегда с легкостью принимаю.

Но мысль о том, что я теряю себя, у меня проскакивает до сих пор. Теряю свою работу, вернее, даже не работу, а карьеру. Вот я захожу в офис, там все заняты делом, у всех проекты, цели и достижения. А я что? А я просто в гости зашла, у меня свободный день, ребенок у бабушек. Вышла из офиса – направо кафе, налево парикмахерская, вон там книжный, а вот машина, решай, чем займешься. Выбор мучителен и беспощаден, хочется тоже целей, проектов и достижений.

Хотя нет, проблемы с постановкой целей у меня нет. У меня куча планов, я помогаю людям делать всякие проекты, даже выполняю какую-то работу, пусть и значительно менее «масштабную», чем раньше. Я неспособна быть полезной на той работе, с которой ушла в декрет? Отлично, я нашла себе другое. Чтобы быть хотя бы немного полезной себе и другим. Стала больше помогать кому-то. Больше бороться за чистоту среды. Придумала себе другую работу, которая совмещалась бы с ребенком. Последнее требовало усилия, снижало мою самооценку, и временами было жалко себя, но недаром мой босс в минуты, когда все казалось потерянным, твердил мне: «Учись отвечать на вызовы»! Кажется, он даже говорил «челленджи».

Но вот ведь беда, от этого нет полного удовлетворения. Нет ощущения движения, которое было раньше. Ощущения прорыва, ради которого ты ходишь на работу.

Окей, у меня есть еще и всякие свои дела. Например, я веду блог. С детскими историями. Но у меня регулярно «нет вдохновения». Хочется сделать лучше, а кажется, что получилось то ли как всегда, то ли хуже. И вот я сижу и вздыхаю…

Или вот на пару с К. мы придумываем всякие истории и стараемся их довести до ума. Но тут у меня другая проблема. Я никогда не срывала дедлайны чужим людям и всегда находила в себе силы довести все до конца, а тут ленюсь. Вот я должна доделать одну большую и интересную штуку. Я ее почти доделала, К. меня спрашивает: «Ну как там, я жду!» Я говорю, что в эту субботу точно, уже точно. Суббота прошла та и эта, а я все не могу заставить себя пройти крошечный финальный отрезок.

И вот сидишь ты и думаешь о том, что карьера завалена, работа не работается, да и вдохновения нет (не знаю, как у вас, а я без вдохновения не могу – не получается совсем). А в «Фейсбуке» десятки таких же молодых матерей, но с кучей идей и движением. И еще лучшая подруга, бесстрашно скачущая на боевом слоне (в прямом и переносном смысле). И я, унылая моль… В такие минуты я просто воплощение фрустрации. Сижу и думаю о том, что в двадцать пять я не так представляла саму себя.

Когда К. было около года, очередной такой приступ был особенно сильным. Муж даже испугался и решил, что мне надо на работу. Срочно. Уже все почти было решено, но я захотела вдруг посоветоваться еще со своим другом М., который умеет просто и убедительно расставлять все по местам. И знает меня уже тысячу лет (не меньше пятнадцати, но кто считает). Стала ему излагать свои ощущения: «Кэп, все пропало, кэп, чо делать, чо делать!» А кэп вдруг мне выдал что-то вроде того, что иногда полезно просто посидеть на берегу реки и подождать.

Я не из тех людей, которые сидят и ждут. Мне проще бежать, строить плот, грести, хлебать воду, выныривать и далее по списку. Но тогда я почему-то осталась на берегу. Поразительно, что река, о которой талдычил мне милый М., не подвела. И все сложилось.

Все эти годы, что мои друзья влюблялись, женились и производили на свет разнообразных младенцев, больше всего меня удивлял перелом, происходивший за считанные дни. Еще вчера ты провожала в роддом лучшую подругу. Она была нормальным человеком, хоть и потолстевшим килограмм на пятнадцать, обещала, что скоро вернется и все будет по-прежнему: веселиться и гулять – что может быть лучше!.. Из роддома же выходила весьма странная особа, отвечающая невпопад, озабоченная приобретением видеоняни и японских подгузников и то и дело сующая тебе под нос фотографии своего свежеиспеченного отпрыска.

Однажды я даже поругалась с подругой, которая устремилась ко мне на вечеринке, на ходу вытаскивая уже знакомый мне альбом с детскими фотографиями. «Нет! – крикнула я. – Меня достало рассматривать фотографии ребенка». Понятное дело, дружба дала трещину. «Нет, ну а почему я должна это терпеть», – жаловалась я лучшему другу. Лучший друг бегал за виски и высказывал предположение, что я пойму происходящее чуть позже.

И да, я все поняла. Произошло это в тот момент, когда я чуть было не добавила в рабочую переписку фотографию своего младенца. В качестве смайлика, чтобы унять страсти. Вовремя опомнившись, я осознала, что только и делала в последние пару недель, что бомбардировала друзей и родственников фото «Коко ест свой палец», «Коко думает», «Коко увидел папу», «Коко ложится спать». С тех пор я стараюсь держать себя в руках. Когда же желание переслать пару десятков фотографий оказывается сильнее меня, я набираю мамин адрес. Уж она точно не будет в претензии.

Затем я заметила, что за завтраком с друзьями в кафе я больше не обсуждаю работу, выставки, концерты и нетрезвые вечеринки. Мои темы – педиатры, памперсы, воспитание, кормление. Валом ненужной информации я нагружаю не только тех, кто также обременен детьми, но и тех, кто пока ими не обзавелся. Отлично, решила я. Теперь будем контролировать и болтовню. Например, постараемся вернуться к теме работы, ведь раньше она была любимой. Или поговорим о геополитике – беспроигрышно!

Еще одной проблемой оказалась повышенная ночная тревожность. Ночи я проводила практически без сна, прислушиваясь к звукам окружающего мира и – отдельно – звукам из кроватки. Однажды я вспомнила, как смеялась над своей ощенившейся собакой, когда та по ночам охраняла щенков не смыкая глаз. Я поняла, что обозначена следующая проблема, и стала учить себя расслабляться.

Был нанесен удар и по чувствительному. Будучи по Франции, я много раз пыталась погулять по магазинам, купить себе сумочку, туфельки, а потом еще сумочку и еще туфельки. Однако ноги несли меня прямиком в детские магазины и отделы, где я начинала хватать все подряд, нужное и совершенно лишнее. Апогеем стал мой поход за конкретным, очень понравившимся мне платьем. Я вошла в магазин, дальше провал в памяти и – пурум-пум-пум! – я обнаруживаю себя у касс с парой детских свитерочков, которые до этого я отвергла как слишком дорогие для младенца. Стоит ли говорить, что я так и осталась без платья. Но зато Кока щеголяет в модненьких пуловерах. Правда, этого почти никто не видит, потому что зимние прогулки не располагают к показам мод.

Крайне раздражало меня и то, что я уподобилась тем барышням, которые оправдывают нелепый хвост на затылке тем, что они слишком заняты ребенком. Очутившись у парикмахера после трехмесячного перерыва и глядя в зеркало на свою челку, я поняла, что падаю все ниже и ниже.

Когда я в разговоре сформулировала проблему подруге, она фыркнула и сказала, что мне повезло. По ее словам, при всем при этом я избежала гнездования!!!