Глубина моря - Анника Тор
Шрифт:
Интервал:
Гарриет, одной из красавиц-подружек, которая пользовалась самой большой популярностью в классе, она сказала:
— Мы проведем вместе еще год. И хотя ты не блистала в учебе, но ты освещала наши уроки своим радостным настроением. Продолжай в том же духе, не только в школе, но и всю жизнь.
Штеффи была предпоследней в списке класса.
— Штеффи, — сказала Хедвиг Бьёрк. — Иметь такую ученицу для учителя настоящая радость. У тебя есть все основания гордиться своими отметками, и через два года твои отметки в гимназии будут такими же хорошими. До скорого!
Когда Штеффи возвращалась на свое место, она услышала, как две девочки прошептали что-то о любимице фрекен Бьёрк.
Она вскрыла конверт с табелем и развернула документ. Два «хорошо», остальные — «отлично». Да, она может гордиться своими отметками.
Вечером Штеффи и Вера, как обычно, встретились. Это их последний субботний вечер в кондитерской. Но они скоро увидятся. Хозяева Веры сняли на лето дом торговца с острова. Вера пробудет там со своей хозяйкой все лето.
— Она, конечно же, так слаба-а-а, — сказала Вера, протянув слово «слаба», чтобы показать, какой избалованной и жеманной она считает хозяйку. — Но свежий морской воздух и соленые ванны сделают ее тако-ой здоровой. А хозяин-то и рад, что поживет в городе один, без ее нытья. К тому же он поначалу думал, что я останусь готовить ему, но хозяйка даже слушать ничего не захотела.
Вера отбросила за спину свои рыжие волосы и рассмеялась.
— Я так рада, что они снимают дом на нашем острове, — сказала Штеффи. — Мы сможем видеться по меньшей мере так же, как в городе. Кататься на велосипеде и купаться, когда ты освободишься. Загорать на скалах на нашем месте и прыгать с камня.
Вера казалась недовольной.
— Я бы лучше еще куда-нибудь съездила, — сказала она. — Посмотрела бы что-нибудь новое. Дома народ так много болтает.
— Что ты имеешь в виду?
— Да ладно, — сказала Вера. — Лучше бы я осталась в городе.
— И готовила для хозяина?
— Только не это, — сказала Вера. — Одна с ним в квартире. Ни за что в жизни.
— Ты хочешь остаться из-за Рикарда?
— Наверное, — сказала Вера и закрылась, как устрица, когда ею постучишь о камень.
Штеффи ранило то, что Вера так мало рассказывала о себе с Рикардом. Конечно, Штеффи сама не посвятила ни Веру, ни Май в то, что была влюблена в Свена в прошлом году, но это другое дело. Это была тайная любовь, о которой не знал даже сам Свен.
У Веры с Рикардом все по-другому. Они встречаются. Это немного удивляло Штеффи. Вера всегда говорила, что выйдет замуж за богатого, а Рикард не был богат. Но, наверно, она влюблена в него, хотя со стороны не скажешь.
Штеффи думала, что для Веры на острове — скука. Там нет развлечений, нет танцев, даже вечеринок на пристани, которые устраивают для дачников на некоторых островах! Конечно, это скучно, когда привыкнешь каждую неделю ходить на танцы.
— В любом случае это здорово, — суховато сказала Штеффи. — Я имею в виду то, что ты приедешь на остров.
Вера посмотрела ей прямо в глаза. Ее взгляд был теплым.
— Прости, — сказала она. — Так глупо с моей стороны. Конечно же, я хочу быть с тобой.
Секунду она смотрела в свою чашку. Когда она снова подняла взгляд, он был уже другим. Словно сработал невидимый переключатель и скрыл настоящую Веру от окружающего мира.
— Мне нужно идти, — сказала она. — Увидимся на следующей неделе.
Утром Штеффи поехала на остров. Нужно было помочь тете Марте привести в порядок дом перед приездом постояльцев и перенести в подвал их собственные вещи. Сначала Хедвиг Бьёрк настаивала на том, чтобы в подвале жили они с подругой, но тетя Марта и слышать ничего не захотела. Постояльцы должны жить «наверху»; так было и так будет всегда. Хедвиг Бьёрк пришлось уступить.
Лето обещало быть напряженным. Штеффи придется много учиться, чтобы в августе сдать вступительные экзамены. Но наверняка у нее найдется немного свободного времени. В июле на остров на пару недель приедет Май. А в одно прекрасное воскресенье нагрянет вся ее семья.
Пароход уже стоял у причала. Вот она и добралась.
Спустя неделю после окончания учебного года приехали Хедвиг Бьёрк и ее подруга. Всю неделю Штеффи с тетей Мартой перетаскивали вещи в подвал, сушили на свежем воздухе постельное белье, натирали пол и мыли окна. Теперь все блистало чистотой. На кухонном столе и на столе в комнате Штеффи поставила букетики из цветков миндаля и хмеля, кошачьих лапок и незабудок.
Тетя Марта фыркнула по поводу цветов:
— Зачем ты притащила эти сорняки?
— Фрекен Бьёрк интересуется растениями, — сказала Штеффи. — Ведь это — ее профессия.
Сначала прибыли сумки дам, их привез на багажнике велосипеда посыльный мальчик торговца. Через некоторое время с холма спустились сами путешественницы. Хедвиг Бьёрк была в длинных узких черных брюках и в широкой рубашке. Больше всего она любила носить брюки, но в школе, разумеется, носила юбку или, по крайней мере, юбку-брюки.
Ее подруга, Дженис, была в цветастом летнем платье. Она была миниатюрная и тоненькая, не больше Штеффи. Рядом с ней стройная Хедвиг Бьёрк казалась крупной и сильной. У Дженис были светло-рыжие волосы и бледная веснушчатая кожа. Наверное, чтобы защитить ее, она носила летнюю шляпу с широкими полями. Когда Дженис сняла шляпу, Штеффи увидела, что у нее зеленые глаза, как у Веры.
Тетя Марта накрыла в саду стол и подала кофе со свежим бисквитом. На пирог и кусочки сахара к кофе ушел весь сахарный паек за неделю. Но Дженис пила кофе без сахара и съела лишь полкусочка бисквита.
Хедвиг Бьёрк и тетя Марта нашли общий язык. Они болтали, словно давно знали друг друга, хотя виделись лишь второй раз.
Дженис улыбнулась Штеффи.
— Я так рада, что приехала сюда, — сказала она с легким английским акцентом. — Я еще никогда не была в шхерах, хотя живу в Гётеборге с тех пор, как началась война.
Дженис была балериной. Она работала в Большом театре в Гётеборге. Сначала она собиралась провести в Швеции год, но началась война, и она осталась.
Штеффи любовалась Дженис. Все ее движения были так красивы. Даже когда она просто подносила ко рту чашку, движение было совершенным.
— Я рада этому лету, — снова сказала Дженис. — Здесь так красиво.
Она сделала мягкий жест по направлению к морю и горизонту.
— Я считаю, что, живя у моря, люди становятся мудрыми, — сказала она. — Они не заперты в горах и не привязаны к однообразной равнине. У моря есть простор для глаз. Наверное, это помогает людям свободно мыслить. Как ты думаешь?
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!