Кто, если не я? - Катажина Колчевська

– Успокойся, – жестко прервала меня Иоанна. – Тебя что, совесть мучает? Перестань, ты выглядишь жалко. Иди, убери в кухне или себя в порядок приведи. С первого взгляда ясно, что у тебя похмелье. Займись собой, дай ребенку успокоиться.

Она была права. Я с трудом поднялась с пола и пошла в кухню. Меня мучила жажда. Вчера вечером я напилась – у Оли опять случилась истерика, а я не смогла с ней справиться.

Я заварила чаю себе и Иоанне, выпила соку и проглотила горсть аспирина. Окинула взглядом беспорядок на полу и пошла в прихожую за большим ведром и метлой. Медленно и методично начала сгребать мусор. Каждый раз, как я наклоняла голову, шум в ушах усиливался и перед глазами все плыло. Я собирала осколки посуды и стекла, остатки еды и при виде каждого большого куска содрогалась от мысли, что Оля могла им пораниться, подавиться или порезаться. Как она могла поразбивать все это, а сама остаться целой? Может, Господь наконец начал о ней заботиться? Только вот почему тогда Он привел ее в мой дом? В худшее место, куда могла попасть трехлетняя девочка, потерявшая родителей. Не знаю почему, может, потому, что я стояла на коленях на полу или из-за похмелья и мук совести, но я вдруг взглянула на ситуацию глазами Оли. Села на пол и обхватила голову руками. В этот момент в кухню вошла Иоанна.

– Малышка спит, а ты тут как? Совесть мучает? – спросила она язвительно.

– Иоанна, я худшее, что могло случиться с этим ребенком.

– Не преувеличивай, могло быть и хуже.

– Да что ты?

Она посмотрела на содержимое ведра, а потом на остатки беспорядка на полу. Взгляд задержался на моем испитом лице.

– Хотя знаешь, наверное, ты права. Если бы она осталась в больнице, по крайней мере ее жизни ничего бы не угрожало.

– Не смейся, мне сейчас не до шуток.

– А я и не шучу. Просто чудо, что она осталась цела в этой кухне.

– Да что ты? – саркастично спросила я.

Прошло несколько минут, а мы так и сидели – я на полу, обхватив голову руками, а Иоанна за столом. Держала в ладонях чашку с чаем, словно хотела согреть, хотя жидкость, наверное, давно уже остыла. Я взглянула на Иоанну снизу вверх – вид у нее был усталый. На когда-то красивом лице проступали глубокие морщины, под глазами обозначились мешки и темные круги, а голубые глаза казались серыми и тусклыми. Она выглядела старше своих пятидесяти лет.

– Иоанна, у тебя все в порядке? – спросила я.

– Анька, у тебя выхода нет, – она не обратила внимания на мои слова. – Твоя сестра не переживет, если с ребенком что-то случится. Ты должна взять себя в руки. Забрала Олю из больницы, так заботься о ней. Сказала «А», так говори «Б», и так до конца алфавита. Ты же сама меня этому учила.

– Да, знаю. Вот только зря я на это согласилась.

– Сейчас не время думать, зря или не зря. Надо как-то это пережить.

Я знала, что она права. Если уж согласилась присмотреть за Олей, то должна хотя бы позаботиться, чтобы с ней не случилась какая-нибудь беда. Я не могла потерять Магду и остатки доверия, которое она ко мне испытывала.

– Иоанна, ты поможешь мне?

– Да, сейчас мы тут все уберем.

– Я не о том, – сказала я тихо.

– Попытаюсь. Я тебе еще не все долги отдала, – ответила она.

Потом встала со стула и пошла к телефону, куда-то звонила, с кем-то разговаривала. Ходила туда-сюда по дому. Кажется, заглянула к Оле. Через пару минут снова зашла ко мне в кухню. Я все время сидела на полу. На меня навалился стыд.

– Сейчас приедет Марианна, соберет тут все и уберет в доме. Часа через два, когда Оля проснется, тут будет Моника. Она тебе покажет, как ухаживать за ребенком. Еще раз! – подчеркнула она. – Как ее купать, сажать на горшок, чистить уши и стричь ногти. – Она многозначительно ткнула мне под нос исцарапанную руку.

– Спасибо.

– А ты подними зад и собери тут все пустые бутылки из-под коньяка, вина, наливок и всего остального баловства. А вообще у тебя еще много такого припасено?

– Почему ты спрашиваешь? Я же столько лет в больнице работала – поднакопилось немного, – с улыбкой ответила я.

– Потому что я все это заберу.

– Ты с ума сошла?

– Нет, это ты с ума сошла. Сейчас ты мне покажешь, где все лежит, и поможешь выбросить. Или вылить. Хочешь, сделай это сама. Вот только я отсюда не выйду, пока у тебя все запасы не уничтожу.

– А не слишком ли далеко ты зашла?

– Далеко зашла ты вчера и сегодня утром! Если мы сейчас этого не сделаем, я позвоню Магде и приглашу ее сюда на следующую попойку. Когда намечается представление? Сегодня вечером? Завтра?

– Иоанна, не перегибай палку, – умоляла я, когда мы шли в мою комнату.

Откуда она только знала, где искать? Сразу открыла нужные шкафчики и начала систематично, с упорством маньяка, носить по две-три бутылки в кухню и выливать их содержимое в раковину.

– Иоанна, не надо. Не имеешь права. Не трогай мои вещи! – бушевала я, мотаясь за ней туда-сюда.

Она больше не обращала на меня внимания и только молча делала свое дело.

Между походами на кухню зашла к Оле, поправила ей одеяльце и поцеловала в щечку.

– Посмотри, как сладко спит. Чудо, а не ребенок. Поцелуй ее. Это же так приятно, – прощебетала она и пошла за очередной порцией.

– Иоанна, хватит! Достаточно! Я не буду больше пить. Зачем все выливать? – Я продолжала ходить за ней. – Что толку? Я же могу просто пойти в магазин и купить себе водки. Да перестань ты, наконец!

Она остановилась и повернулась ко мне.

– Ты только послушай себя! Только послушай! Ты говоришь, как старая алкоголичка. Я не сомневаюсь, что ты поедешь в магазин и сделаешь новые запасы. Не сомневаюсь, что через пару дней, когда тебя перестанет мучить совесть, ты опять напьешься. Я только надеюсь, что перед этим ты убедишься, что Оля в безопасности и не сможет причинить себе вред, и что ты выпьешь немного меньше, чтобы встать раньше, когда она проснется. Пообещай мне это. Пообещай, что выпьешь вполовину меньше.

– Попытаюсь, – сказала я тихо.

– Хорошо.

Иоанна опять сходила на кухню.

– Может быть, поможешь? Чертовски много собралось всего. Некоторые уже столько лет тут стоят!..

– Алкоголь не портится, – заявила я с улыбкой и послушно пошла за Иоанной.

Когда пришла Марианна, из кухни невыносимо воняло. Разбросанные по полу мусор и еда и так выглядели и пахли не очень, к тому же из мойки в нос бил запах алкоголя. Марианна не скривилась и если что и подумала, то виду не подала. Напротив, она спокойно взялась за работу. Иоанна собиралась уже уходить, когда я ей сказала:

– Ты о долге вспомнила, но то было давно, и ты уже все вернула, даже с процентами.