В поисках Эдема - Джаконда Белли

— Я не знаю, почему вы все думаете, что найти Васлалу значит найти какой-то выход, — сказал Эрман.

— Потому что живущие там — счастливы, — заключил человек у стойки с отсутствующим взглядом.

— В Васлале нет войны, — уточнил Хесус, бармен.

— Дети там даже не знают, что существует насилие, — добавила женщина с мозолистыми руками, поправляя собранные под платком волосы. — Они никогда не дерутся.

— Им удалось подавить низкие человеческие инстинкты, — отметила Флорсита. — Васлала — место, где живут спокойные благодушные люди.

— Поэтому они живут до двухсот лет, — сказал какой-то мужчина. — И не боятся смерти.

— Они не болеют, — заверил Хесус.

— Но откуда вы всё это знаете, если никто из вас там не был? — допытывался Рафаэль.

— Неправда, что никто из нас там не был, — возразила Флорсита. — Одни не смогли там остаться, но были там. Других изгнали из Васлалы. Они умирают от тоски через какое-то время, увядают, как растения без воды, но они не уходят, не рассказав перед смертью удивительные вещи.

— Но вы были знакомы лично с этими людьми? — не отступал Рафаэль.

Почти все в баре отрицательно покачали головами, но этот жест скорее означал, что подобный факт никак не умаляет истинности их убеждений.

— Но мы и не такие упрямые, как святой Томас, — сказала Флорсита. — Ты мне будешь рассказывать, что нужно увидеть что-то своими глазами, чтобы поверить? Мне не нужно прикасаться руками к ранам Христа, чтобы убедиться, что они настоящие. Есть очень серьезные люди, которые видели и рассказали нам. Дон Хосе был там.

— Но дон Хосе — поэт, — проговорил Рафаэль, лукаво улыбаясь. — Поэтам свойственно фантазировать.

— Здесь мы верим в поэтов, — без тени усмешки сказал мужчина с отсутствующим взглядом, уставившись на Рафаэля.

— Во всяком случае, там, откуда я приехал, уже никто не верит тому, что говорят поэты, — добавил Рафаэль.

— Кто знает! — игриво воскликнула Флорсита. — Возможно, они не верят, но хотели бы верить. Кроме того, это не просто фантазия поэтов. Есть другие люди помимо дона Хосе, которые свидетельствовали об этом, но если вы нам не верите, — она сделала широкий жест, указывая рукой на дверь, — возвращайтесь в свою страну завтра же: зачем вам рисковать в этой глуши? Это место опасно.

— Я вам верю. Верю, — улыбнулся Рафаэль. — Но мне не платят за веру. Мне платят за сомнение, за то, чтобы заставить людей усомниться.

— Ну, так мы сомневаемся во многом, что видим, — не отступала Флорсита. — Но в Васлале, хоть мы ее и не видели, у нас сомнений нет. Другие поверили в более глупые и невозможные вещи, — добавила она, делая глоток водки. — Мы верим в Васлалу. В конце концов, во что-то мы должны верить в этой несчастной стране.

Попугай снова балансировал на алюминиевой балке, пытаясь пройти ее до конца.

— И как, вы полагаете, лучше туда попасть? — спросил Рафаэль.

Женщина закатилась заливистым смехом, из-за чего ее огромное тело задрожало, словно озеро, в которое упал камень.

— Этим вопросом задаются миллионы, сынок! — только и смогла выговорить она между смехом, который бурлил, словно вода в реке. Смех прекратился почти так же внезапно, как и начался. Вызывающе глядя на молодого человека, она сказала: — Ты должен верить.

— Хватит, Флорсита, — бросил Эрман. — Избавь нас от этих глупостей. Помни о том, что мы приехали из тех мест, где вера — это лишь слово, давно вышедшее из употребления, Лучше дай парню какой-нибудь дельный совет.

— Ну, какая здесь может быть логика, — ответила женщина, протягивая свой стакан бармену. — Не все вещи можно отыскать на карте. Нет такой карты, чтобы добраться до Васлалы. Что ты хочешь, чтобы я сказала? Какую-нибудь ложь?

— Ты говорила мне о женщине из Синерии, — напомнил Эрман.

— Энграсия. Все, что можно узнать в Синерии, знает Энграсия.

— Моррис знаком с Энграсией, — сообщил Эрман Рафаэлю. — Энграсия занимается распределением того, что приходит в мусорных контейнерах.

— Дон Хосе уже рассказывал нам об Энграсии, — ответил Рафаэль.

— Энграсия — наш лидер, — сказала Флорсита, быстрыми темпами приближающаяся к фазе счастливого опьянения. — Она будет очень рада познакомиться с иностранцем, который ищет Васлалу. Да, сеньор, она будет вами очарована.

— Она будет рада познакомиться также и с Мелисандрой, — вмешался в разговор Эрман.

— Мелисандра? Та, что с реки? — подняла голову Флорсита. — Только не говори мне, что эта девушка наконец решилась оставить своего деда.

— Точно, — сказал Эрман. — У них с Рафаэлем один и тот же маршрут.

— Мелисандра будет искать Васлалу? — вмешался мрачный человек, рассеянно наблюдая за пируэтами попугая, которому удалось наконец одолеть балку.

— Она в гостинице «Астронавт», — подтвердил Эрман. — Завтра отчаливает с нами на «Королеве».

— Что ж, я пью за ваш успех! — подняла свой стакан Флорсита, в то время как Хесус наполнял его.

— Я тоже, — сказал мужчина.

— И я, — присоединился к ним Хесус.

— А теперь, Эрман, расскажи нам о последних фильмах, — заулыбалась Флорсита. — Выпей и скажи, что нового происходит в мире.

И ты веришь, что это место действительно существует? — спросила Криста Мелисандру. Свет в маленькой комнатке погасили. Белое сияние луны в окне освещало силуэты двух женщин: Криста прижимала Веру к себе. На соседней кровати, подложив руки под голову и скрестив ноги, лежала Мелисандра.

— Мой дедушка был там, — ответила Мелисандра. — Многие другие рассказывали истории о Васлале. Все в Фагуасе знают о существовании этого места.

— Но почему же тогда никто не знает, как туда добраться? — спросила Вера высоким и тонким голоском, как у ребенка.

— Дедушка думает, что они, сами того не зная, основали общину в том месте, где был межвременной разрыв, что-то вроде искривления в пространстве. Васлала осталась существовать между двумя мирами, за подобием какой-то невидимой двери… Не знаю. Это всего лишь догадки. Эта — моя любимая.

— И кто или что, по-твоему, пропустит тебя через эту невидимую дверь? — снова вмешалась Криста.

— Мое желание, возможно, — ответила Мелисандра, улыбнувшись немного вызывающе, — я выросла с этой идеей. Моя бабушка рассказывала мне, что одна женщина, пока была беременна, вечерами ходила смотреть на медведя в витрине магазина, который мотал головой вверх-вниз, вверх-вниз. Когда ребенок родился, он мотал головой так же, как медведь. Мне кажется, что мои родители начали мечтать о Васлале еще раньше, чем зачали меня. Это у меня на генетическом уровне. Не знаю, почему я так в этом уверена. Единственное, в чем у меня нет никаких сомнений, это в том, что я ее найду.