Бездонные пещеры - Кейт Форсит

— Так всегда бывает, — негромко сказала Мегэн, притянув голову Изабо к себе на колени, чтобы погладить копну огненно-рыжих кудряшек. — Третье Испытание для всех из нас было потрясением. И все же мы не могли ни предупредить, ни защитить тебя. Ты должна выдержать его как можно лучше и надеяться, что не сломаешься.

— Со многими именно так и случилось, — сказала Нелльвин, и ее бархатистое контральто сочувственно задрожало. — Ты еще очень молода, чтобы проходить Испытание Колдуньи. Должна признаться, что я боялась...

Плечи у Изабо затряслись. В огненном укрытии своих волос она яростно утирала лицо, злясь на себя за свою слабость, но все же не в силах унять колотившие ее рыдания.

— Ну-ну, все кончилось. Ты выдержала. Позволь мне надеть кольцо тебе на палец. Носи его с гордостью, ибо сегодня ты воистину заслужила его. Именно те награды, которые достаются труднее всего, больше всего значат. Ты же знаешь это, моя Бо.

Изабо села, откинув за плечи тяжелую массу волос, утерла нос пальцами. Сквозь слезы она видела, что все улыбались ей, а Мегэн надела кольцо с топазово-желтым сверкающим камнем на средний палец ее левой руки. Белые рубцы на месте недостающих пальцев стали еще более заметными, и она сжала руку в кулак.

— Ну, дитя мое, вдохни полной грудью добрый воздух и благослови ветры мира, ибо без воздуха мы погибли бы, — с дрожью в голосе сказала Аркенинг. Изабо кивнула и сделала несколько глубоких прерывистых вдохов, чувствуя, что начинает успокаиваться.

— Испей доброй воды и благослови реки и моря мира, ибо без воды мы погибли бы, — сказала Нелльвин. Изабо наполнила свою серебряную чашу водой и поднесла ее к губам, восхищаясь блеску лунных камней и опалов вокруг ее края. Внезапно ее охватило возбуждение.

— Вкуси плодов доброй земли, дитя мое, и благослови плоды и зверей мира, ибо без них мы погибли бы, — сказала Мегэн. Изабо поджаривала свой засохший хлеб и сыр на ладони, пока они не покрылись золотистой корочкой, и с удовольствием съела все до крошки. Потом она сделала себе укрепляющий травяной чай и подогрела его пальцем, больше для того, чтобы увидеть мимолетную улыбку, мелькнувшую на лице Мегэн, чем потому, что у нее не хватало терпения дождаться, когда закипит вода в ее котле.

— Придвинься поближе к доброму огню, обогрейся и насладись его светом. Благослови огонь мира, ибо без тепла и света мы погибли бы, — сказал Гвилим. Изабо торжественно повиновалась, сделав знак благословения Эйя и очень низко склонив голову. Облегчение и радость так пьянили ее, что казалось, что по ее венам распространяется пожар.

Ведьмы затянули хором:

— Ощути, как бежит по твоим жилам кровь, почувствуй силы, которые вдыхают в тебя жизнь. Возблагодари Эйя, мать и отца всех нас, за вечную искру, и благослови силы Духа, которые направляют и учат нас и дают нам жизнь.

Изабо взглянула на свое золотое кольцо колдуньи и с искренней благодарностью в голосе сказала:

— Благодарю тебя, о Эйя, за то, что в этот день ты обернулась ко мне своим светлым лицом.

Внезапно из ветвей дуба сонно ухнула карликовая сова. А теперь-ух мы-ух можем поспать-ух?

— Да, слава Эйя! — засмеялась Изабо. — Думаю, я просплю-ух целую неделю.

Изабо с любопытством выглядывала из окна экипажа, увозившего ее все глубже и глубже в болота Эррана. Против ее ожиданий, болота оказались вовсе не унылыми, не серыми и не зловещими. Там и сям виднелись пестрые скопления болотных лилий, алых, золотых и розовых, камыши тянули свои кроваво-красные бархатные мечи к ясному голубому небу, бледно-желтые заросли цветущей осоки шелестели на легком ветру. Огромные деревья поднимали вверх крепкие зеленые ветви, стоя в воде. Повсюду стрекотали насекомые, а в воздухе звенели птичьи трели.

Рядом с ней возились двухлетние близнецы, Оуэн и Ольвинна, то отнимая друг у друга игрушки, то пытаясь забраться на колени к Изабо, чтобы тоже посмотреть в окно. У обоих были темно-карие глаза и медно-рыжие кудри, а их бледную кожу уже обильно усыпали веснушки. Как и его старший брат, Доннкан, Оуэн тоже унаследовал отцовские крылья, хотя его перья были не черными, как у Лахлана, а такими же ярко-рыжими, как волосы. Поскольку Оуэн мог взлететь в воздух совершенно в любой момент, когда это взбредало ему в голову, Изабо обычно крепко держала его за край штанишек.

Доннкан со своей двоюродной сестренкой Бронвин высовывались из другого окна, возбужденно переговариваясь и то и дело показывая пальцами на все новые и новые невиданные болотные чудеса — болотников, робко выглядывающих из камышей, гигантскую жабу, греющуюся на солнышке на бревне, пару выпученных глаз, плавающих на темной глади воды. У всех четверых ребятишек надо лбом виднелась заметная белая прядь — знак их связи с Лодестаром.

Изабо взглянула на Мегэн, которая сидела, сложив руки на коленях, с закрытыми глазами. Как это нередко случалось в последнее время, Мегэн задремала, несмотря даже на гомон возбужденных ребятишек. Хранительница Ключа казалась очень старой и очень усталой, лицо вокруг рта, глаз и на лбу пошло глубокими морщинами, а веки казались тонкими и сморщенными, точно гофрированная бумага. Коса, свисавшая до полу, была белой, как снег, а на ее худых, в старческих пятнах, руках выступали набухшие синие вены. У Изабо сжалось сердце. Хранительница Ключа казалась такой дряхлой! Мегэн всегда была такой неотъемлемой частью ее жизни, что она не могла себе даже представить свое существование без нее, и все же Изабо знала, что стремительно приближается день, когда ей придется справляться самой. Это путешествие в Эрран против воли напомнило ей о сделке, которую Мегэн заключила с месмердами, странной и загадочной расой волшебных существ с болот.

Изабо даже не нужно было выглядывать из окна, как ребятишки, чтобы знать, что двадцать один месмерд летит за их экипажем в зловещем почетном карауле. Эти обитатели болот поднялись из осоки в тот самый миг, когда карета Мегэн пересекла границу Эррана. Гордо подняв свои сияющие прозрачные крылья, они устремили таинственно мерцающие фасетчатые глаза на маленькую фигурку Мегэн. Та ответила им столь же загадочным взглядом. Ее темное лицо, прочерченное глубокими линиями морщин, ничего не выражало. После этого она словно больше не замечала их.

Изабо же было достаточно одного сырого болотистого запаха месмердов, чтобы почувствовать тошноту и головокружение. Ей уже случалось сражаться с этими обитателями болот, и она знала, что они очень грозные враги. Жужжание их крыльев, немигающий взгляд их зеленых поблескивающих глаз, очень хорошо запомнившаяся ей форма их когтей — этого вполне хватало, чтобы Изабо постоянно находилась в напряжении. Она поражалась спокойствию Мегэн. Ведь старая колдунья знала, что месмерды только и дожидаются того дня, когда они смогут схватить ее и поцелуем выпить из нее жизнь.

Карета резко остановилась. Доннкан открыл дверцу и выпорхнул наружу, и вслед за ним тут же выскочила Бронвин. Оба громко кричали от возбуждения. Изабо высадила близнецов, а потом ласково затормошила старую колдунью.