Последние дни. Том 2 - Тим Пауэрс

– Да, – тяжело дыша, ответил Кути. – Поезжайте, пожалуйста.

– Я, знаешь ли, не люблю спешки. – И, словно в подтверждение своих слов, он наклонил голову и прислушался к словам диспетчера по радио. – И не люблю возить людей, у которых может не оказаться денег, – добавил он после паузы. – Куда ты хочешь ехать?

Кути оскалил зубы от нетерпения и попытался припомнить название хоть какого-нибудь места в Сан-Франциско.

– Чайна-таун, – сказал он.

– Тогда, сынок, лучше дай мне десятку сразу. А когда приедем, я отдам тебе сдачу.

Кути поспешно вытащил из кармана деньги, полученные от Пламтри, поднес к окну, чтобы в свете ближайшего фонаря рассмотреть цифры на них, и через спинку переднего сиденья протянул водителю две пятерки.

Только после этого таксист взялся за рычаг коробки передач, и машина отъехала от тротуара. Кути крепко сжал губы и смигнул слезы, навернувшиеся на глаза от страха перед содеянным, но не стал оборачиваться к заднему стеклу.

Анжелика бегом поднялась по лестнице. Во многих номерах мотеля после землетрясения еще горел свет, да и двери были открыты не только в той комнате, перед которой стоял Мавранос.

– Нигде не видно, – сказала она Мавраносу, как только вошла в комнату и закрыла за собой дверь. – Мимо проезжало такси, он мог быть в нем, но с таким же успехом мог и не быть. Тем более что знак компании я все равно не разглядела. – Она повернулась к Пламтри, и было ясно, что лишь крайняя усталость удерживает ее от вспышки гнева. – Большое спасибо, что дали ему денег для бегства.

Пламтри прищурила глаза, но тут же расслабилась и лишь поджала губы.

– Он все равно сбежал бы – прочтите записку до конца. И если на эти деньги он взял такси, то лучше порадуйтесь, что он не идет пешком среди ночи по этому району.

– Дайте мне записку.

Пит Салливан молча протянул Анжелике тот самый листок с монограммой мотеля «Стар», который она обнаружила на перилах галереи, придавленным стаканом из мотеля, и она напряглась, чтобы сфокусировать взгляд утомленных глаз на неровных строчках, накорябанных шариковой ручкой:

«МАМА, ПАПА И ВСЕ. МНЕ НЕЛЬЗЯ БЫТЬ С ВАМИ. ПРОСТИТЕ. Я ЗНАЮ, ЧТО МНЕ ПРИДЕТСЯ ПИТЬ ЭТУ КРОВЬ. НАДЕЮСЬ, ЧТО ВЫ СМОЖЕТЕ РАЗОБРАТЬ, ЧТО Я НАПИСАЛ, Я НЕ ВКЛЮЧАЛ СВЕТ. ИИСУСЕ, Я ВСЕЙ ДУШОЙ НАДЕЮСЬ, ЧТО ТЕЛЕВИЗОР ОСТАНЕТСЯ ВЫКЛЮЧЕННЫМ МНЕ ПРИШЛОСЬ БЫ ПИТЬ КРОВЬ Я НЕ МОГУ ЕЩЕ РАЗ СДЕЛАТЬ ЭТОГО – ВПУСТИТЬ КОГО-НИБУДЬ К СЕБЕ В ГОЛОВУ, ПОЗВОЛИТЬ КОМУ-НИБУДЬ ЗАВЛАДЕТЬ МНОЮ И ВЫТОЛКНУТЬ МЕНЯ ИЗ МОЕГО СОЗНАНИЯ. ЭДИСОН В ДЕВЯНОСТО ВТОРОМ, БОЛЬШЕ НИКОГДА, Я С УМА СОЙДУ. Я ВЗЯЛ НЕ ВЗЯЛ ГРУЗОВИК. У МЕНЯ НЕТ КЛЮЧЕЙ ОТ ЭТОЙ КОМНАТЫ, НО Я ВЕРНУСЬ ПОТОМ. У МЕНЯ ЕСТЬ НЕМНОГО ДЕНЕГ ХВАТИТ. Я ЛЮБЛЮ ВАС НЕ БЕСПОКОЙТЕСЬ КУТИ».

Анжелика посмотрела на Мавраноса.

– Мне придется остаться здесь.

Мавранос открыл было рот, но Пит Салливан опередил его.

– Нет, Анжи, – громко сказал он. – Мы должны сегодня утром пройти через это. У нас есть Пламтри, есть мертвый король – и нам необходима bruja. А Кути знает, куда мы направимся (он слышал, как Арки описывал то место), и если он захочет нас найти, то отправится туда, а не сюда.

– Это самое я и хотел сказать, – громыхнул Мавранос.

Пламтри села на тумбочку и принялась разматывать со щиколотки жесткую проволоку, еще вчера являвшуюся плечиками для одежды.

– Надеюсь, вы не будете возражать, если я избавлюсь от этой «сигнализации». Лично я рада, что парнишка останется в стороне от этой истории.

Она отбросила связанные проволокой пивные банки, посмотрела по сторонам и захихикала.

– Вы хоть понимаете, что мы сделали с этой комнатой? Прожгли ковер, втоптали в него крошки от пиццы, сломали кровать, налили пива в телевизор… Хорошо хоть, Дженис добежала до уборной, когда ей ночью приспичило по-большому. В кроватях почему-то даже полно черной собачьей шерсти! Одна радость, номер брали не по моей кредитке. – На мгновение ее лицо сделалось очень молодым и растерянным, и Анжелика подумала о совсем маленькой девочке, попавшей в больницу, после того как на нее с неба упало солнце. – Забирайте вашу бутылку из-под виски, и давайте сваливать, – прошептала Пламтри. И дай бог, чтобы к ланчу я вернулась сюда, а Крейн снова был жив.

– И чтобы к ланчу мы все были живы, – угрюмо добавил Мавранос. – Аминь.

Мостовая пустой автостоянки яхт-клуба была мокрой от брызг прибоя и предрассветного тумана, и низкие тучи грозили настоящим дождем. Облака неслись по небу со стороны моста Золотые Ворота, но горизонт на востоке был еще чист, и на фоне неба, сиявшего жемчужной белизной, отчетливо вырисовывались силуэты длинных пирсов Форт-Мейсона, возвышавшихся за милю отсюда.

Хотя утро было тусклым, Анжелика Салливан надела зеркальные темные очки.

– Стандартная мера безопасности, – объяснила она Кокрену, когда обе женщины выбрались из его «Форда-Гранады», – зеркальная поверхность отбрасывает призраков обратно в самих себя и лишает возможности зацепиться за взгляд. Ну а вам не следует прямо смотреть ни на что.

Кокрен вспомнил полдюжины девочек-призраков, которых заметил на крыше дома клоуна Стрюби в Лос-Анджелесе, и как Пламтри рассердилась, когда он попытался рассмотреть их. «Верно, – подумал он. – Не буду смотреть вообще ни на что».

Пит, сидя за рулем, вел «Гранаду», в которой находились Кокрен, Пламтри и Анжелика, за красным грузовичком Мавраноса по Дивисадеро до марины и Яхт-роуд; сейчас обе машины стояли бок о бок на пустой площадке. За коротким откосом лежали серые воды залива Сан-Франциско, казавшегося сейчас бурным и неукротимым, как настоящий океан.

У Анжелики на плече, под коричневато-желтым плащом, висел на ремне компактный карабин «Марлин» 45-го калибра, его приклад был сложен и прижимался слева к спусковой скобе; выйдя из «Гранады», она первым делом оттянула затвор и позволила ему со щелчком вернуться на место, дослав патрон в патронник. Под цевьем торчал удлиненный рожок на двенадцать патронов, и Кокрен еще в мотеле заметил, что она сунула два запасных магазина в карман джинсов и еще два – в левый карман плаща.

– Рассчитываете столкнуться с армией? – спросил он тогда.

– Мне нужен приличный запас разрывных пуль, способных прикончить призрака, – ответила она ровным напевным голосом, как будто разговаривала сама с собой, – но ведь нужны еще и пробивные, потому что, если не хватит первого магазина, придется, скорее всего, стрелять издали или через двери машины, а для этого лучше подходят неэкспансивные пули. К тому же из-за адреналина у меня могут руки начать трястись, а если оружие держат недостаточно твердо, подача разрывных пуль может нарушиться. Пробивные в плаще, разрывные, смоченные в настое, – в джинсах.