Сезон любви - Айрис Джоансен

– Кому ты собираешься звонить? Распахнув дверь, она повернулась к Сэбину и покачала головой:

– Не волнуйся, я не собираюсь звонить ни в ФБР, ни в госдепартамент. Учитывая печальную славу, которой я теперь пользуюсь, они вряд ли обратят на меня внимание, если я снова начну кричать: «Волки!» – Осознав, как парадоксально прозвучали ее слова, Мэлори усмехнулась. – Но если туфелька подойдет…

– Или – клыки? – Глаза мужчины сверкнули. Улыбка угасла на ее лице.

– Так как насчет телефонного звонка?

– Ты не ответила на мой вопрос.

– Я обещала Джеймсу Делажу позвонить сразу же после приезда в Седихан. Он просил меня об этом, говоря, что Герда будет волноваться. – Мэлори скорчила рожицу. – Когда я сообщила ему о том, что направляюсь сюда, он умолял меня не делать этого. Вероятно, мне следовало прислушаться к его совету.

– Нет, ты правильно сделала, что приехала. Что тебе было делать в Нью-Йорке?

– Там много всяких возможностей.

– Здесь их у тебя не меньше. – Сэбин встретился с ней взглядом. – Неограниченные возможности.

Мэлори отвела глаза в сторону:

– Я не хочу, чтобы Джеймс и Герда переживали за меня. Им и так пришлось поволноваться. Мне нужно было позвонить им в первый же день своего приезда.

– Будешь взывать о помощи, обращаясь к уважаемому адвокату?

– Не говори глупостей. Зачем мне это делать, когда я нахожусь на другом конце света!

– Разумно. – Напряжение покинуло Сэбина. – Мне было бы неприятно, если бы пришлось затыкать рот этому человеку. Он отлично защищал тебя в суде.

– Он был очень добр ко мне. Не знаю, что бы я делала, если бы не он, после того, как Бена застрелили.

– Чувство благодарности дозволяется, – галантно сказал Сэбин, – но смотри, не перебирай. Мне не очень-то нравится слушать про мужчин, которые были «добры» к тебе.

– Что ты… – начала Мэлори, но тут же умолкла, поняв смысл последней реплики. – Господи Боже! Джеймс и Герда вот уже пять лет, как женаты. Неужели я так похожа на роковую женщину?

– Да. Ты женщина, способная свести с ума любого мужчину. Со мной, по крайней мере, произошло именно это. Почему Джеймс Делаж должен избежать твоих сетей? – Не дав ей времени ответить, Сэбин закончил:

– После того, как переоденешься к ужину, приходи в библиотеку. Я скажу Кери, чтобы он ждал тебя там и организовал телефонный звонок.

– Спасибо.

Мэлори уже хотела закрыть дверь, но он остановил ее.

– Подожди. – Наморщив лоб, Сэбин посмотрел на женщину и проговорил:

– Извини. Я не должен был рычать на тебя. Виноват.

Это нежданное извинение удивило Мэлори не меньше, чем его слова.

– В чем ты виноват? – недоуменно спросила она.

Несколько секунд Сэбин молчал, а затем признался:

– Видишь ли, я чертовски ревную. Сам знаю, что у тебя с Делажем ничего нет, но ничего не могу с собой поделать. Видимо, я не уверен в себе. Не очень-то просто изображать из себя злодея.

– Обычно роли злодеев гораздо интереснее, чем роли героев.

Рот Сэбина скептически скривился.

– Но зато они редко бывают вознаграждены.

– Это правда. – Мэлори в задумчивости смотрела на собеседника. – Ты не перестаешь меня удивлять.

– Это входит в мои стратегические замыслы. Я намереваюсь постоянно выводить тебя из равновесия, пока ты сама не упадешь в мои объятия.

Мэлори медленно покачала головой:

– Не думаю, что ты все хорошо просчитал. Ты умен, но, по-моему, не до такой степени, как Макиавелли. – Прежде чем закрыть за собой дверь, она повернулась и бросила:

– Увидимся за ужином.

* * *

– Ты как раз вовремя. – Кери протянул телефонную трубку вошедшей в библиотеку Мэлори. – Дозваниваюсь. Домашнего телефона Делажа у меня нет, так что я попросил, чтобы соединили с его конторой.

– Как же это ваши частные сыщики так оплошали! – усмехнулась Мэлори, принимая трубку от Кери.

– Мы не интересовались вашим адвокатом до тех пор, пока Сэбин… – Он умолк на полуслове и испуганно осклабился. – Впрочем, забудем об этом.

– Да уж, так я, пожалуй, и поступлю.

В трубке раздавались гудки. Мэлори присела на край письменного стола. Наконец на другом конце провода трубку сняла Лайла, секретарша Джеймса, и, как только Мэлори назвала себя, немедленно соединила ее со своим шефом.

– О Господи! Куда ты запропастилась, Мэлори, черт побери! – Женщина еще ни разу не слышала, чтобы голос адвоката звучал так резко. – Мы тут едва с ума не сошли от волнения!

– Со мной все в порядке. Просто неоткуда было позвонить. Я нахожусь где-то посередине пустыни.

– На съемочной площадке?

– Что-то вроде того.

– Что значит «что-то вроде того»? Либо ты на съемках, либо нет.

– Ну хватит, Джеймс, что за перекрестный допрос! Со мной все в порядке, и через три недели я возвращаюсь в Марасеф. Когда я окончательно устроюсь, я тебе сразу же позвоню.

– Дай мне свой номер телефона.

– У меня его нет.

– Не нравится мне все это, Мэлори. Я хочу, чтобы ты села на самолет и немедленно вернулась сюда.

Женщина была удивлена резким тоном собеседника.

– Послушай, Джеймс, я знаю, что вы с Гердой переживаете за меня, но не люблю, когда мне приказывают. Я вернусь в Нью-Йорк после того, как закончатся съемки картины.

На другом конце телефонной линии наступила тишина. Затем Джеймс сказал:

– Извини, Мэлори. – На сей раз он говорил мягким тоном. – Мне не хотелось тебе говорить, но на следующий день после того, как ты уехала, в «Нью-Йорк таймс» появилась большая статья по поводу твоего отъезда из Нью-Йорка и фильма, который должен сниматься в Седихане. Я очень… встревожился.

Мэлори вцепилась в трубку обеими руками.

– Почему? – спросила она.

– Герда отправилась к тебе, чтобы проверить квартиру, и обнаружила…

– Что та разгромлена?

– Так ты уже знаешь?

– Тут не о чем беспокоиться. Просто какие-то кретины порезвились.

– Возможно. Но полицейские еще не арестовали ни одного из тех бандитов, которым задолжал Бен. – Джеймс заговорил быстрее:

– В любом случае, нам с Гердой очень не понравилось, что теперь, после этой статьи в «Нью-Йорк тайме», любой мерзавец знает, где тебя можно отыскать. Ты должна понять: мы желаем тебе только добра.