Ох, Мороз, Мороз... - Дарья Волкова

Ей таки прислали фото руки.

Как много можно сказать о человеке по руке, оказывается! Инга пристально разглядывала присланный снимок. Так, Патрик. Кое в чем ты все же спалился.

Во-первых, на руке не было ни следа пухлости. Худая, даже, наверное, жилистая, с заметными впадинками между пястными костями. В кадре опять нет ничего, с чем можно было бы сравнить размеры, но Инга уверена, что рука крупная. А значит это, что Морская Звезда Патрик в реальной жизни — отнюдь не пухлый и не маленький. Это просто отлично. И круг подозреваемых сужается. Но, констатировала Инга со вздохом, не сильно. Откровенно толстых и низкорослых в ее окружении было немного. Но хорошо, что их можно сбросить со счетов.

НеСвятойПатрик: Посмотрела? Что можно сказать по среднему пальцу руки? Он подтверждает версию про 18 сантиметров?

Инга: Вообще-то я смотрела на другой палец.

НеСвятойПатрик: Безымянный?

Инга: Большой!

НеСвятойПатрик: Я тебе еще когда сказал, что большой.

Инга: Ты идиот! Но отсутствие кольца на безымянном пальце радует.

НеСвятойПатрик: Я сбросил его в жерло Ородруина.

Инга смеется и закуривает. Он как Саня. Но не Саня. Саня в нее не влюблен. И она в Саню не влюблена. А в Патрика…

Инга: Гюльчатай, ну открой личико, а?

НеСвятойПатрик: Нет. Я загадочный как мистер Икс. Всегда быть в маске — судьба моя.

Инга: Всегда? То есть, ты не собираешься показаться мне на глаза в реале? Нет, я так не играю.

НеСвятойПатрик: А как ты играешь?

Инга: Пообещай, что мы встретимся.

НеСвятойПатрик: Ровно в полдень на главной улице. Не забудь взять свой верный кольт.

Инга отложила телефон, оперлась на перила балкона. Парк по берегам Яузы кишмя кишел гуляющими, и этот вид не приносил радости. Ингу снова посетило ощущение, что над ней смеются, издеваются. Кольт взять. Да вот прямо сейчас! Пошел ты к черту, Патрик Морская Звезда со своими руками, ногами и восемнадцатью сантиметрами!

Телефон снова подал голос.

НеСвятойПатрик: Ты обиделась? Извини. Меня пугают разговоры о встрече. Но… Но я понимаю… Нет, я, правда, понимаю, что нам нужно встретиться. Просто дай мне немного времени. Хорошо?

Инга на три раза перечитала сообщение. Удивительно, но он чувствует ее молчание. Понял, что она рассердилась. Как? Как у него это получается?!

НеСвятойПатрик: В нашем виртуальном общении я чувствую уверенность. Тебе же интересно со мной, Инга?

Какой идиотизм все же. Он называет ее по имени. А она его — по дурацкому прозвищу.

Инга: Да.

НеСвятойПатрик: Позволь мне еще немного побыть в этом состоянии, ладно? Может быть, я заинтересую тебя настолько, что ты не отвернешься от меня и при встрече.

Инга: Ты не боишься, что я при встрече тебя укушу — в ответ за все, что ты сейчас творишь?

НеСвятойПатрик: Нет. Я при встрече тебя поцелую. Если я тебе понравлюсь — то все ок. А если нет, то я, по крайней мере, буду вспоминать, что у нас с тобой был поцелуй.

Инга: Ты идиот.

НеСвятойПатрик: А что делать? Подсказываю — понять и простить.

Инга:))))

***

Чтобы сделать фото руки, Павел снял обручальное кольцо и сунул в карман пиджака. Он не понаслышке знал о женской наблюдательности. Четыре часа палец был без кольца, а потом Павел придирчиво оглядел руку. К апрелю загар давно исчез, и на руке, как ни присматривайся, не было никакого намека на то, что безымянный палец этой руки постоянно украшает обручальное кольцо.

Ну и славно. Девочка хочет фото руки. Девочка получила фото руки. Павел улыбнулся. А потом нахмурился.

Он все больше и больше запутывался в этом виртуальном романе, а так же в своих мотивах продолжать его. Ну ладно, зацепил девчонку по пьяни, с кем не бывает. Надо было сразу все обрубать, но так нет же — его задели, видите ли, ее слова. Ладно, продолжил. Зачем?

Вчера был шанс. Паша покрутил возвращенное на место кольцо. Вчера она обиделась и собиралась, кажется, послать его. Смогла бы? Он не стал проверять, он пошел на попятную. А ведь можно было вчера все достаточно безболезненно завершить.

И снова — нет. Зачем тебе, это Павел Валерьевич Мороз?

Паша сам себе пожал плечами. Затребовал кофе. И, получив затребованное и отхлебнув его, признался себе. Он получает удовольствие от общения с Дубининой. Даже причину тут же себе назвал. С ней не надо было притворяться. Точнее, не так. С Ингой говорил тот Паша Мороз, который был благополучно похоронен десять лет назад.

Нет, мелодраматизм или даже трагизм тут излишен. Паша сделал свой выбор абсолютно осознанно, с ясной головой. Ни разу не усомнился в нем. Каждым своим действием, поступком, мыслью он десять лет подтверждал сделанный выбор.

И вот теперь… Теперь он в эти виртуальные отношения словно сбегал. Как школьник с урока. Из шкуры успешного, все контролирующего, все планирующего, все-все-все-могущего генерального директора сотовой компании в свою старую, лягушачью морско-звездную шкурку. Сбегал в то время, когда он только мечтал о том, что добьется успеха. И знать не знал и не подозревал, что Мефистофель явится к нему в виде смазливой пьяненькой блондинки, которая спустя пять минут после знакомства положит руку ему на бедро и шепнет на ухо: «Пашка, тебе кто-нибудь говорил, что у тебя нереально красивые глаза?».

Ладно, прочь это метафизическую чушь. И об Алене он сейчас думать не будет.

Рука привычно потянулась к телефону.

НеСвятойПатрик: Какие планы на сегодня? У меня кофе-брейк.

Инга: Везет тебе. А у меня кишкомот через час. Провожу себе сеанс предварительной психокоррекции личности.

Паша улыбнулся, прихлебывая терпкий кофе. И вот это тоже. Его ужасно забавляла эта двойная жизнь. Это реально забавляло, бодрило, предавало жизни какой-то дополнительный и приятный оттенок. Сухое официальное «Здравствуйте, Павел Валерьевич» при встрече и «ОН КИШКОМОТ!!!» в телефоне. В этом был привкус чего-то запретного, но невероятно приятного, пикантного, будоражащего.

НеСвятоПатрик: После встречи с кишкомотом моя грудь в твоем распоряжении. Можешь припасть и порыдать.

Инга: Не дождется Мороз, чтобы я из-за него рыдала. Но, знаешь, в этом посещении есть один плюс.

НеСвятойПатрик: Какой?

Инга: У него офигенный парфюм. Просто… я не знаю. Я прямо надышаться не могу, боюсь спалиться. Он шикарно пахнет.

Павел Мороз в своем кабинете округлил глаза и предусмотрительно отставил в сторону кофе. Вон оно как…