273 дня до лета - Сергей Сергеевич Сухоруков

Валентинка, в отличие от Хэллоуина, прижилась крепко. Я не знаю ни одного человека, который бы Хэллоуин отмечал. Только реклама по городу на всех баннерах висит. Кафешки заманивают: «Заходите, костюмированные вечеринки, декорации, все дела…» А чувствуешь неискренность – явно «залипуху» какую-то подсовывают.

– «Всеми силами, всем нутром ненавижу щенячий восторг! Презираю дешёвый гром!»36.

– И тыквы, и зомби эти не наши, и шапки у ведьм конусные, и сами ведьмы молодые с мётлами – всё не родное. Абсурд! Ведьма должна вызывать отвращение, а не вожделение… Вот, если предложить, ты на какой мюзикл пойдёшь? «Оклахома» или «Ленин в Октябре»?» – спросил Андрей, выруливая на проспект имени вождя мирового пролетариата.

– Думаю, на батеньку! Батенька-то он наш, отечественный.

– И здесь, наверное, то же самое. Зачем нам смотреть на англо-саксонский ужас?

– А англо-саксонская Валентинка тогда почему прижилась?

– Потому что на Хэллоуин, я так думаю, Федь, барышне никакого внимания уделять не требуется, ну, если она, конечно, вареники не готовит… В чём мать родила, в чулочках и конусной шляпе. А на День Свята́га Валентина – вынь да положь! Попробуй подарок не подари – столько обид.

– Надо было цветами отделаться, сейчас бы по городу в поисках очередного пылесборника не колесили.

– Надо было. Говорил один рабочий: «Знал бы прикуп, жил бы в Сочи».

– Да, чувак… Умеешь ты Светку «спалить» на ровном месте. Надо будет у светила домоводства записать фирменный рецепт «Вареник с клубничкой»… От шеф-повара.

Дружеский смех, подобно свисту в степи, разлетелся по округе. Улица Советов окрасилась знойным колоритом южных станиц: натренированный застольями с бабушкиными подругами, Фёдор из открытого окна движущегося автомобиля затянул визитную карточку «Кубанского казачьего хора»:

Так підем же до дому, милий мій, миленький,

Вареничків наварю, голуб мій сизенький!

Навари, милая, навари, милая,

Навари, ё-хо-хо, моя чорнобривая!

– Ты не вздумай при ней такой перформанс «отжечь», она и так скандалит, что я с тобой делюсь о наших с ней отношениях.

– А я Светку в первый же день знакомства предупредил: «У Андрюхи от меня секретов мало, так что десять раз подумай, примеряя костюм женщины-кошки». И это ты ещё трезвый, а как накатишь… Хоть в блокнот за тобой изречения записывай. Ты и так рубаха-парень, а алкоголь для тебя вообще – сыворотка правды.

– «Истина в вине» – «In vino veritas», – улыбнулся Андрей.

Фёдор не упустил случая процитировать классика. Тем более что это было второе произведение после «Аптеки», оставшееся в памяти о сумрачных старших классах:

А рядом у соседних столиков

Лакеи сонные торчат,

И пьяницы с глазами кроликов

«In vino veritas!» кричат37.

– Розенбаум?

– Блок.

– Сигарет? Почём брал?

– Что ты? Механический! Колесико такое с углублением по окружности для верёвочки.

– Ну-у-у… Я рассчитывал хотя бы на боксёрский.

– На нас сейчас Сан Саныч смотрит с неба и всё это слышит.

– Какой Сан Саныч?

– Блок.

– Строительный?

– Так, давай сейчас на Новороссийскую республику сворачивай, я в офис на пять сек заскочу, – попросил Фёдор, – и поедем дальше в магазин упаковки подарков, у меня как раз идея появилась. Короче, смотри, делаем большое надувное летучее красное сердце с наклеенными буквами «суслик». Причём буквы ты сам вырезаешь. Нandmade, эксклюзив, такого больше ни у кого нет. Шик? «Суслик» приколется. Мне там тоже затариться нужно, а то Ритка придёт сегодня, а я без подарка.

– Ты что «хорька» себе завёл?

– Сам не верю.

– Подожди… Эта та самая Рита, о которой ты рассказывал?

– Да.

– Вот это тебе фартануло. Ну ты даёшь… Поздравляю.

– Жди меня, и я вернусь.

Федя быстро поднялся по ступенькам и зашёл в большое светлое помещение. По чистоте, растениям на подоконниках и множеству безделушек на столах можно было сделать вывод, что здесь работают одни барышни.

– Ничего себе! Это вы тут обитаете? Хороший офис, в центре. Тепло у вас.

– О-о-о! Привет, Федя.

– Ну и как, клиент идёт?

Фёдор в порядке живой очереди потискал сначала Иру, а затем Наташу. Достал из пакета и вручил два небольших плюшевых сердца.

– Так, это вот Жучку, а это вот Нотику.

– Спасибо, какой ты молодец, – благодарили дамы.

– За годы нашего совместного знакомства, без всякого сомнения, стерлась грань между дружбой и любовью. «All you need is love»38… Ту-у-т, ту-ту, ту-ту.

– Единственная в этом году «валентинка», – сказала Ира.

На пороге кабинета появилась Рита с полным чайником.

– Блин, не знал, что вас тут трое будет, сегодня же суббота, – растерялся Фёдор.

– Вот так всегда… – сделала вид, что расстроилась Рита.

– Прости, я бестолочь! Обещаю реабилитироваться на следующей неделе.

– Следующего года! Знаю я вас. Все мужчины – обманщики.

– У нас по субботам расширенный приём, многие люди в будни не могут прийти, – разбавила неловкую ситуацию Наташа. – Я как раз утром заварных пирожных купила. Федь, ты чай или кофе будешь?

– Нет, спасибо, Наталья Игоревна, я полетел, меня ожидает экипаж. «Всем нашим встречам разлуки, увы, суждены»39, тих и печален хомяк на столе у Пиндры́… Чао, крошки!

ЗИМНИЙ ВЕЧЕР НА МАЛЕНЬКОЙ КУХНЕ

17 февраля 2007 года

До прихода Риты оставался час. Распахнутые окна балкона впустили в дом головокружительный тёплый вечер южной зимы и запах разогреваемого соседями шашлыка.

Снизу послышался короткий сигнал клаксона.

– Поднимешься на кофе? – спросил Фёдор с третьего этажа у водителя подъехавшего автомобиля.

– Другим разом, ещё на юбилей надо ехать, спускайся, – ответила Марина.

Салон машины утопал в запахе духов. Шикарное вечернее платье, скрывающее от посторонних глаз самое дорогое, походило на бархатный занавес драматического театра. Наращенные ногти украшали стразы, в волосах искрились блёстки лака. Шея и кисти рук пестрили золотом и переливающимися камнями. Рядом угнездился Фёдор в шортах и шлёпанцах на босу ногу.

– Тут Вам телеграмма пришла, получите, – Марина протянула чёрную плоскую коробку от DVD-диска. Она хранила в себе тридцать банкнот с изображением похитителя женских сердец, красавца-мужчины при погонах и сабле – генерал-адъютанта Муравьёва-Амурского на фоне дальневосточного пейзажа.

– Телеграмма от гиппопотама? Спасибо почтальону Печкину. Обожаю телеграммы из Хабаровска.

– А какой правоустанавливающий документ сделали? – поинтересовалась Марина.

– Вот, возьми на память, – Фёдор протянул файл с копией акта ввода в эксплуатацию, – свидетельства в течение двух недель можно будет забрать.

– Красота. Слушай, я тебя хотела попросить… Мне тут немножко объект недвижимости достался. Его нужно перепродать. Давай на тебя оформим.

– Спрошу чисто так, из любопытства: он тебе достался каким-то необычным способом?

– Это информация, несущая скорбь, – улыбнулась Марина.

– Ну как я могу тебе отказать? Тем