Рискованный рейд - Анатолий Гончар

– Так точно! – ответил значительно повеселевший старший лейтенант.

– И трупы не забудь сфотографировать, – напомнил комбат.

– Уже! – отозвался Юдин, и подполковник Викулов, вспомнив себя чуть моложе, всепрощающе улыбнулся. Но Лешка этого не видел и во всех своих дальнейших действиях руководствовался в первую очередь желанием не вызвать неудовольствия командира отряда.

Доклад о «ведущемся» бое, о результатах его проведения прошел без сучка и задоринки. А вот по его окончании Юдина ждал сюрприз. Ханкала в категоричной форме приказала вынести трупы противника для опознания.

Получивший эти указания комбат был в бешенстве, обозвал сидящих в верхних штабах му…ками, но подставлять отряд, отказываясь от выполнения приказа, и тем самым доводить конфликт до безумия не стал. Лешка тоже, слегка поершившись, передал дело выноса трупов подошедшей столь провинившейся перед ним группе Шухова и, волевым решением взяв на себя функцию охранения и наблюдения, победным маршем двинулся к месту эвакуации. Бойцы Шухова и он сам если и протестовали, то вяло – спорить с «героями» дня было бы неэтично; к тому же разведчикам…четырнадцатой группы было позволено дособирать оставшиеся на базе ништяки. Они, конечно, потеряли на этом какое-то время, но в итоге все три «чеха», упакованные в «чеховские» же окровавленные спальники и крепко привязанные к ореховым палкам, были водружены на плечи и совершенно не торжественно начали свой путь к процедуре опознания.

Темнело. Совершенно справедливо рассудив, что до темноты к означенному месту эвакуации им все едино не выйти, Юдин, как старший в их маленьком отряде по званию, вышел на Центр и запросил разрешение на организацию ночной засады. К чему было спешить, если по планам до окончания этого боевого задания было еще два дня и рюкзаки практически ломились от несъеденного хавчика?

К пущей радости бойцов, разрешение на организацию засады было дано.

Ночь случилась теплой. Очень теплой. Да что там очень теплой, ночь оказалась жаркой…

Первым пожалели о принятом решении разведчики из группы Шухова. От упакованных в спальники трупов шла непередаваемая вонь, столь густая и «приятная», что бойца шуховской группы, успевшего сперва плотно перекусить, а потом зачем-то приблизиться и наклониться к одному из жмуриков, вывернуло наизнанку. А в целом «приятность» ситуации вскоре осознали все – стоило лишь повеять слабенькому ветерку. Неизвестно, что ели перед смертью убитые, но животы их вспучились, и из отверстий в телах время от времени прорывались газы, наполняя атмосферу непередаваемым «ароматом».

Поняв, что дальше дело будет только усугубляться, Юдин, отложив дело уничтожения консервных припасов до лучших времен, отдал команду на выдвижение. Протестовать никто и не пытался, и через четыре часа группы благополучно прибыли по заданным координатам.

В «Урал» с «чехами» грузиться не захотел никто. А на опознание трупов «заинтересованные лица» так и не прибыли…

Следующий месяц промелькнул незаметно. Несколько найденных тайников с продуктами если кого и заинтересовали, то скорее с гастрономической точки зрения – от кофе, сгущенки и «Сникерсов» никто не отказывался. Случавшиеся небольшие стычки с противником приносили столь же мелкие результаты: один-два трупа, ствол, максимум три. А хотелось большего. Тем более что Ханкала требовала и требовала. И в чем-то вышестоящее руководство было право: действия боевиков в последнее время значительно активизировались. Больше всего Ханкалу беспокоили постоянные подрывы военной техники. Поговаривали даже, что у «чехов» появились импортные дистанционные передатчики, каким-то образом преодолевающие помехи, создаваемые всеми противоминными глушилками. Разведчики продолжали работать, но основное требование Ханкалы найти и уничтожить столь «продвинутую» банду, а заодно захватить имеющийся у них уникальный прибор оставалось невыполненным. Так что комбат, собравший на совещание командиров разведывательных групп, был настроен весьма решительно.

– В нашей зоне ответственности последние два месяца весьма успешно – в отличие от вас, оболтусов, – работает банда подрывников. Точная численность банды не известна, но приблизительно пятнадцать-двадцать рыл. Только за последние две недели: подрыв бэтээра под…той, подрыв «Урала» с вэвэшниками и последующий обстрел их колонны под…том, подрыв автобуса с кадырбой… мать их в тарандыку, диверсия на…кой электроподстанции, нападение на инженерную разведку морпехов и еще куча гадостей в том же духе. И эта сволота живет и радуется солнышку не где-нибудь, а у вас под носом. – Тяжелая пауза, и недобрый командирский взгляд, скользящий по наглым, ничуть себя не чувствующим виноватыми лицам. И ехидный вопрос: – Ну что, соколики, я за вас, что ли, буду их излавливать, а? Молчите? Понятно. И не надейтесь. Меня хрен кто в лес пустит, разве если решатся задействовать весь отряд сразу. А вы думали как? Крайняя задница всегда должна быть под рукой. Впрочем, отставить лирику. В связи с… вот, блин, даже выразиться не знаю как… – комбат задумался, – одним словом, раз мы не справляемся, к нам едет ревизор, то бишь инспектирующий – проверяющий – инструктирующий, некий полковник Супиков из штаба группировки.

– Нормальная фамилия… – пробормотал Юдин, чем тут же вызвал наигранное неудовольствие подполковника Викулова.

– Леха, ты, кажется, имел сказать нечто нехорошее про нашего инспектирующего?

– Никак нет, товарищ подполковник, подходящая фамилия, говорю, в хорошем смысле!

– Поясни, – вкрадчивым голосом потребовал комбат.

– Ну… я, – Юдин стремительно соображал, что бы такое придумать, чтобы не попасть впросак, – рассуждал так: Супиков от слова «суп», а где суп – там, значит, сытность, довольство.

– Понятно, – отмахнулся комбат, на которого рассуждения Юдина должного эффекта не произвели. – А если бы к нам ехал Попиков, то была бы полная…

Все сидевшие за столом совещания одновременно прыснули.

– Команды ржать не было, – Викулов усмехнулся. – И советую всем повторить устав, особенно свои должностные обязанности. Жо… тьфу ты, господи, Супиков ужасно любит задавать коварные вопросы…

«Великий и ужасный» полковник Супиков прилетел на следующий день в сопровождении отрядного направленца подполковника Ткачика и не известного никому майора. Он выбрался из вертолета и, небрежно кивнув встречающему его Викулову, переваливаясь с боку на бок, с важным видом прошествовал на территорию лагеря. Добравшись до отрядного плаца, Супиков, давая всем понять, как дорого его драгоценное время, приказал срочно собрать всех находившихся на тот момент в отряде командиров групп в палатке ЦБУ – Центра боевого управления.

Нельзя сказать, что кто-либо торопился, но некоторое время спустя указанная категория была собрана.

Оставшись стоять и, возможно, именно поэтому не предложив присесть собравшимся, Супиков прочел офицерам короткую, пламенную и запоминающуюся речь, в которой благодарно упомянул не покладающих рук, недосыпающих офицеров штаба группировки и не забыл пожурить вечно спящих на засадах офицеров подразделений разведки. Затем политически грамотно разъяснил всю важность скорейшего уничтожения столь сильно активизировавшихся последнее время боевиков. После чего, не обращая внимания на недовольные, если не сказать злобные, взгляды собравшихся, перешел к практическим вопросам. Первым ему попался стоявший в первой шеренге старший лейтенант (почти капитан, звание уже пришло, осталось обмыть новые звездочки) Юдин.