Сто голосов - Скотт Макконнелл

Но имея это в виду, можно представить себе ее страдания в том случае, если бы роль в этом фильме исполнял, например, Спенсер Трейси, превосходный актер, но непохожий, с точки зрения Айн, на ее героев. Однако, с другой стороны, она страдала бы и в том случае, если бы роль отдали актеру, внешне похожему на ее героя, но не умеющему держаться или неумному.

Арлин Манн однажды спросила у Айн: «Если бы вам пришлось выбирать на одну из главных ролей в Атланте актера, способного сыграть ее, но внешне непохожего на ваше представление о нем, или актера внешне подходящего, но не обладающего соответствующим дарованием, кого бы из них вы предпочли?» Она ответила в том смысле, что именно этот вопрос всегда мучил ее, поскольку она хотела видеть на экране именно тот тип внешности героя, который себе представляла, но еще и хотела, чтобы актер хорошо играл. Например, она была расстроена неспособностью Гэри Купера правильно сыграть Рорка. Она сказала Арлин, что, к сожалению, даже не знает, что сказать, ибо ее будут раздирать два противоречивых желания.

Кстати говоря, работая над Атлантом, она хотела, чтобы роль Джеймса Таггарта сыграл Винсент Прайс[381]. Думается, она писала внешность своего героя прямо с этого актера, элегантного, чуть сутулящегося и наделенного рассеянным и зловещим взглядом. Он вялый и вязкий… такой, как Джеймс Таггарт… скользкий, полный вздорной и пустой злобы.

Вам что-нибудь известно о сделке, которую она заключала с Генри и Майклом Яффе?[382]

NBC отказалась от Атланта по чистой случайности: в критически важный момент произошли большие изменения среди лиц, определявших программу. И хотя Айн не была в восторге от сценария Стирлинга Силлифанта, однако с ним еще кое-что можно было сделать. Она могла сама поправить его, она могла сделать это совместно с Силлифантом, можно было и обратиться к другому сценаристу. Но в этот самый момент компания изменила свои планы. И Яффе располагали только серым и неровным сценарием. Однако они заключили соглашение с Айн и потому попытались найти другую вещательную компанию.

Они использовали все доступные им пути, чтобы найти деньги на съемку фильма. Айн приглядывала за процессом и была в курсе, однако, на мой взгляд, действовали Яффе. Им приходилось стучать в различные двери, но за ней всегда должно было остаться одобрение сценария. Они пытались проявить творческий подход, но, увы, их старания так и не были востребованы. Именно поэтому, когда перспектива предоставить Гансу Гудегасту роль Франсиско взволновала Айн, она понимала, что перед ней стоят две задачи: самостоятельно написать сценарий и найти источник финансирования среди своих поклонников.

В таком случае давайте обратимся к Гансу Гудегасту.

Хорошо. Все началось в 1981 году. Она вернулась со своего последнего Форд Холл Форума, состоявшегося 26 апреля 1981 года. Шел последний год ее жизни. Она умерла 6 марта 1982 года, то есть до смерти оставалось одиннадцать месяцев. Примерно в это время она сказала мне, что смотрит повторный показ заинтересовавшего ее сериала Крысиный патруль.

Итак, к этому времени она только начинала поправляться после смерти Фрэнка, произошедшей в ноябре 1979 года, и пока ее ничто еще не интересовало. После кончины Фрэнка прошло полтора года.

Она уже упоминала о том, что Крысиный патруль ей понравился. В нем была заложена симпатичная ей идея дружелюбных врагов. Я пытался с ней спорить: «Это война, и надо стараться первым убить врага, пока он не убил тебя самого. И что вы хотите сказать этими словами — „дружелюбные враги“?» Она не стала особенно возражать, но идея понравилась ей в литературном плане. Она видела в ней нечто от Говена и Лантенака из Девяносто третьего года Виктора Гюго, исполняющих роли отца и сына, находящихся на разных идеологических полюсах, но уважающих друг друга. Такая позиция образует хорошую основу для литературного произведения. Мне кажется, что ей нравился и благой подтекст, лежащий в самой идее дружелюбных врагов.

Вернувшись из Форд Холл Форума, она сказала мне: «Мне показалось, что один из героев Крысиного патруля способен сыграть Франсиско. Это чрезвычайно заинтересовало меня, так как этот персонаж является первым моим любимцем во всей литературе». Так что я также посмотрел очередной выпуск сериала и сказал ей: «Вот это да, теперь я понимаю, что вы имели в виду. Этот парень насквозь пропитан духом Франсиско». И буквально за месяц интерес в ней превратился в настоящую страсть. Она влюбилась — в кавычках — в этого актера. И если я говорю «влюбилась», то имею в виду именно то, что она буквально втюрилась в него. Она понимала это — понимала, что, словно школьница, влюбилась в кинозвезду. Конечно, никаких глупостей, ничего нереалистичного с ее стороны не могло быть. Просто это был ее герой. Он выглядел как Кирус[383]. Он был немцем. Свое настоящее имя Ганс Гудегаст после сериала Крысиный патруль он изменил на Эрик Бреден. Он разговаривал с легким немецким акцентом, играл немца, от него так и веяло Европой. Примерно в эту пору она сказала: «А я думала, что мне придется ставить Атланта с одним из этих неуклюжих и скучных американцев». Гудегаст был очень аристократичен.

Все, кто знает Эрика Бредена по Молодым и дерзким видят в нем образец романтизма. Но теперешний, нынешний он не имеет ничего общего с тем ослепительным, едким, насмешливым, высокомерным, безусым немецким командиром, которого он сыграл в Крысином патруле. Она и в самом деле решила, что он сыграл ее мужчину, и сказала: «Едва ли можно сыграть эту роль, если ты не имеешь в себе самом ее частицы». Действительно: можно допустить ложную интонацию, можно впасть в противоречие с ролью — теперь это уже я растолковываю ее мысль, но смысл примерно таков: если ты не умеешь чувствовать себя непринужденно, если не умеешь уважать себя самого, если не любишь собственную способность воспринимать мир, то не сумеешь как актер воспроизвести ее. Твоя игра должна быть основана на твоем внутреннем ощущении, хотя бы отчасти.

Так и в пьесе Айн Идеал Кей Гонда, ее героиня, слепленная по образу Греты Гарбо, мечется по окрестностям, пытаясь найти человека, способного воспринять то, что она пытается изобразить, понять присущую ей разновидность героизма. Как следует из романа Атлант расправил плечи, существуют обыкновенные, средние люди, существуют также люди хорошие, но не выдающиеся, такие как Эдди Виллерс, и существуют подлинные герои — страстные, независимые личности, обитающие в иной плоскости бытия. Она не видит в них сверхчеловеков, но эти люди живут напряженно, реализуя способности, много превышающие средний уровень. Жизнь чрезвычайно важна для них. Именно таких людей создавала Айн в своих романах, именно таких хотела она видеть в реальности — как и Кей Гонда.