Я – Ангел. Часть первая: Под прикрытием - Сергей Николаевич Зеленин

Пойду я, а то пристрелишь меня чего доброго…

Подумав-поразмыслив сперва, свозил того на могилу Георгия Тимофеевича Доможилова… Посидели, помянули добрым словом, поговорили «за жисть»…

Показываю на крест и говорю:

— Видишь? Покойный помог мне советом и, я в долгу не остался… Уважил!

Старичок неделю понаблюдал за моими потугами и помалкивал, затем прошамкал беззубым ртом:

— Когда мы пушки из чугуна лили, наружную сторону нагревали, а внутреннюю — канал ствола, наоборот охлаждали.

Чешу в затылке:

— За «совет», конечно спасибо… Но как это на практике сделать⁈ Ведь, там — температура — мама не горюй!

Старик Хоттабыч, поглаживая бороду:

— За «температуру» ничего не скажу — не видел её ни разу. Но мы это — «по темноте» своей, делали так…

— … Чё дерётесь, дедушка⁈

— «Бить и учить» — у нас одно и то ж!

Под «чутким» руководством этого «Старика Хоттабыча» (который лаялся как царский фельдфебель и, даже не стеснялся подзатыльники мне то и дело отвешивать), не сразу — с одиннадцатой попытки, наконец получилось что-то похожее. С пятнадцатой — вполне годное изделие, которое после минимальной механической обработки поступало на сборку трактора.

— Ну, а теперь, — старик перекрестился по-староверчески двумя перстами, — лей мне крест на могилку…

Я расчувствовался, обнял его и, даже, как баба какая — прослезился, обильно орошая его жилетку:

— Эх… Золота столько в этом мире нет — чтоб вам обоим с Георгием Тимофеевичем, памятник отлить!

Я был как никогда искренен.

* * *

«Установка по первичной переработке шлака» — по своей сути мини-завод, извлекала из ульяновского шлака коржи и корольки чугуна, клинкер и фосфаты, остальное отправлялось обратно на отвал — только уже в другое отдельное место.

Что это такое?

Это, почти белый порошок, состоящий процентов на 70–80 из двуокиси (диоксида) титана — TiO2. Иначе, его ещё называют «рутил». Остальное: карбид того же титана — TiC, оксид циркония (диоксид) — ZrO2 и его карбид — ZrC. Плюс «неизвестный элемент» — гафний и его соединения, неизбежные «хвосты» — остатки ранее извлечённых из шлака химических элементов и их соединений и, бесполезные и вредные примеси…

Пускай пока полежат — дойдут и до них руки.

В начале августа начало прибывать оборудование для продвинутой химической лаборатории (готов поклясться на чём угодно, но в Советской России такой пока нет и, неизвестно когда она будет!) и, профессор Чижевский довольно потирая руки, готовился совершить «открытие» гафния и тем навек прославить своё имя среди корифеев мировой науки.

Я не возражал, но предупредил:

— Читайте контракт, Дмитрий Павлович: открытие открытием — но прежде всего, Вы должны — научиться в промышленном масштабе разделять эти химические соединения. И прежде всего, меня интересует двуокись титана — в как можно более чистом виде.

— Не пойму для чего Вам это, Серафим Фёдорович? — недовольно морщится тот, — совершенно бесполезное вещество.

Как известно, дореволюционные российские учёные — сторонники «чистой» науки!

Они совершали открытия и публиковали их в немецких журналах — за что западные промышленники говорили им большое «мерси». Нашим «бессребреникам», было впадлу — даже подумать о каком-то коммерческом использовании своих открытий.

Приходилось читать, что и Попов — изобретя свой «грозоотметчик», не захотел оформить патент из тех же соображений и, инвестиции потекли мимо него и государства Российского к некому Маркони и созданному им акционерному обществу. А Александр Степанович довольствовался славой первооткрывателя (на Родине) и ста рублями — что от щедрот своих отвалило ему Морское ведомство…

И профессор Чижевский, на мой взгляд — такой же тип «бескорыстного» учёного.

— А, шоб было! Если вопросов больше нет — приступайте к работе, Дмитрий Павлович.

Радость профессора Чижевского была несколько преждевременной.

Большинство заказанного оборудования к нам прибывало по железной дороге в сильно разукомплектованном — а то и по-вандальски раскуроченном виде… Переписка с «инстанциями» ничего не дала: железнодорожники валят на портовиков, те — на корабельщиков или тех же железнодорожников.

— Что, что за люди! — хватался за голову профессор.

Перефразируя будущее высказывание Виссарионовича, разведя руки обескураженно отвечаю:

— Увы, но других людей для нас с вами нет.

— Что за страна! — не унимается.

— Есть такое понятие, профессор, — лишь вздыхал я, — «Родина» — мать наша… Мать её!

* * *

Как известно, в том мире — который я не по своей воле оставил, лишь пять процентов титановой руды идёт на выработку металлического титана. Остальное используется в виде его двуокиси в самых различных областях — от пищевой промышленности до лако-красочной… Конечно, для «высоких технологий» желательно иметь как можно более чистое вещество — в районе 98 процентов очистки. Тем не менее, даже «грязный» 80-ти процентный рутил (двуокись титана) можно успешно применить, например — в составе обмазки сварочных электродов, что я и не преминул проделать.

«Рутиловые электроды» универсальны — пригодны для работы как на постоянном токе, так и переменном. Более-менее без проблем, варить ими можно даже начинающему сварщику: они легко «зажигаются», дают стабильное и сильное горение сварочной дуги, шов после них получается ровный и стойкий к трещинам при остывании.

Рутиловыми электродами возможно проделывать даже такую операцию — как наплавление истираемых деталей!

Рисунок 80. Состав обмазки сварочного электрода.

Что немаловажно для меня — дым от электродов с рутиловой обмазкой менее вреден для лёгких сварщиков. Ведь, я учу варить электросваркой практически детей — Кузька-Домовёнок и его комсомольско-молодёжное «КБ», первыми изъявили желание освоить новую технологию.

— Ребята, отнеситесь к делу серьёзно, — я легко щёлкнул Кузьму по носу, — деньги, что я даю на молоко — используйте по целевому назначению, а не на подарки своим девушкам… Не то маме твоей расскажу и она тебя заругает.

К великой моей досаде, обучение электросварке ребят продвигалось не так успешно, как мне того хотелось…

Лишь сам Кузьма освоил это дело на достаточно приемлемом уровне, а мне требовалось как минимум — бригада из пяти-десяти «дипломированных» сварщиков, уже к весне 1924 года. Уж пал было духом, но как-то захожу в «сварочный цех» и, вижу: кузькина «павидла» — девушка небольшого росточка, смешливая, понятливая комсомолочка, «тыркает» электродом — пытаясь пришпандорить одну железяку к другой.

Осмотревшись по углам, спрашиваю:

— Сашка, а где эти трутни?

Отложив держак и маску, та смущённо отвечает:

— Покурить вышли…

Прям беда с этим курением… Смолят самосад здесь — чуть ли не с