Американский детектив - 4 - Джон Гоуди

Он уже видел в окнах лица, которые смотрели на вертолет, как на чудо.

Пилот взглянул на Кронски. В глазах его был вопрос.

— Ближе, — заорал Кронски, — ближе, черт побери! — Он молил Бога, чтобы ему удался первый же выстрел и он мог бы вернуться на твердую землю или хотя бы на твердую крышу Торгового центра.

Пилот кивнул. Тронул ручку управления, как будто она была такой хрупкой, что могла сломаться у него в руке.

Башня поплыла в их сторону. Лица внутри стали отчетливее. Качка и вибрация усилились.

— Ближе нельзя! — крикнул пилот. — Стреляй отсюда!

Люди внутри зашевелились, отбежали в сторону. Какой-то огромный детина — это был начальник пожарной охраны города — подгонял их, размахивая руками.

Кронски установил пушку и попытался прицелиться. В прицеле мелькали то сверкающий шпиль башни, то ряды целых окон ниже банкетного зала. Да, ну и в дерьмо же он влип!

Он напряг голос и заорал изо всех сил:

— Какого хрена, ты что, не можешь не дергаться?

Из зала было видно напряженное лицо Кронски, наконец пушка выстрелила. В жутком реве моторов выстрел не был слышен, но тонкую стрелу гарпуна все увидели сразу. Он влетел в окно, ударился о противоположную стену и, сверкая, отлетел на пол.

Начальник пожарной охраны города и несколько официантов бросились на него и крепко схватили гарпун и линь.

Вертолет закачался и начал удаляться, на ходу распуская линь. Кто-то завизжал. Его пример оказался заразительным.

18.41-19.02

Постовой Шеннон с четырьмя швами под свежей повязкой на лице уже снова стоял рядом с Барнсом у барьеров.

— Мне доводилось читать про такое, — сказал Шеннон, — но ты мог бы поверить, что когда-нибудь увидишь такое собственными глазами? — Он обвел широким жестом площадь, паутину шлангов, мечущихся пожарных, дым, валивший из разбитых окон на фасаде здания, столб дыма у вершины Башни и высоко в небе — вертолет, казавшийся рядом с гигантским зданием совсем крохотным.

— Ах ты, ирландская гиена, — сказал Барнс, но в его голосе не было злобы.

— Да, недурной костерок, — сказал Шеннон, — в самом деле. — Он помолчал. — Ну да, Фрэнк, я знаю, что это звучит кровожадно, но это факт. Почему всегда сбегается столько людей? Потому, что этот огромный костер возбуждает, потому что тут попахивает адским пламенем.

— А что ты ощущаешь на месте тяжелой аварии? — спросил Барнс— Когда всюду вокруг валяются трупы? И лужи крови?

— Ну нет, это совсем другое. То всегда происходит из-за людского безумия. Но здесь — здесь нечто великолепное. Ты только посмотри! Пламя уже доходит до середины Башни! Видишь?

— Вижу, — ответил Барнс. И, немного помолчав, добавил: — Единственное, что приходит мне в голову, — это Готтердаммерунг.

— Выражайся по-английски, ты, черная рожа.

— Пожар Валгаллы, — ответил Барнс, — царства богов, которое превратилось в пепел.

Шеннон промолчал и, не отрываясь, глядел вверх.

— Это жутко, — наконец сказал он, — но великолепно.

* * *

Нат, прижимая телефонную трубку плечом и, держа в руках рацию, сказал, ни к кому в трейлере не обращаясь:

— Пока все идет хорошо. Там, наверху, поймали линь и привязали его. Вертолет возвращается на крышу Торгового центра.

Тим Браун воскликнул:

— Слава Богу! — Вынул полупустую пачку сигарет, посмотрел на нее и, внезапно решившись, швырнул ее всю в корзину для мусора. — В жизни не будет лучшего повода бросить это к черту, — сказал он.

Патти сидела, молчала и слушала. Теперь она радостно улыбнулась.

Гиддингс сказал:

— Первая половина битвы выиграна. Теперь вторая…

— Вы правы, — подтвердил Нат и вдруг не выдержал: — Но если бы мы не выиграли первую, черт вас всех подери, сейчас оставалось бы только сидеть сложа руки. — И снова в трубку: — Да, губернатор?

— Допустим, что все получится, — говорил губернатор. — Что будем делать дальше? Мне, к счастью, еще никогда не приходилось пользоваться спасательным поясом, так что не имею никакого понятия. Знаете, ветер и все такое. Безопасно ли это для женщин?

— Нужно просунуть ноги в два отверстия,— сказал Нат. — Человек оказывается как будто в мешке. А дальше нужно закрыть глаза и крепко держаться. — Потом произнес торжественно и серьезно: — Но вам придется кое-что предусмотреть: кто и в каком порядке поедет, и тому подобное…

— Первыми — дамы. Это мы уже решили.

— Мистер губернатор, каждый рейс с крыши Торгового центра и обратно займет какое-то время. Скажем, минуту. У вас около ста человек, возможно, половина из них женщины. Эвакуация женщин займет в лучшем случае около часа, и еще час — на мужчин. Ждать придется долго, и будет лучше, если вы установите очередность…

Тут в офисе раздался чей-то голос, и Нат запнулся.

Губернатор сказал:

— Отлично, Джейк. — И потом Нату: — Сенатор Петерс предвидел, что вы скажете. Я боялся, что он принялся вырезать из бумаги фигурки, но он, оказывается, приготовил бумажки с номерами для жеребьевки.

Нат кивнул и улыбнулся.

— Хорошо. — И потом: — Там найдется кому следить за порядком?

— И над этим мы уже работаем. — Губернатор помолчал. — Два часа? Так вы считаете?

— Возможно, и меньше, — ответил Нат, — но ведь все должно идти потихоньку-полегоньку, иначе…

Рация затрещала.

— Оливер вызывает трейлер, — раздался голос. — Мы уже привязали к линю прочный трос. Как только они начнут тянуть, мы будем потравливать, но скажите им, чтобы не спешили. Когда трос развернется полностью, им придется тянуть приличную тяжесть. Да еще этот чертов ветер!

— Будет сделано, — сказал Нат. — Оставайтесь на связи, сержант. — Он снова заговорил в трубку: — Все готово, губернатор. Скажите своим людям, пусть начинают тянуть и приготовятся как следует попотеть, пока все не закончится. Желаю удачи.

— Спасибо вам. — Голос губернатора дрогнул. — Вы останетесь у телефона?

— Останусь. И на рации тоже.

— Помоги вам Бог, — сказал губернатор.

Нат положил трубку на стол и откинулся на спинку. Перехватил взгляд Патти. Она улыбалась.

Тим Браун спросил:

— А конструкция-то выдержит? Если вдруг начнет рушиться, наделает таких бед, каких этот город еще не видел.

— Я думаю, выдержит. Даже если огонь полностью выйдет из-под контроля.

— Ну, дорогой мой, — сказал один из пожарных, — он уже давно вышел. Все, что мы делаем, так же бесполезно, как ведром бороться с приливом. И теряем людей.