Азиатская Европа - Мурад Аджи

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+
1 ... 188 189 190 191 192 193 194 195 196 ... 274
Перейти на страницу:

Но тот, кто рисовал себя господином и свою историю классической, античной, не понимал, что в сознании раба, и только раба живут рабовладельцы. Свободные люди этого образа не знают.

Так Византия раскрывала себя, свои настроения и характер, она не знала, что нет плохих народов, но есть плохие люди… В истории Византии, пожалуй, был единственный период, когда ее отношения с тюрками вошли в честное русло. Недолгим оказался он. Впрочем, о честности здесь говорить трудно, велась политика, а она честной не бывает никогда.

…25 марта 717 года на константинопольский престол поднялась Исаврийская династия. Ее возвеличила армия. То было критическое время, судьба империи висела на волоске, к стенам столицы приближалось несметное войско мусульман, противостоять ему византийская армия не могла. Собственно, армии и не было. Требовалось предпринять что-то граничащее с чудом, чтобы спасти Византию.

То был итог политики. Непомерные имперские амбиции привели Византию к краху, она потеряла Ближний Восток и Северную Африку, где взрастало новое государство — Халифат. Колонизаторство Запада там породило ислам, который стал врагом греческого христианства. Сторонники ислама успешно теснили византийцев, то была первая победа национально-освободительного движения в Средневековье.

Миллионы вчерашних рабов, назвавшись мусульманами, стали жить под голубым флагом ислама. Для них господство греков кончилась, а политика Византии — нет.

Новый византийский император Лев III Исавр был родом из Сирии, из города Германикии, в его жилах текла тюркская кровь, но нецарского происхождения. Это чувствовалось в его политике: правитель стоял на цыпочках, делал все на пределе возможностей, жил, чтобы прославиться делами и подвигами. Не снимая с головы короны, показывал византийцам, что такое мужество.

Такая политика грекам была не по силам. Но именно ее требовали интересы страны.

Едва став императором, Лев Исавр участвовал в вылазке за стены осажденной столицы. Сам с шашкой в руке повел отряд мщения, который навел ужас на неприятеля. Но главным в победе было не это, а новое оружие, которое вошло в историю как «греческий огонь». На глазах изумленных мусульман император зажег море. И оно загорелось. Пожар стер с лица воды арабский флот, стоящий в бухте Константинополя и готовый к завтрашнему штурму. То было чудо, настоящее чудо, оно и спасло Византию. Чудо, доставленное с Кавказа, его изготовили из бакинской нефти… Похоже, по Шелковому пути доставляли в Европу не только шелк.

С побед начинали Исавры. С громких побед. И помогала им армия булгарских тюрков, пришедшая на помощь с берегов Дуная, то было первое общение императора Льва с далекими соплеменниками. Булгары положили под стенами Константинополя тридцать две тысячи мусульман… Они решили судьбу Византии и тюрков в ней…

Название родного города императора, напрямую связанное с германцами, и его первоначальное имя Конон говорили сами за себя, а прозвище сына императора лишь дополняла сказанное: Исавров звали «каваллинами» — «кобылятниками», «лошадниками», они из поколения в поколение разводили коней. За любовь к верховой езде им дали это прозвище. Бесстрашие и необузданная страстность с головой выдавали в Исаврах тюрков.

Очень талантливо вел Лев Исавр государственные дела, нововведения задумывал с хладнокровием, а вводил с твердостью. Он вернул мир в первые дни своего правления, когда на коне отбивал атаки противника перед стенами столицы, тогда у армии появилась уверенность, и она начала действовать. Потом наладил торговлю, словом, начал «золотое время», как сказали историки. Византия при нем впервые спокойно вздохнула.

Одним из начинаний императора были Судебники, где утверждались суды и законы, похожие на те, что практиковались в Дешт-и-Кипчаке. «Мы поставили впереди земную справедливость — посредницу с небесным, она острее всякого меча в борьбе с врагами…» С этих слов теперь начинался суд в Византии, с них он всегда начинался у тюрков, издревле веривших в справедливость только Небесного суда. Государственное переустройство было необходимо, страна погрязла в интригах, разложилась нравственно. Оно, это переустройство, показательно еще и тем, что в Западной Европе тюркские Судебники уже имели громкий успех — целые страны и княжества жили по ним.

Европейцы, приняв алтайские порядки, постигали новые, незнакомые им грани нравственности, морали, поведения, они уходили от традиций языческого Рима, которые не исчезали в Константинополе до прихода нового императора. Речь шла о социальном переустройстве Византии, о возвышении роли закона и суда. Не будет преувеличением, что Лев Исавр совершал революцию, он раздвигал горизонты империи, чтобы страна увидела будущее.

Византийскую династию теперь отличал неприкрытый интерес к тюркскому миру, к каганатам Дешт-и-Кипчака — Хазарии и Великой Булгарии. Это было принципиальным в ее политике. Новый император, свободный от комплекса неполноценности, перенес центр тяжести своей дипломатии с проигранного Ближнего Востока на северо-восток Европы, к тюркам, что было неожиданным. Ему, свободно говорившему на «греко-варварском» языке, давались великие дела: византийцев принимали там за родных, с ними дружили, с ними роднились.

Наметился политический союз, перспективы которого до конца не представлял никто. Даже сам император.

Ради того союза по тюркской традиции Лев Исавр женил своего сына на дочери хазарского кагана, ее звали Чичак (Цветок), она, приняв греческое крещение, взяла имя Ирина и с ним вошла в мировую историю. То была женщина с характером и обостренным чувством правды, о ее достоинствах с завистью говорили в салонах знати. Ее любили и ненавидели, она сама давала повод для ненависти.

То была коварная женщина, с нею к тюркам Дешт-и-Кипчака пришло греческое христианство, поначалу ручеек, который омыл ступни знати. Но быстро поползли слухи о принятии каганом иудейской веры. Тюрки Великой Степи не отличались глубокими познаниями, для них европейская религия была продолжением их веры в Тенгри: слова «христианин» и «иудей» считались синонимами. Тем не менее измену вере, которую допустила дочь хазарского кагана, заметили все… И простили ее.

Веротерпимостью жил тюркский мир, жил, не понимая, что в руках колонизаторов религия — это оружие. Очень сильное оружие, которое разит не сразу. Медленно истощает душу народа, делает ее бессильной и зависимой.

«Камнепад в горах начинается с первого камня», — утверждает пословица, а камень, который бросила Ирина, первым не был. В Восточной Европе с 449 года существовала христианская епархия, названная Скифской, правда, она не имела ни веса, ни влияния, ее создали греки, создали как бы на случай, для своих поселений. Теперь тот случай настал, стрелки политических часов пришли в движение: интерес Византии к Дешт-и-Кипчаку стал стремительно нарастать. Если прежде он был военного свойства (обойтись без наемников греки не могли), то при Исаврах Хазария и Великая Булгария стали для византийцев торговыми партнерами и, более того, опорой в борьбе с католиками и мусульманами. Это было принципиальным в отношениях двух стран.

1 ... 188 189 190 191 192 193 194 195 196 ... 274
Перейти на страницу:

Комментарии

Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!

Никто еще не прокомментировал. Хотите быть первым, кто выскажется?