📚 Hub Books: Онлайн-чтение книгПолитикаКремлевский визит Фюрера - Сергей Кремлев

Кремлевский визит Фюрера - Сергей Кремлев

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+
1 ... 189 190 191 192 193 194 195 196 197 ... 199
Перейти на страницу:

Гитлер молчал, ожидая, и Сталин закончил:

— Скажем, в Баку, Сталино и Саратове. Рядом с последним — наша республика немцев Поволжья, и расширение культурных, — Сталин вдруг резко и отчетливо выделил это слово голосом, — контактов будет не лишним. Как вы полагаете?

— Безусловно! Культурные, — Гитлер тоже выделил это слово интонацией, — контакты мы будем развивать в первую очередь…

— Что же касается вашего дипкурьера, то я предлагаю немного разгрузить его. По нашему Транссибу мог бы вполне проехать туда и обратно ваш министр пропаганды, доктор Геббельс. С его острым глазом и талантливым пером можно увидеть там многое…

— Геббельс? Из окна вагона? — тут же отреагировал Гитлер полушутливым тоном.

— Да, Геббельс. Но, конечно, не только из окна.

Сталин замолчал, улыбнулся в усы, сделал короткий жест рукой и продолжил:

— Наши Поволжье, Урал, Сибирь и Дальний Восток надо видеть основательно… Было бы желание, и мы их товарищу… — тут Сталин сделал паузу и взглянул на собеседника с нескрываемым лукавством, — Геббельсу покажем.

ВРЕМЯ летело, оно летело над старыми стенами старой Цитадели, обтекая их не без боя, а напротив, с боем, ибо не было сейчас над миром мира, даже если где-то и не гремели еще пушки…

Такой уж получалась тогда та эпоха…

За беседой пролетело уже почти три часа, и Сталин предложил:

— Не пора ли нам сделать небольшой перерыв, а потом — за стол? Уже большой компанией?

— Пожалуй, пора, — искренне согласился Гитлер…

Через час они уже сидели во главе длинного стола в большом зале… На обед было приглашено человек сорок. Теперь стол был не только сервирован, но и уставлен так густо и богато, что слюнки потекли даже у весьма воздержанного фюрера…

Приятно удивлен он был и другим. Теперь их и всех других за столом обслуживали десятка полтора официанток — каждая была истинной красавицей в явно нордическом, арийском стиле…

Сталин не стал тут ничего подчеркивать словами, но было ясно и так, что эти статные красавицы с тяжелыми коронами волос, с чистыми линиями лиц были невысказанным упреком теории о славянской неполноценности.

Фюрер, всегда неравнодушный к женской красоте, — как понимающий ценитель вполне оценил и тонкость намека, и тех, кто его олицетворял…

А за столом уже установилось то веселое, простое оживление, о котором фюреру рассказывал Риббентроп…

Обед продолжался два часа, а потом хозяин и гость расстались, договорившись встретиться ближе к вечеру еще раз…

Оставшись наедине с Риббентропом, фюрер заявил:

— Риббентроп, я доволен! Чем бы это все ни кончилось, я доволен, что я увидел его.

Риббентроп осторожно молчал, опасаясь неосторожным словом раздражить фюрера. А тот отыгрывался на своем министре за долгое воздержание от пространных монологов и не умолкал:

— Что мы можем получить конкретно, Риббентроп? Сталин умен и хитер, его слова неожиданны, его предложения заманчивы, но если он готов помочь… Ах, да, — перебил фюрер сам себя, — он предлагает отложить все до 42-го года… Это умно— пока я буду воевать, он будет копить силы… А что потом? Удар?

Риббентроп молчал, боясь возразить, не желая соглашаться… И фюрер размышлял вслух…

— Приглашение Геббельса— это, конечно, бомба… Но это — пропаганда, а не политика. Вот если бы он согласился расширить «Пакт трех» до четырех! Однако это его вряд ли свяжет сильно… А вот его конкретные требования… Русские заводят уже разговор о базе на Босфоре… Чего они захотят завтра — Югославии? Судя по вопросу о базе, на Болгарии они будут настаивать обязательно, но Болгарию я им не отдам! И опасно для нефтяных источников, и вообще — не пройдет!

Гитлер поймал себя на том, что если в Берлине он постоянно переводил разговор на концепции и перспективы, то тут, в Бресте, он даже сам с собой рассуждает о вещах конкретных. Конечно, в Берлине упор на идеи позволял уходить от вопросов Молотова, но все же Сталин сумел «перевернуть» «шахматную доску», и оставалось лишь гадать — не перевернет ли он ее еще раз, напирая — как и Молотов — на конкретику…

— Риббентроп, что мы можем уступить еще? Мы и так уступили русским во многом!

— Мой фюрер, — подал, наконец, голос Риббентроп, — есть один пункт, где мы могли бы не уступить, а выправиться…

— Что вы имеете в виду?

— Русские в своих поставках в целом аккуратны… Зато мы задолжали им в поставках на 126 миллионов марок. Молотов уже поднимал этот вопрос в беседе с Герингом.

— Что вы предлагаете?

— Если в дальнейших беседах возникнет необходимость уступок с нашей стороны, то можно самим признать нашу неаккуратность и пообещать быстро ликвидировать задолженность…

— Допустим… Но как быть с Финляндией?

— Возможно, мы могли бы предложить Советам следующее… Мы аннулируем соглашение с финнами о транзите войск в Норвегию при условии, во-первых, обеспечения транзита в Киркенес через Россию…

— Это очень удлинит путь и удорожит его.

— Да, но мы должны потребовать от русских в этом случае компенсации… Например, увеличением поставок нефти и леса.

— Допустим…

— И еще… Русские должны гарантировать нам поставки из Финляндии никелевой руды и леса в прежнем объеме с некоторым нарастанием, и с компенсацией возможных недопоставок по любым причинам за счет России.

— Неглупо, Риббентроп… Пожалуй, я мог бы на это пойти при условии отказа русских от претензий по Болгарии и подписания хотя бы секретной декларации о готовности России присоединиться к «Пакту трех» не позднее конца 1941 года…

Так определились пределы уступок фюрера… Пора было начинать второй раунд… Уже выходя из двери комнаты, где они отдыхали, фюрер спросил Риббентропа:

— А почему среди русских нет Кагановича? Случайность, или Сталин решил не брать сюда еврея? Вы уверяете меня в обратном, Риббентроп, но мне кажется, что еврейское влияние здесь сильно…

— Мой фюрер! Я не знаю, почему нет Кагановича, но если здесь и есть еврейское лобби, то не Каганович его олицетворяет. Каганович — порядочный человек… К тому же… — Риббентроп задумался, потом размышляющим тоном сказал, — к тому же недавние репрессии и московские процессы имели и явный антиеврейский аспект, хотя об этом никогда не говорилось публично ни слова…

ВОЙДЯ в комнату переговоров, Гитлер решился… Это было против всех правил дипломатии и межгосударственных отношений, но в конце концов он должен был понять точно — можно ли идти дальше со Сталиным? А для этого ему надо было знать пределы искренности русского вождя.

Если для Сталина пакт и все с ним связанное — тактика, то как только Советы усилятся, а рейх в чем-то серьезно оступится, как только англосаксы пойдут в наступление, Сталин тоже ударит.

1 ... 189 190 191 192 193 194 195 196 197 ... 199
Перейти на страницу:

Комментарии

Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!

Никто еще не прокомментировал. Хотите быть первым, кто выскажется?