Глиняная Библия - Хулия Наварро

– Вы не станете нам помогать? – спросила уже окончательно проснувшаяся Клара.

– Вы хотите забрать себе то, что вам не принадлежит, а это самая настоящая кража. Нельзя согласиться с тем, чтобы кто-то совершил кражу, пусть даже Ирак и находится на грани войны.

– «Глиняная Библия» – моя! – воскликнула Клара, и в ее голосе прозвучало отчаяние.

– «Глиняная Библия» принадлежит Ираку, даже если ее нашли именно вы. Кроме того, вы не говорите мне всей правды. Ваш дедушка и вы относитесь к числу тех, кто пользуется благосклонностью Саддама, и вашему мужу не составило большого труда получить разрешение и благословение на то, чтобы профессор Пико вывез из Ирака значительную часть предметов, найденных в Сафране. Поэтому с какой стати вам стали бы отказывать в разрешении на вывоз и этих табличек? Да, я уже знаю, что они являются сенсационным открытием, однако это отнюдь не означает, что нельзя получить разрешение на то, чтобы показать их всему миру в составе экспозиции, которую готовит Пико. А еще я совершенно не понимаю, почему вас преследуют и – тем более – почему женщина, пользующаяся благосклонностью диктатора, утверждает, что ее жизни угрожает опасность. Этого не может быть, если, конечно, вы не решили присвоить себе то, что вам не принадлежит, а такой поступок превращает вас в воровку – как здесь, тис и в любой другой части мира. Поэтому мне хотелось бы, чтобы вы завтра нашли себе какое-нибудь другое место, где могли бы прятаться. Я не хочу иметь никакого отношения к краже и очень сомневаюсь, что профессор Пико одобрит ваши действия.

Слова Миранды подействовали на Клару так, как будто ее окатили холодной водой. Фатима, которая уже тоже проснулась и наблюдала за происходящим, сидя на полу, закрыла лицо ладонями.

– А вы, Джиан Мария… – продолжала Миранда, – меня удивляет ваше поведение. Вы ведь священник, но вас, похоже, не смущает тот факт, что совершается кража. Более того, вы хотите помочь вору – точнее говоря, воровке. Я этого совсем не понимаю.

Слова журналистки поразили священника, которому до сего момента даже и в голову не приходило, что эти таблички, в общем-то, и в самом деле принадлежат не Кларе. После нескольких секунд замешательства Джиан Мария, тем не менее, нашелся, что ответить на слова Миранды:

– Вы правы, или, по крайней мере, отчасти правы. Но… мне кажется, что ситуация не совсем такова, какой она вам представляется и какой вы ее сейчас описали. Включите свет и посмотрите на мое лицо.

Миранда включила лампу, стоявшую на ночном столике, и увидела покрытое кровоподтеками лицо священника и его посиневшую от полученных ударов руку.

– Что произошло? – встревоженно спросила Миранда.

– Полковник хотел знать, где находится Клара, – ответил священник.

– Полковник?

– Не знаю, сталкивались ли вы с ним в Сафране. Это очень могущественный человек, и он хочет забрать эти глиняные таблички, но не для того, чтобы сохранить их для Ирака, а чтобы их кому-то продать. Думаю, Клара могла бы нам об этом рассказать, однако я и сам слышал в Золотом доме, что у него есть какие-то друзья в Вашингтоне, что война начнется уже завтра и кое-что другое в том же духе.

– Война начнется завтра? – переспросила Миранда. – А откуда Полковник об этом знает? Я ничего не понимаю.

– Это все очень сложно объяснить. Он намерен продать «Глиняную Библию», он потому и охотится за мной, что хочет отнять ее у меня. Я вовсе не собираюсь украсть «Глиняную Библию» – я просто хочу показать ее всему миру и затем хранить в каком-нибудь надежном месте до тех пор, пока не закончится война и не появится возможность вернуть ее в Ирак, – пояснила Клара, которая буквально только что придумала эту версию, чтобы с ее помощью побороть недоверие Миранды.

– Итак, существует некий коррумпированный полковник, пытающийся захватить эти таблички… Что ж, тогда разоблачите его и передайте в руки властей. Например, сообщите о его намерениях вашему мужу, который, если не ошибаюсь, является директором археологического департамента или чего-то в этом роде, да?

– Я не могу этого сделать, – заявила Клара.

– Ваш муж – продажный чиновник? Ну, Клара, я не знаю, что и думать!

– Думайте, что хотите. Я понимаю, вам просто не хочется мне помогать, а потому мы с Фатимой отсюда уйдем, однако позвольте нам остаться здесь хотя бы до утра. Если мы выйдем на улицу прямо сейчас, нас сразу же схватят. Айед Сахади обещал нас отсюда вытащить – он, кстати, сам предложил, чтобы мы укрылись в этом отеле. Не переживайте: как только наступит утро, мы отсюда уйдем. Я вам обещаю.

Миранда пристально посмотрела на Клару, не зная, что ей делать. Она не доверяла этой женщине. Более того, Клара вообще не вызывала у нее симпатии. Интуиция подсказывала Миранде, что эта женщина с ней неискренна и что за ее пафосными словами скрывается обман.

– Как только рассветет, вы отсюда уйдете, – решила Миранда.

– Пожалуйста, помогите Джиану Марии, – умоляющим тоном попросила Клара.

– Нет, мне не нужна помощь, не переживайте, – сказал Джиан Мария.

– Да нет, нужна, – возразила Клара. – Вам необходимо завтра же покинуть Ирак – еще до того, как начнутся бомбардировки. Мы не знаем, сколько времени продлится эта война. Уезжайте, потому что, если вы останетесь здесь, вас убьют. Это Полковник разрешил вам приехать сюда?

– Он бросил нас с Анте Пласкичем после того, как его люди нас допросили. Айед Сахади убедил Полковника, что знает вас достаточно хорошо и что, по его мнению, вы не стали бы говорить нам, куда собираетесь бежать. Полковник, похоже, с этим согласился, и нас просто бросили в Золотом доме. Ваш муж был в отчаянии. Хотя он и заодно с Полковником, но, как мне кажется, он хочет вам помочь.

– Нет, он не хочет мне помочь, он хочет заполучить «Глиняную Библию».

– Ахмед вовсе не такой уж плохой человек, Клара, – возразил Джиан Мария.

– Послушайтесь моего совета и уезжайте отсюда, – сказала Клара. – Мне не удастся сразу отсюда выбраться, скорее всего, придется задержаться здесь на несколько дней, а может, и месяцев. А вот вам необходимо уехать. Если вы останетесь, заставите меня переживать еще больше.

– Очень трогательно! – перебила их Миранда. – Вы ведь… Я этого не понимаю, Джиан Мария. Я не понимаю того, что вы делаете.

– Я не могу вам этого объяснить, просто не могу, но хочу вас заверить, что я поступаю так, как мне велит совесть, и я точно знаю, что не совершаю ничего предосудительного. Я… я уверен в том, что Клара не присвоит себе эти таблички и когда-нибудь она их вернет в свою страну. Она осознает, что они принадлежат не ей, однако в сложившейся ситуации… Миранда, порою бывает очень сложно объяснить происходящее.

Вплоть до сего момента ни вы, ни Клара, не дали мне ни одного приемлемого объяснения, поэтому я не хочу иметь никакого отношения к этой истории. Что касается начала войны, вы и вправду уверены, что это произойдет завтра?

– Война начнется двадцатого числа, поэтому у Джиана Марии еще есть время на то, чтобы покинуть Ирак, – сказала Клара.