Белки в Центральном парке по понедельникам грустят - Катрин Панколь
Шрифт:
Интервал:
Младшенький залился пунцовым румянцем, лицо у него пошло красными пятнами. Он едва удержался, чтобы не почесаться. Из Крохи сразу в Учителя!
— А чего вы ждете от меня? — спросила Гортензия.
— От тебя — чтобы ты встретилась с Шавалем попить кофе и разговорила его.
— Что?!
— Разговори его…
— Здрассте! Думаете, я ему позвоню, скажу, что хочу увидеться, и он примчится галопом? Оптимисты вы, ребята…
— Ничего подобного. Ты оставила о себе неизгладимое воспоминание. Еще бы… Любой мужчина, дорогая моя Гортензия, при одном соприкосновении с тобой немедленно воспламеняется от желания или, если угодно, любви. Шаваль первый… С тех пор как ты его бросила, он чахнет и погибает. Это видно у него в третьей лобовой складке левого полушария.
— Вместе с джеллабой.
— Нет, чуть выше.
— Ну, тебе виднее.
— При виде тебя он совершенно растекается и теряет всякую власть над своим мозгом. Выпытать у него все секреты будет просто детский сад!
— С чего ты решил, что он захочет мне все рассказать?
— Потому что он обязательно распустит хвост. Начнет расписывать, какие у него перспективы, какие на него скоро посыплются деньги… Тут ты невзначай упомяни Пищалку и посмотри, как он себя поведет.
— А откуда я знаю про Пищалку?
— А ты поступи как в полиции. Скажи ему, что Пищалка все рассказала Марселю, и Марсель теперь думает, как его покрепче наказать… Но ты, дескать, не хочешь в это верить, а хочешь услышать все как было от него, у тебя к нему еще сохранилось какое-то уважение и даже в некотором роде привязанность… Тут он размякнет, падет к твоим ногам и выдаст нам на себя все улики.
— Н-н-да… Думаете, все вот так просто и получится?
— Я думаю, что для тебя нет ничего невозможного, — ответил Младшенький. — Просто, когда пойдешь с ним встречаться, ты повторяй про себя: Шаваль расколется, Шаваль все расскажет… И вот увидишь, он тебе все выболтает!
Гортензия быстро прикинула в уме. Что ей стоит пойти выпить кофе с этим слизняком, бывшим любовником? Если это ради Марселя, Жозианы и Младшенького… Жизнь к ней в последнее время щедра, почему бы не поделиться с ближними?.. Подумала так и сама себе удивилась. «Что это со мной, — встревожилась она, — никак меняюсь?»
— Если я это сделаю, разоблачу Шаваля… Ты мне окажешь взамен одну услугу?
— Не вопрос, — кивнул Младшенький. Дело в шляпе! — Мам, принеси нам чего-нибудь прохладительного. Ну и жара сегодня!.. Ириски и те липнут к обертке…
— Нечего разговаривать, как отец, ишь, туда же, — заворчала Жозиана. С тех пор как она стала матерью, она старалась выбирать обороты поизящнее и следила, чтобы сын тоже говорил гладко.
Но Младшенький не обратил внимания на замечание. Склонившись к прекрасной Гортензии, он осведомился:
— Чем я могу тебе помочь?
— Мне нужно, чтобы ты проник в мысли Гэри. Я хочу знать, о чем он думает.
— С чего это ты так любопытствуешь, о чем думает Гэри? — заартачился Младшенький.
Гортензия лукаво улыбнулась.
— Вот теперь я тебя не узнаю, Младшенький. Я от тебя ожидала больше сообразительности.
— Я знаю, что ты хочешь увидеться с ним в Нью-Йорке. И не знаешь, в каком он умонастроении на предмет тебя. Боишься угодить впросак.
— Совершенно верно.
— Прежде всего, Гортензия, хочу тебе кое-что сказать…
Жозиана почувствовала, что в ее присутствии сыну говорить неловко, и поспешила выйти из кухни, ссылаясь на телефонный звонок. Младшенький выпрямился, посмотрел Гортензии в глаза и объявил:
— Через семнадцать лет мы с тобой поженимся.
Гортензия прыснула со смеху:
— Неужели?
— Да. Ты женщина моей мечты. Если ты будешь рядом, меня ждет великое будущее. Только у тебя достанет внутренней свободы, чтобы поспевать за головокружительными скачками и кульбитами моей мысли.
— Весьма польщена.
— Пока что я слишком мал…
Он уронил голову на руки и с минуту молчал, распластавшись на кухонном столе.
— Господи, как же мне тесно в этом детском теле! Скорей бы у меня уже были длинные руки и волосатые ноги! Что я могу сделать в этом обличье карлика?.. Но через семнадцать лет я буду мужчиной. И тогда я попрошу твоей руки. До тех пор я готов ждать и даже не возражаю, чтобы ты пока что поездила, поразвлекалась, даже поиспытывала нежные чувства к другим юношам…
— Очень великодушно с твоей стороны, Кроха, — съязвила Гортензия.
— Но прошу тебя: через семнадцать лет дай мне шанс. Мне не нужно одолжений. Просто обещай, что пойдешь со мной поужинать, на концерт, в кино, съездишь на Великую Китайскую стену и в сады Альгамбры… И если волею судеб между нами родится чувство, ты не станешь его отвергать. Вот и все.
— Слушай, Младшенький, через семнадцать лет видно будет. Если честно, ты вещаешь о чем-то странном, ну да ладно… В данный момент мне от тебя нужно только одно: заберись в голову Гэри и посмотри, что у него там творится.
— Мне нужна его фотография.
— У нас есть снимки с прошлого Рождества, — вмешалась Жозиана. Она тихонько прокралась обратно к кухне и подслушивала под дверью.
— Отлично, — проговорил Младшенький. — Я пойду к себе в комнату, закроюсь, сосредоточусь и потом расскажу тебе, что увижу. Но учти, Гортензия, с моей стороны это истинно царский жест. От притязаний на тебя я не отказываюсь.
— Слушай, Младшенький, ну что ты несешь! Через семнадцать лет я буду старой уродиной!
— Ты никогда не станешь старой уродиной. И я на тебе женюсь.
— Ты это вычитал у меня в мыслях? — забеспокоилась Гортензия.
— Не скажу. Если нет сюрприза, загадки, то нет и желания. А я хочу, чтобы ты пылала ко мне настоящими чувствами… Чтобы ты готова была преступить все запреты и предрассудки, и тогда мы станем великолепной парой. Обязательно! Поверь мне, Гортензия, и поверь в себя…
— Ой, вот уж с этим, — воскликнула она, — у меня все более чем в порядке!
— Это-то мне в тебе и нравится. В числе прочего…
— Слушай, — обернулась Гортензия к Жозиане, — по-моему, у твоего пацана мания величия в легкой форме.
Жозиана в ответ пожала плечами. За эмоциональные порывы Младшенького она не переживала. К выдумкам и чудачествам сына она привыкла. Главное сейчас — выручить Марселя. Она глядела на Гортензию — ее ангельскую, но жестокую улыбку, округлые плечи, стройные бедра, пышные волосы, высоко заколотые шпилькой, — слушала, о чем они говорят с Младшеньким, и думала, что жизнь всегда преподносит человеку что-нибудь неожиданное, прячется в засаде, а потом выскакивает и вцепляется в глотку, и лучше всего просто принимать все как есть и стараться поспевать следом.
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!