Старшая сестра его величества. Власть - Алёна Цветкова

наплевав на дозировку, но никакого облегчения не почувствовала. Как металась из угла в угол в своих покоях, та и продолжала бегать, не в силах даже усидеть на месте.

— Ваша светлость, к вам баронесса Шерши, — горничная осторожно заглянула в слегка приоткрытую дверь. Я уже сегодня гаркнула на ни в чем не повинную девушку из-за какой-то мелочи, и теперь она просто боялась вызвать мой гнев снова.

— Пусть войдет!

Я не хотела кричать, но мои слова снова получились чересчур эмоциональными. И горничная мгновенно исчезла с глаз долой. Я выругалась. Нельзя быть настолько несдержанной. И дело даже не в том, что я ни за что наорала на служанку. Я собираюсь примерить корону на свою голову, а значит и должна держать лицо даже в такой сложной обстановке. Меня ведь этому учили. Так почему я никак не могу остановиться, и просто сесть, чтобы встретить баронессу Шерши, с королевским спокойствием и достоинством.

— Ваша светлость, — баронесса Шерши впорхнула в мои покои с неизменной улыбкой «глупышки Ирлы», поклонилась и засияла пуще прежнего, — очень рада вас видеть.

Я кивнула. Мол, и я тоже рада вас видеть, баронесса Шерши. И, махнув рукой, указала на диванчики:

— Присаживайтесь, госпожа баронесса, — улыбнулась я. Но сама почувствовала, что улыбка получилась похожа на звериный оскал. — С чем пожаловали?

— Решила навестить дорогую подругу, — баронесса элегантно опустилась на креслице и снова улыбнулась. Мне ничего не оставалось, как сесть с ней рядом. И сидеть ровно, несмотря на то, что все сиденье под моей попой казалось утыкано острыми иглами, которые безжалостно впились в кожу, заставляя меня вскочить с места. Чтобы не пойти на поводу у своих взбудораженных нервов, пришлось прикусить губу изнутри. Я надеялась, что боль переключит внимание на себя и поможет мне успокоиться.

— Абрита, — тихо зашептала мне Ирла, когда горничная принесла нам горячий взвар и вышла из гостиной, — у меня очень тревожные новости. — Я застонала. Опять?! Да, сколько можно уже! Когда-нибудь в моей жизни будет что-то хорошее?! — Из Ургорода пришли известия, что моя сестра к чему-то готовится. После того, как она изучила дневник Саирлы, что-то изменилось. Она явно узнала оттуда то, что позволило ей надеяться на... — баронесса Шерши запнулась. А потом добавила, — не знаю на что... Я понимаю, что это звучит немного странно, но я чувствую, Абрита, что-то не так. Я не читала дневник, но вы должны вспомнить все, о чем писала покойница. И подумать, что из написанного могло воодушевить Ромину и подарить ей надежду на лучший исход для нее.

Я пожала плечами. Ничего особенного, если не считать ритуала, который проводился над девочкой-наследницей, там не было. Я бы точно заметила. Так, обычные причитания, слезы, обиды на мать, на сестру, на мужа и Адрея. Даже о Богине моя свекровь почти не писала.

— Вы уверены?

— Да, абсолютно, — кивнула я. — Иначе я не стала бы отдавать его. Я ни на гринку не доверяю своей бабке. Я столько раз ловила ее на обмане, что скорее поверила бы в противоположный смысл ее слов.

— Очень странно, — баронесса нахмурилась и неосознанно затеребила подол... Надо же, значит и она нервничает, просто держится лучше меня. И следующие слова баронессы подтвердили мои догадки, — я так тревожусь, — выдохнула она, — как никогда в жизни. Кто бы мог подумать, что я буду искренне желать победу тем, кого считаю своими врагами, — нервно хихикнула она. — я уже выпила все успокоительное. Но даже Безмятежность помогает на очень короткое время. И, кажется, меня накроет прямо сейчас.

Она взглянула на меня и тяжело вздохнула... А мне сразу стало легче. Значит не одна я не могу справится с эмоциями. А нервничать вдвоем оказалось гораздо легче.

Время тянулось очень медленно. Мы с баронессой то бегали по гостиной, в которой становилось все темнее и темнее. Легкие летние сумерки уже накрыли своей вуалью весь город. Еще немного и в королевском замке прольется кровь Грегорика. Я его не жалела, скорее наоборот, я жаждала мести, но предпочла бы обойтись без остальных жертв. А они будут. Я знала.

Мои горничные Айрита и Итана. Они погибли в ту ночь, хотя вся их вина была в том, что они были рядом со мной, когда на нас напали. И другие. Я вспомнила коридоры, полные трупов и содрогнулась от ужаса. Как я, вообще, могла на такое пойти?! Внезапно захотелось все остановить. Зачем мне трон, путь к которому выстлан мертвецами?! Но было уже слишком поздно. Где-то там, за стеной отделяющей королевский замок от Высокого города уже умирали люди. И я уже ничего не могла поделать.

— Абрита, может еще взвар? — баронесса Шерши, устав от беготни, повалилась на диван.

Я хотела было согласиться, а потом передумала. За вечер мы выпили уже, наверное, по ведру ромашкового взвара, пытаясь успокоиться.

— Может целастус? — предложила я. Вайдила оставила мне свой набор для приготовления напитка, обучив правильному процессу заваривания, чтобы я не отравилась ядовитыми эфирными маслами.

— Целастус? — переспросила баронесса Шерши заинтересованно взглянув на меня, — что это такое?

— Это напиток из Королевства Кларин, — улыбнулась я. Неужели хоть что-то осталось вне познаний баронессы Шерши? — Вайдила научила меня его готовить.

— Ах, вон оно что?! — в глаза баронессы зажегся огонек догадки, — я слышала о нем. Но никогда не пробовала. Амазонки угощают им только тех, кого считают своими... Это знак признания и близости.

Я улыбнулась:

— Ну, вас я считаю своей... так что? Целастус?

Баронесса Шерши кивнула. Она пыталась скрыть, но я видела. Мои слова пришлись ей по душе. Тем более я не соврала. Я действительно чувствовала, что моя тетушка была по-настоящему близка мне.

Я сделала все правильно. Насыпала в джебу тщательно выверенное количество высушенной смеси одревесневших побегов, цветов и ягод целастуса, залила кипящей водой и накрыла крышечкой, выпуская эфирные масла через тонкий носик. И, расставив широкие чашечки-пиалы со смешной, торчащей в сторону ручкой, присела на кресло, чтобы выждать нужное время.

Баронесса с любопытством смотрела на мои приготовления. А потом улыбнулась, потянувшись к чайничку:

— Хотите, чтобы я за вами поухаживала?

— Нет, — остановила я ее жестом, — не трогайте. Целастус не терпит суеты. Нужно подождать, иначе он убьет вас. Его эфирные масла смертельно ядовиты, и надо дать