Путь через равнину - Джин М. Ауэл

— Да! Золандия и Вердеджия говорили о духах, которые заставляют раздражаться. Я и в самом деле была раздражена. И до сих пор раздражена. Я устала, и меня тошнит от этого льда. Я просто заставляю идти себя. Может быть, это и есть злые духи?

— Вот это-то меня и беспокоит, и, если это так, нам нужно торопиться. Если фён задует, пока мы на леднике, мы все можем свалиться в расселину.

Они пытались тратить горючие камни более экономно, употребляя едва подтаявший снег. Эйла и Джондалар начали носить под парками наполненные снегом фляги, чтобы добыть воды для себя и Волка. Но тепла их тела было недостаточно, чтобы напоить лошадей, и когда сгорел последний горючий камень — не стало воды для животных. Корм для них тоже кончился, но вода была важнее. Эйла заметила, что лошади хватают зубами лед, и это обеспокоило ее. Обезвоживание и охлаждение могли привести к тому, что внутренние силы организма будут не в состоянии противостоять морозу.

Когда они поставили шатер, лошади в поисках воды подошли к Эйле, но единственное, что могла она предложить им, это несколько глотков из своей чашки, да еще наколола льда. В тот день бурана не было, и они шли, пока окончательно не стемнело, проделав довольно большой путь, что порадовало их, но все же Эйла чувствовала себя не в своей тарелке. Ей было трудно уснуть. Она попыталась стряхнуть все заботы, убеждая себя, что ее беспокоят только лошади.

Джондалар тоже долго не мог заснуть. Ему казалось, что горизонт стал ближе к ним, но он боялся поверить в это. Заснув, он вдруг проснулся среди ночи и обнаружил, что Эйла не спит. Они встали, когда в ночной тьме начала проступать синева, и отправились в путь, когда звезды еще ярко сияли в небе.

К полудню ветер переменился, и Джондалар убедился, что его страхи начинают оправдываться. Ветер не стал теплее или холоднее. Он просто дул с юга.

— Давай поспешим, Эйла! Нам нужно торопиться. — Он едва не побежал. Она кивнула и поспешила за ним.

К полудню небо очистилось: свежий бриз, дувший им в лицо, был таким теплым, что было почти приятно. Ветер затем усилился, так что они стали двигаться медленнее. Тепло ветра стало гибельной лаской для холодной поверхности льда: сугробы сухого снега размокли, съежились, а затем превратились в слякоть. В ямах образовались лужи. Увеличиваясь, они сверкали синевой среди льда, но путники не имели ни времени, ни желания восхищаться этой красотой. Лошадям сейчас было нетрудно утолить жажду, но это уже не радовало.

Цепляясь за лед, мягко стелился туман, но сильный теплый южный ветер сносил его, не давая подняться ввысь. Джондалар, проверяя копьем путь, почти бегом продвигался вперед, и Эйле трудно было поспевать за ним. Ей хотелось вспрыгнуть на спину Уинни, чтобы она унесла ее прочь, но расселины стали попадаться все чаще. Джондалар был почти уверен, что горизонт уже близко, хотя низкий туман скрадывал расстояние.

На поверхности льда потекли ручьи, соединявшиеся в лужи, дорога становилась опасной. Разбрызгивая воду, они упорно двигались вперед, чувствуя, как обжигает холодом проникшая в сапоги вода. Внезапно в нескольких метрах впереди отвалилась большая глыба льда, который казался таким прочным, и перед ними раскрылась бездна. Волк рявкнул, а лошади, тонко заржав, попятились. Джондалар пошел вдоль края расселины в поисках обходного пути.

— Джондалар, я не могу больше идти. Я выдохлась. Мне нужно отдохнуть, — с рыданиями в голосе сказала Эйла и в самом деле заплакала. — Мы никогда не дойдем до конца.

Он остановился и, подойдя к ней, попытался успокоить.

— Мы почти у цели. Взгляни, край совсем рядом.

— Но мы чуть не свалились в расселину, а эти лужи превратились в глубокие синие дыры, куда водопадом льется вода.

— Ты хочешь остановиться здесь? Эйла глубоко вздохнула:

— Нет. Конечно, нет. Не знаю, почему я плачу. Если мы останемся здесь, мы погибнем.

Джондалар нашел путь вокруг большой расселины, и они повернули на юг. Ветер не уступал по силе северному, они чувствовали, как резко повышается температура воздуха. Ручьи превратились в потоки, а те — в реки. Путники обошли еще две большие расселины и, бегом преодолев последние метры льда, взглянули вниз с обрыва.

Они дошли до противоположного края ледника. Внизу, как раз под ними, из ледовой громады вытекал поток воды и падал вниз в сопровождении молочно-белых облаков брызг. Далее, за линией снега, виднелась яркая зелень.

— Не хочешь немного отдохнуть здесь? — обеспокоено спросил Джондалар.

— Единственное, чего я хочу, — избавиться от этого льда. Мы отдохнем вон на том лугу.

— Это дальше, чем кажется. А здесь не то место, где надо спешить, забыв об осторожности. Мы снова свяжемся веревкой, и теперь ты пойдешь первой. Если поскользнешься, я смогу удержать тебя. Осторожно выбирай дорогу, ведь мы поведем лошадей.

— Нет, их не надо вести. Мы снимем с них упряжь, груз и волокушу. Пусть они сами ищут путь вниз.

— Может быть, ты и права, но это значит, что придется оставить груз здесь… если не…

Эйла увидела, куда он смотрит.

— Давай сложим все в лодку, и пусть она скользит вниз.

— Кроме самого необходимого, что придется взять с собой, — улыбнулся он.

— Если мы привяжем все как следует и проследим, куда это спустится, то сможем потом найти лодку.

— А если она разлетится на куски?

— А что там может сломаться?

— Каркас может треснуть… Но даже если и сломается, завернутый в шкуру груз может уцелеть.

— Все, что внутри? Все будет в порядке?

— Должно быть, да, — улыбнулся Джондалар. — Хорошая мысль.

Разгрузив лодку, Джондалар взял сверток с самым необходимым. Эйла же повела Уинни. Опасаясь поскользнуться, они медленно шли вдоль обрыва, ища путь вниз. Казалось, сама судьба пришла им на помощь, чтобы сгладить задержки и опасности, которые им пришлось перенести во время перехода: вскоре они нашли пологий склон морены, но туда можно было попасть, спустившись с крутой горы гладкого льда.

Вместе с Уинни они подтащили волокушу к ледяному склону. Затем Эйла отвязала ее. Эйла и Джондалар сняли уздечки, поводья и все веревки, но обувку оставили. Эйла еще раз проверила, как держатся куски мамонтовой кожи. Они уже приобрели форму лошадиных копыт и удобно облегали их. Затем они повели лошадей к началу морены.

Уинни заржала, и Эйла стала успокаивать ее, называя ласкательными именами и разговаривая на их языке жестов, звуков и придуманных слов.

— Уинни, ты должна спуститься вниз сама. Никто лучше тебя не найдет, куда ступить.

Джондалар успокаивал молодого жеребца. Спуск мог быть опасным, и все могло случиться, но по крайней мере они перевели лошадей через ледник, а теперь пусть они сами найдут дорогу. Волк бегал туда и сюда по краю ледового обрыва, как если бы хотел броситься вниз, словно в реку.