Путин. Его жизнь и время - Филип Шорт

контролировали около 6 тыс. кв. миль - 2,5% территории Украины, что больше штата Коннектикут, но меньше Уэльса. Погибнет еще больше людей, хотя и гораздо меньше, чем в начале войны. Россия должна была бы жить с еще одним враждебным государством на своей западной границе. С другой стороны, Украина не могла вступить в НАТО, что для Путина было важнее всего, и у русских было средство давления, которое, как он надеялся, в конце концов заставит Киев начать переговоры о постоянном решении проблемы.

По мере стабилизации конфликта на Украине возникла новая угроза, а для Путина - новая возможность.

ИГИЛ, исламская фундаменталистская группировка, известная также как Даеш, и Исламское государство Ирака и Леванта, первоначально связанное с Аль-Каидой, набирали силу на севере Ирака и Сирии. Весной 2014 года боевики захватили иракскую провинцию Фаллуджа и выбили иракскую армию из второго по величине города страны - Мосула. Это привлекло внимание администрации Обамы, которая в августе санкционировала нанесение целевых ударов по формированиям ИГИЛ сначала в Ираке, а через месяц - в Сирии. До этого момента США, не сумев создать эффективную умеренную сирийскую оппозицию, придерживались политики "руки прочь" в отношении джихадистских группировок, которые несли на себе основную тяжесть боев против армии Асада. Вашингтон не мог их поддержать, но и не нападал на них. После захвата Мосула боевиками ИГИЛ такая политика стала неприемлемой.

У Вашингтона не оказалось хороших вариантов. Атака на Асада укрепляла ИГИЛ, а атака на ИГИЛ укрепляла Асада.

Для Путина трудности Америки открывают новые возможности. По его словам, США ведут себя так, как будто есть "хорошие террористы и плохие террористы". «Но чем они отличаются? Разве в том, что так называемые "умеренные" обезглавливают людей более деликатно или в более ограниченном количестве?» Единственной реалистичной политикой, по его мнению, является поддержка правительства Асада, поскольку без участия сирийской армии невозможно устранить джихадистскую угрозу. Одних авиаударов недостаточно. Они должны быть скоординированы с действиями сил на земле.

К этому моменту - началу 2015 года - конфликт перерос в полномасштабную гражданскую войну. Почти пять миллионов сирийцев бежали, большинство из них - в соседние Турцию, Ливан и Иорданию. Сотни тысяч отчаявшихся семей на шатких лодках пытались добраться до Греции, ближайшего государства ЕС. Ужас их бедственного положения был донесен до европейцев, которые до этого момента не обращали на это внимания, спокойно сидя в своих гостиных и смотря новости по телевизору, одним-единственным душераздирающим кадром - мертвым малышом, чье тело было выброшено на турецкий пляж и лежало на песке лицом вниз.

Столкнувшись с беспрецедентным по своим масштабам гуманитарным кризисом, и Россия, и США призвали к созданию международной коалиции для борьбы с ИГИЛ. Но говорили они о разных вещах. Путин искал союз, "подобный антигитлеровской коалиции, готовый твердо противостоять тем, кто, подобно нацистам, сеет зло и ненависть". Он обращался к сирийскому правительству, курдским ополчениям на севере Сирии и Ирака, региональным державам - Египту, Ирану и его ставленнику "Хезболле". Соединенные Штаты обратились к своим традиционным союзникам - Австралии, Великобритании, Франции и суннитским государствам Персидского залива - Саудовской Аравии, Арабским Эмиратам и Катару, - которые продолжали требовать ухода Асада.

Путин изложил позицию России в своем выступлении на Генеральной Ассамблее ООН в конце сентября 2015 года. По его словам, кризис с беженцами - это результат безрассудства, с которым США и их союзники разрушили государственные институты в Ираке и Ливии, не подумав о том, что поставить на их место.

Вместо демократии и прогресса - насилие, нищета, социальные катаклизмы и полное пренебрежение к правам человека... Я хочу спросить тех, кто создал эту ситуацию? Осознаете ли вы, наконец, сейчас, что вы натворили? Но боюсь, что этот вопрос так и останется висеть в воздухе, без ответа, потому что они отказываются отказаться от этой политики, основанной на высокомерии, исключительности и безнаказанности.

Отказ от сотрудничества с сирийскими властями был "большой ошибкой", сказал Путин, поскольку только сирийская армия и курды ведут реальную борьбу с ИГИЛ. Джихадисты "не дураки", - сказал он. Они "такие же умные, как и вы [американцы]". Они добивались свержения Асада, чтобы создать тот же хаос, который позволил им процветать в Ливии и Ираке. Поддержка умеренной вооруженной оппозиции - это не выход, поскольку у нее нет сил действовать самостоятельно, а во многих районах она настолько тесно сотрудничает с радикалами, что их практически невозможно отличить друг от друга.

На следующий день Путин встретился с Обамой. Это была их первая длительная встреча за более чем два года. После встречи Путин заявил, что они достигли взаимопонимания по созданию "соответствующих механизмов" для координации своей политики в Сирии и что "по многим вопросам, как это ни странно, наши мнения совпадают". Американская позиция была более осторожной. Соединенные Штаты увязли в бесконечной войне в Афганистане, а Обама все еще был уязвлен тем, что, как он теперь признает, было его ошибкой, когда он одобрил нападение на Ливию под руководством Франции. 131 Ни в администрации, ни в Конгрессе никто не испытывал особого желания ввязываться в еще одну непопулярную ближневосточную войну.

Эта встреча дала Путину необходимое подтверждение. Обама не даст разрешения на более чем ограниченное вмешательство.

Еще в Москве, 30 сентября, он заявил, что Россия начнет атаковать позиции ИГИЛ, но сухопутные войска задействованы не будут, а операция будет ограничена по времени.

В тот же день российский Генштаб запустил симулякр "шока и трепета" Джорджа Буша. Истребители-бомбардировщики, базирующиеся в Хмеймиме, на сирийском побережье вблизи Латакии, нанесли авиаудары. Стратегические бомбардировщики были направлены из Мурманска, расположенного на севере России, а крылатые ракеты 3М14Т, пролетевшие на высоте от 150 до 650 футов по территории Ирана и Ирака, были выпущены по базам ИГИЛ с российских военных кораблей в Каспийском море, расположенном почти в тысяче километров к востоку. Другие ракеты были запущены с российской подводной лодки в Средиземном море.

Российское вмешательство не вполне соответствовало тем высокотехнологичным премудростям, которые американцы применили против Саддама Хусейна 12 лет назад. Стареющий российский авианосец "Кузнецов" хромал по Баренцеву морю, изрыгая черный дым, как военный корабль из старого фильма о Первой мировой войне, и терпел унижения, когда Мальта и Испания отказывали ему в портовых сооружениях. Тем не менее, впервые после распада Советского Союза Москва продемонстрировала, что способна проецировать свою силу на регионы, находящиеся далеко от ее собственных границ.

На Западе возмущались систематическим разрушением Алеппо и других городов, удерживаемых боевиками, значительные части которых русские сравняли с землей, убив тысячи мирных жителей, точно так же,