Пересадочная станция - Клиффорд Саймак

— Но как? — спросил он.

— Это все из области психологии, — ответил Прингл.

— Естественно, — подтвердил Кейз. — Стоит только перестать думать об этом, и сразу поймешь, что к чему.

— Время, — сказал Прингл — понятие ментальное. Раньше его исками, где только можно, пока наконец не уразумели, что его место — исключительно в сознании. Когда-то это называли четвертым измерением. Помните, у Эйнштейна…

— Эйнштейн не называл время четвертым измерением, — возразил Кейз. — И не тебе, Джейк, об этом судить. Это не измерение, если рассматривать его с точки зрения длины, ширины или глубины. Он рассматривал его, как длительность…

— А это и есть четвертое измерение! — подхватил Прингл.

— Нет! — отрезал Кейз.

— Джентльмены! — вмешался Саттон. — Джентльмены, прошу вас!..

— Ну, ладно, как бы то ни было, — продолжил Кейз. — Этот ваш Майклсон пришел к выводу, что время является не чем иным, как продуктом умственной деятельности, что оно существует только в сознании людей и что за пределами сознания оно лишено каких-либо свойств. Свойствами его наделяют люди.

— Ну, вы знаете, конечно, — опять влез Прингл, — что есть люди, у которых обострено чувство времени. Они с точностью до минуты могут сказать, сколько времени прошло после того, как то-то и то-то произошло: Они отсчитывают секунды не хуже хронометра.

— Итак, Майклсон сконструировал временной мозг, — продолжил Кейз. — Мозг, у которого чувство времени усилено в миллиарды раз. И обнаружил, что с помощью этого мозга можно контролировать время на определенном участке пространства. Что во времени можно передвигаться, переносить из одного времени в другое предметы.

— Этим принципом мы пользуемся и по сей день, — сказал Прингл. — Временной мозг — это очень просто. Устанавливаете рычажок в такое-то положение и тем самым сообщаете мозгу, куда вы хотите попасть, вернее сказать, не куда, а «в когда», а все остальное его дело. — Он подмигнул Саттону:-Просто, правда?

— Да, — согласился Саттон. — Просто, как апельсин.

— Ну, мистер Саттон, — перебил Кейз. — Что еще вас интересует?

— Ничего. Больше ничего.

— Но это глупо! — запротестовал Прингл. — Так-таки ничего?!

— Совсем немного, если не возражаете.

— А именно?

— А именно — что все это значит?

— Вы собираетесь писать книгу, — сказал Кейз.

— Да, — ответил Саттон. — Собираюсь.

— И хотите, конечно, чтобы она была продана.

— Скорее, чтобы она была напечатана.

— Книга, — сказал Кейз, — это товар. Продукт умственного и физического труда. У нее есть рыночная стоимость.

— Надо понимать, — спросил Саттон, — что рынок — это вы?

— Мы — издатели, — ответил Кейз, — и подыскиваем материал для издания.

— Нам нужен бестселлер, — добавил Принял.

Кейз подтянул ноги, сел прямо.

— Все очень просто, — сказал он. — Нормальная сделка. Назовите свою цену.

— Называйте любую, — посоветовал Прингл. — Мы не поскупимся.

— Да я и не думал о цене, — обескураженно ответил Саттон.

— А вот мы подумали, — сказал Кейз. — Мы прикинули, сколько вы можете запросить и сколько мы вам можем предложить. Может быть, вас устроит планета?

— Мы могли бы вам предложить дюжину планет, — подхватил Прингл, покачиваясь на стуле, — но в этом нет никакого смысла. На кой черт, собственно, человеку дюжина планет?

— Ну, их можно продать. Или сдать в аренду, — иронично проговорил Саттон.

— Вы хотите сказать, что вас устроила бы такая цена — двенадцать планет?

— Да нет, я не к тому. Просто Прингл поинтересовался, что можно сделать с этой кучей планет, вот я и ответил. Только и всего.

Прингл наклонился к самому лицу Саттона.

— Послушайте, — сказал он, — мы не станем предлагать вам какое-нибудь заброшенное дерьмо в тридесятом царстве! Мы предлагаем вам хорошенькую, уютненькую планетку, без всяких там чудищ болотных, с прекрасным климатом, гостеприимными аборигенами и со всеми современными удобствами!

— И впридачу деньги, — добавил Кейз. — Такой суммы вам хватит до конца дней.

— А планетка-то — в самом центре Галактики! — заискивающе добавил Прингл. — И адресок будет не стыдно сказать.

— Это все меня не интересует, — ответил Саттон.

Тут терпение Кейза лопнуло.

— Черт подери, чего же тебе надо?

— Мне нужна информация, — спокойно ответил Саттон.

Кейз глубоко вздохнул и выдохнул сквозь зубы:

— Ну, ладно. Какая информация?

— Зачем вам нужна моя книга?

— В вашей книге заинтересованы три группировки, — отчеканил Кейз. — Одна из них хочет вас прикончить, чтобы ваша книга вообще не увидела свет. Точнее сказать, они так и сделают, если вы не передадите ее нам.

— Понятно. А вторая и третья?

— Третья группировка хочет, чтобы вы написали книгу, но они не заплатят вам за нее ни гроша. Они создадут вам все условия для того, чтобы вы поскорее ее написали, и будут защищать вас от тех, которые хотят вас прикончить, но денег вы от них не дождетесь.

— Если я вас правильно понимаю, — сказал Саттон, — вы тоже хотите оказать мне помощь в издании книги? Презентация там, и всякое такое?

— Безусловно! — радостно подхватил Кейз. — Мы в этом заинтересованы. И постараемся все организовать на высшем уровне!

— Честно говоря, — добавил Прингл, — мы в этом заинтересованы не меньше вас.

— Мне очень жаль, — сказал Саттон, — но моя книга не продается.

— Назовите любую цену! — рявкнул Прингл.

— Все равно — не продается.

— Это ваше последнее слово? — спросил Кейз. — Окончательное?

Саттон кивнул.

Кейз вздохнул.

— Ну, что ж, — сказал он с тоской, — в таком случае, как это ни прискорбно, у нас нет другого выхода… Он вынул из кармана пистолет.

Психо-трейсер постукивал то быстро, то медленно. как неисправный будильник.

Это был единственный звук, нарушавший тишину комнаты, и Адамсу казалось, что в нем действительно слышится биение сердца, дыхание, ток крови в сосудах…

Он покосился на стопку досье, которую несколько минут назад сбросил со стола на пол в порыве ярости. Потому что ничего в них не нашел. То есть, абсолютно ничего! У всех все было в порядке. Свидетельства о рождении, аттестаты, рекомендации, результаты проверки на лояльность, обследования психиатра — все было в ажуре.