Верить в себя - Даниэла Стил

Когда Кэрол только начинала работу над книгой, она вовсе несобиралась писать о себе. Но как-то незаметно вышло так, что задуманная еюглавная героиня воплотила в себе довольно много присущих Кэрол черт иособенностей характера. Как вскоре выяснилось, в этом-то и заключалась главнаятрудность. Чем подробнее и глубже пыталась она воссоздать внутренний мир своейгероини, тем труднее шла работа. Можно было подумать, что Кэрол боитсявзглянуть в лицо самой себе. В результате за несколько недель напряженнойработы она не смогла написать ни одной главы, ни одного мало-мальскиприемлемого абзаца.

А ведь казалось, все должно быть предельно просто. Героинейкниги была женщина ее возраста, которая исследует и анализирует прожитую жизнь,однако, описывая мысли и переживания своей героини, Кэрол все большепогружалась в раздумья о себе, о своей судьбе, о своих близких и о технепростых решениях, которые ей приходилось принимать в тех или иных жизненныхобстоятельствах. Садясь за рабочий стол, Кэрол уносилась мыслями в прошлое, нона экране компьютера не появлялось ни строчки. Прошло довольно много времени,прежде чем ей стало ясно: давние события продолжают подспудно тревожить исмущать ее, и она не сможет написать ни слова, пока не решит все накопившиесяза десятилетия недоразумения и проблемы. Эхо прожитой жизни продолжало звучатьу нее в ушах, и Кэрол знала: чтобы сдвинуться с мертвой точки, ей необходимключ к дверям, ведущим в прошлое, ключ, который она никак не могла подыскать.Все вопросы, все сомнения, которые она когда-либо испытывала, оживали снова иснова, и Кэрол безнадежно вязла в анализе своих прошлых поступков. Почему онасделала то-то и то-то, правильное ли приняла решение, добилась ли желаемого илирезультат был прямо противоположным? Какую роль играли в ее жизни те или иныелюди? Были ли они друзьями или врагами и не ошиблась ли она, приблизив одних иоттолкнув других? Была ли она справедлива и добра к окружающим или жесиюминутная выгода заставила ее совершить подлость? Раз за разом Кэрол задаваласебе эти вопросы и не находила ответов. А главное, она не могла понять, почемудела минувших дней сейчас стали казаться ей такими важными. Лишь в одном у неене было сомнений — все это действительно очень важно, и она вряд ли сможетнаписать стоящую книгу, пока не разберется в себе и в своей жизни. Работа эта исама по себе была непростой, но куда больше Кэрол пугала необходимостьанализировать свои желания, побуждения, мотивы. Ничего подобного она прежде неделала. Больше того, Кэрол всегда старалась избегать бесплодного, как ейказалось, самокопания, но теперь она была вынуждена погружаться в прошлое,вспоминая, выискивая истинные причины своих поступков. А это было непросто.Прежде всего подобная кропотливая работа требовала невероятного напряженияпамяти. Лица тех, с кем сводила ее жизнь, продолжали возникать перед мысленнымвзором Кэрол даже по ночам, когда, утомленная сверх всякой меры, она подолгулежала без сна. Но и во сне воспоминания не давали ей покоя, и по утрам онавставала совершенно разбитая.

Чаще всего Кэрол думала о Шоне, и не только потому, чтопамять о нем была так свежа в ее сердце. В нем она была уверена, твердо зная,кем он для нее был и что значил. Их отношения с самого начала были ясными,честными и чистыми. Но в ее жизни были и другие мужчины, и с ними все обстоялокуда сложнее. К ним у Кэрол и сейчас имелись вопросы. Только Шону она верилаполностью, только его поступки и побудительные мотивы были ей понятны. Крометого, Шону очень хотелось, чтобы она написала свою книгу, и теперь Кэролчувствовала себя обязанной довести начатое дело до конца. Это был ее долг, еепоследний подарок любимому человеку, который ушел так рано. Наконец, Кэрол хотелосьпросто доказать себе, что эта задача ей по плечу, однако страх перед возможнойнеудачей до такой степени парализовал все ее силы и способности, что онарастерялась. Когда ее замысел только начинал зреть, Кэрол была уверена, чтосправится, но сейчас ей все чаще казалось, что никакого писательского таланта унее нет. Однако отступать было, пожалуй, поздно, да она и не могла себе этогопозволить. О книге Кэрол мечтала уже больше трех лет, и теперь ей простонеобходимо было знать, есть ли у нее что сказать людям или ее жизнь, ее мыслинеинтересны и не нужны людям.

Все эти соображения и заставляли ее снова и сновавозвращаться к компьютеру, к воспоминаниям, к Шону. Она была уверена, чтописать о нем будет проще всего. «Мир» и «покой» — вот какие слова приходилиКэрол на ум каждый раз, когда она думала о Шоне. Он был человеком щедроодаренным в душевном плане — любящим, мудрым, справедливым. С самого начала онпринес в ее жизнь спокойствие и порядок, и уже вместе они без труда заложилипрочный фундамент своей совместной жизни. Шон никогда не стремилсяглавенствовать или безраздельно владеть ею. Со стороны могло показаться, будтоих жизни вовсе не соприкасаются, и это действительно было так или почти так.Они сознательно не вмешивались в дела друг друга, точнее — не навязывали другдругу своей воли и не лезли с советами, которые невозможно исполнить. По жизниони шли рука об руку, и эта жизнь была такой светлой и радостной, что дажесмерть Шона выглядела так, словно он не исчез навсегда, а просто перебрался виное измерение, в другое пространство бытия, поэтому Кэрол не могла его видеть.Влияние, которое он всегда оказывал на нее, было таким мощным, что она ещедолгое время продолжала ощущать рядом его присутствие. В смерть Шона онаповерить просто не могла. Да и сам он воспринимал то, что неизбежно должно былос ним случиться, как переход в новую жизнь, как возможность увидеть и узнатьчто-то удивительное и новое. Шон был таким всегда; что бы ни случалось с ним вжизни, с чем бы ни довелось ему столкнуться, из всего он умудрялся извлечьурок. Даже собственная смерть стала для него еще одним непройденным опытом, ещеодной стороной бытия, узнать которую он смог только сейчас. С тех пор как онумер, прошло уже два года, но Кэрол все еще скучала по нему. Ей не хватало егосмеха, его голоса, его блестящих умозаключений и тонких шуток, не хватало ихдолгих вечеров вдвоем и неспешных прогулок вдоль побережья, когда они чащевсего не произносили ни слова, ведя безмолвный, но понятный им разговор. Всеэто осталось в прошлом, но и теперь Кэрол не оставляло ощущение, что Шон непокинул ее, что он по-прежнему находится где-то рядом и его незримоеприсутствие осеняет каждый день ее жизни. Так она чувствовала себя, пока он былжив, и точно так же Кэрол чувствовала себя сейчас. Их встреча, произошедшаядесять лет назад, стала для нее настоящим подарком судьбы, хотя они и прожиливместе сравнительно недолго. Другого такого человека не было, наверное, в целомсвете. Уже стоя одной ногой в могиле, Шон думал не о собственной неизбежнойкончине, а о ней, о Кэрол; стараясь облегчить грядущее расставание, он неуставал напоминать ей о том, как много она должна успеть сделать. Написатькнигу и вернуться в кино — такова была ее задача на ближайшее время, и Кэрол неимела ничего против этого плана. Она верила, что сможет его исполнить. Еекороткие рассказы Шону всегда нравились; кроме того, за несколько летсовместной жизни она посвятила ему несколько десятков стихотворений, которымион очень дорожил. Примерно за полгода до его смерти Кэрол перепечатала ихнабело и отдала в переплет. С этой книгой Шон не расставался до самого конца,снова и снова перечитывая дорогие его сердцу строки. Кэрол была уверена, что исейчас для нее не составит труда написать короткий рассказ или стихотворение,но всерьез засесть за большую вещь у нее никак не получалось. Сначала ей нехватало времени, потому что заболел Шон и она сама ухаживала за ним. Ради этогоона сделала годовой перерыв, отказываясь от всех контрактов, чтобы выхаживатьего после курса химиотерапии. Последние несколько месяцев она тоже провела сним. Шону было очень плохо, но он держался молодцом. Буквально за день до егосмерти они в последний раз отправились на прогулку вдоль пляжа. Шон очень ослаби не мог идти долго; он часто присаживался отдохнуть, и Кэрол тоже опускаласьрядом с ним на песок. Как и всегда, они почти не разговаривали — толькодержались за руки и смотрели на горизонт, где над океаном догорал узкойполоской закат. Когда погас последний луч солнца, Шон беззвучно заплакал, и Кэролпочувствовала, что по ее щекам тоже текут слезы. Они оба знали, что конец ужеблизок.