Что восславит тебя? - Михаил Евгеньевич Московец

признаю. Но не смейте делать из меня ребенка и обвинять в краже газировки.

— Процедура одинакова для…

— Тогда идите к черту.

Диктатор крутанулся вокруг своей оси и пошел прочь. Странно: ногами он шевелил, но с места, казалось, не двигался. Через некоторое время он обернулся через плечо и узрел ту же тройку, равнодушно наблюдавшую за ним, как за букашкой.

— Да что вы нахрен смотрите?! Распределители чертовы. Перед вами великий человек! Вот пусть меня и судит Великий суд. Я ни черта вам не скажу.

— У нас нет Великого суда.

— Мне плевать.

— Вы не хотите признавать свои действия?

— Я готов отвечать только за те поступки, которые привели к серьезным последствиям.

Они непонимающе глядели на диктатора.

— Чего вы молчите?! — не выдержал он после нескольких минут тишины.

— Мы ждем, пока вы ответите на поставленный вопрос.

— Не буду я отвечать на ваши идиотские вопросы.

Главный прошептал что-то сидящему слева. Тот наскоро пролистал «дело» и что-то ответил.

— Хорошо, мы отправим вас на нижний уровень, — он взял «дело» и сунул его под стол, после чего раздался шлепок. — Бумаги изучат там.

Тройка мгновенно испарилась, и в животе у диктатора как будто запорхали бабочки. Затем все устаканилось, и перед ним возникла новая тройка.

Кажется, они совсем не отличались от тех, кто судил его только что.

— Так, Маиш Мово, — начал тот, что посередине.

— Да.

— Родились тогда-то и там-то.

— Верно.

Срединный полистал бумаги.

— Одиннадцать лет, кража значка…