Я и мои истинные - Яна Арская

— Нет-нет, охранять потомство вожака — долг каждого честного волка. Хотя, если б раньше сказали, что жизнь сведет меня с маленькими многоногами, никогда бы не поверил. Чудные времена настали. Чудные и славные!

Я кивнула.

Многие до сих пор не могли привыкнуть к присутствию скорпионов в Нан-Шэ, но друзья и члены семьи поддержали решение вырастить их законными гражданами империи — и это было главным. Мир менялся. Медленно и верно.

Мы все спустились на этаж ниже. В спальне Шиана было темно. Тигр, беззвучно зевая, покачивал резную люльку в дальнем углу комнаты. Я прижала палец к губам и мягко подтолкнула детей к выходу — те неохотно подчинились. Хаотичной волной они отхлынули вслед за волчьей нянькой.

Приблизившись к второму супругу, тихо спросила:

— Лилия опять не может уснуть?

— Любимая, — счастливый и измотанный, он потянулся ко мне. — Это все дурацкая жара… Мучает нашу девочку…

Шиан, так долго мечтавший о наследнике, о могучем грозном альфе, наконец, стал отцом.

Я никогда не забуду тот день.

В голове крутилась фраза «Вечно беременная, вечно в заботах» исполненная на манер песни Смысловых Галлюцинаций «Вечно молодой». Это была моя третья беременность — и я чувствовала себя лучше всех. Ничто не предвещало сюрпризов, а единственной интригой в нашем положении оставался вопрос — кто же счастливый отец?

Правильный ответ всех удивил. Потому что сначала на свет появились два очаровательных волчонка-альфы, провернувших трансформацию прямо на руках у гордо улыбавшегося Харрука, а затем… затем появилась наша Лили. Совсем крохотное, пищащее создание, у которого не было ни звериных ушек, ни хвоста.

Человеческая девочка.

Лишь оливковая кожа и огромные глаза солнечного цвета говорили о ее тигрином происхождении. Беременность оказалась двойной. Наша с Шианом дочь родилась, унаследовав тело матери и, как предполагал Кориандр, такую же физиологию. Она будет очень красивой, очень хрупкой — но не факт, что когда-нибудь сможет оборачиваться зверем.

И все равно Шиан полюбил ее в тот же миг.

— Помню-помню, как ты бегал по улицам и орал — Я стал отцом, я размножился! — Смех рвался наружу, но я держалась. — Нас потом неделю поздравляли всякие стремные незнакомцы…

— У меня был весомый повод, не спорь, — проворчал сильный и могучий тигр, который чуть ли не рыдал, осознав, чья это чудесная малютка. И куда делись амбиции по завоеванию соседних племен?

Наверно, уступили место ответственности.

Мы склонились над люлькой, где спали единоутробные наследники человеческого клана. Лилия была зажата между Фенриром и Хакуроном, своими старшими братьями. На их фоне месячная малышка выглядела совсем уж беззащитной — маленькие пальчики цепко стискивали белый мех волчат.

Харрук говорил, что этот цвет перешел к ним от его матери, славного матриарха племени Колючего тростника. Белый — цвет победителей. Кем же в таком случае будет смуглая и русоволосая Лилия?

Я беспокоилась за дочь. Нет, за обеих дочерей. Идрис честно выполнял обещание и писал чуть ли не каждую неделю, но мне этого было мало. При всех плюсах женского положения в обществе оборотней мне все же хотелось верить, что их будут воспринимать не только, как будущих продолжательниц рода. Они должны вырасти самодостаточными, сильными — а больше мне ничего и не надо.

— Любимая, что-то не так? — забеспокоился бдительный Шиан. — Сбегать за водой или может принести веер? Не хочу, чтобы ты перегрелась. Тебе стоит больше отдыхать.

— Нам всем стоит, — легко согласилась. — Как тебе идея вместе сходить на водоем? Научим эту шумную ораву троглодитов плавать, да и сами освежимся?

Тигр мечтательно зажмурился.

Последние месяцы были забиты различными хлопотами — надо было следить за сыновьями, очистить место для территории клана людей, построить новый дом, так как старый нашу семью уже не вмещал. За всей этой кутерьмой мы как-то позабыли о простых человеческих радостях.

— Предтечи, как же я ждал подобного предложения! Ой… — и уже тише продолжил, сверкая янтарем звериных глаз. — Только время надо выбрать подходящее. Ведь все время что-то отвлекает: то у мелких насморк, то работа Харрука, а еще это письмо…

— Какое письмо?

— Для глав кланов, с императорской печатью. Еще утром принесли, — беззаботно отмахнулся Шиан. — А тебя разве никто не предупредил?

Я закатила глаза и с тихим фырканьем оперлась о его горячее, как печка, плечо. Как? Ну вот как в семье из двадцати девяти человек плюс еще десяток подчиненных ни у кого не оказалось хорошей памяти? Феноменальное везение!

И что там нужно Аттису на этот раз?

Изрядно помятое письмо с золотистой печатью отыскал Фауст. Неодобрительно хмурясь, протянул мне.

— Опять они чего-то от нас хотят, — Мой старшенький почти выплевывал слова.

В последнее время он стал крайне раздражительным, но сейчас причина его настроения хотя бы была ясна. Мальчик переживал за меня. Любая нагрузка, давление со стороны правящей династии вызывали у росомахи приступы злости. Он винил в пережитом кошмаре императора — и был близок к истине.

Я попыталась утешительно потрепать сына по волосам — за каких-то полтора цикла он вдруг вытянулся и поравнялся со мной в росте — но Фауст, легко увернувшись, отошел в сторону.

— Ну, что там? — нетерпеливо спросил Кориандр, обнимая меня сзади. Я пробежалась взглядом по витиеватым строчкам.

— Вечером собрание. Срочное. Хотят видеть всех.

— Значит, Харруку тоже придется идти? — поинтересовался Шиан, качая на руках хныкающую Лилию. Девочка часто впадала в панику, когда ее братья-волчата убегали куда-то надолго и оставляли ее одну.

— Вместо нормального отдыха, угу. Везет нам. И опять эти мужланы будут сидеть с кислым видом из-за того, что среди них оказалась девушка…

Мы собрались в центральной гостиной, самой просторной и уютной в особняке. Скорпиончики с тройняшками носились мимо п-образного дивана, словно толпа одичалых индейцев, дико улюлюкая.

«Я тоже пойду, чтобы тебе было спокойнее, мышка» — заверил дракон, брезгливо снимая с моей ноги шипящего Соошара. Или это был Сильвер? Кори лучше их различал — видимо, помогал его острый нюх.

— Каждый раз, когда из дворца приходит весточка, я начинаю думать о плохом. Что они узнали о Зире, что нас куда-то снова хотят послать или что моя мать наконец-то поймана, а от меня требуется ее опознать! — Я поежилась, хотя на дворе стояло градусов пятьдесят. Кори нашел и осторожно сжал мою ладонь. Красно-карие глаза глядели с нежностью

— Не нервничай, все будет хорошо. Аттис на нашей стороне.

Угу. Почти на нашей.