Ночные всадники (сборник) - Николай Свечин

Так, думая о своем, Алексей добрался до главного входа. Выставка имела их всего три. Правый был со стороны железной дороги. Там выстроили специальную станцию Нижний-Выставка, с багажным отделением и буфетом. Кто приезжал по рельсам, мог, не попадая в город, зайти на территорию отсюда. Левый вход заложили со стороны реки, напротив особой пристани. Сюда приплывали по Оке на специальных пароходах.

Главный же был со стороны Кунавина, откуда ожидался основной наплыв посетителей. Дорога к нему была украшена флагами, по обеим сторонам чуть не сплошной шеренгой тянулись новенькие здания гостиниц. Среди них особенно выделялись два огромных каменных корпуса «Железнодорожной» и оригинальное круглое здание «Европейской».

Вот и главный вход. Два белых портика, по пять турникетов в каждом, стояли по бокам ажурных ворот. Лыков махнул пропуском со своим фотографическим портретом, толкнул турникет и оказался внутри. И в который уж раз, мысленно ахнул.

Выставка представляла собой большой и очень нарядный город, все здания которого блистали новизной и отделкой. Павильоны и павильончики соревновались, кто ярче и необычнее явит себя посетителям. Всюду башенки и купола, флаги и рекламные вывески. Сооружения, конечно, временные, сделаны из сборных конструкций, но выглядят как капитальные. Очень много клумб и скверов с аккуратно скошенной травой. 250 дуговых фонарей, в 10 ампер каждый, освещают вечером все уголки. Четыре пруда радуют глаз. Между скверами проложены дорожки, посыпанные белым песком; площадь всех дорожек 60 000 квадратных саженей! Всюду вывески: «Курить воспрещается» и «Остерегайтесь карманных воров». А еще буфеты пивоваренных компаний, киоски по продаже воды и кваса и три первоклассных ресторана. Скучно не будет!

Зрительно большие корпуса группируются вокруг так называемого Центрального здания. Оно играет роль ядра. За границей такие корпуса называют дворцами промышленного труда. Больших павильонов всего два десятка. Между ними, как миноноски между линкорами, рассыпаны тут и там павильоны помельче, многие из которых изготовлены частными фирмами для демонстрации своих товаров.

Выставка открывается большим белым обелиском. На постаменте его помещены надписи с цитатами из царских указов. Венчает памятник государственный герб. Затем полукруг из изящных колонн предваряет главный пруд. Вытянутый с запада на восток, он украшает эту часть выставки и создает вид загородного парка. По зеркальной глади пруда плавают лебеди, в середине бьет высокий фонтан. Говорят, при максимальном напоре его высота составит 60 саженей! Врут, конечно. Но вид впечатляющий. Чем не Версаль? Лыков, правда, не видел Версаля, но, кто посещал, утверждали, что похоже… А еще водоем вмещал 700 000 ведер воды и служил пожарным резервуаром.

Справа от пруда привлекает взор одно из самых красивых строений выставки – Средне-Азиатский павильон. Главный купол, выложенный по образцу самаркандских древностей, окружают башенки-минареты с полумесяцами наверху. В боковые павильоны помещены кочевые кибитки и юрты, и такие же окружают все здание. Окна в мавританском стиле, орнаментальная резьба – все изящно и обличает хороший вкус архитектора. Профессор Померанцев не ударил в грязь лицом.

От группы азиатцев Лыкову приветливо помахал рукой стройный загорелый офицер. Это был капитан Скобеев, полицмейстер туземной части Ташкента. Он привез на выставку по поручению туркестанского генерал-губернатора оркестр восточных инструментов. Помимо всего прочего, Иван Осипович являлся доверенным Алексея в части поставок леса из Варнавинского уезда. Поэтому приятели уже посидели в ресторане, подбили баланс и выпили изрядно водки. Два года назад судьба свела их вместе в Средней Азии[1]. Там погибло несколько русских. Полиция не могла найти убийц. Лыков, тогда частное лицо, против своей воли оказался втянут в дознание. После рискованных приключений он вернулся на коронную службу. А Скобеев остался в Ташкенте. Ему обещали за немалые подвиги чин подполковника, но так и не дали – воспротивился военный министр. А главный «толкач», престарелый инженер-генерал Тринитатский, вскоре умер. Теперь Иван Осипович, по-прежнему капитан, ждал приезда государя. Вдруг тот захочет послушать нагару или чыджак?[2]Скобеевский оркестр наяривал с утра до вечера. Русскому уху слушать эту какофонию было невмоготу. Ничего музыкального: однообразное гудение, рев трубы и дробь барабанов… Зато чувствовалась подлинная Азия! После отъезда Его Величества полицмейстер намеревался вернуться в Ташкент к исполнению обязанностей. Две тысячи рублей полугодового комиссионерского вознаграждения грели его карман. Продажа лыковского леса шла бойко и давала хорошие барыши. Стороны расстались довольные друг другом.

Слева от пруда белеет Художественный павильон. Нарядное здание спроектировано тем же Померанцевым. Лыкову говорили, что ажурным куполом оно напоминает знаменитый Флорентийский собор. Сыщик и там не бывал, потому судить не мог. По фасаду павильон украшен скульптурами, и много скульптур внутри. Из последних посетителям более всего нравится «Русалка» Бондаревского – смазливая нагая бабенка с рельефными достоинствами. Но много и серьезной живописи, как академиков, так и передвижников; есть и гравюры, и медальерное искусство. На выставке имеются также два отдельных павильона. В первом демонстрируется огромное полотно «Воззвание Минина» работы Константина Маковского, во втором – панорама «Взятие аула Ахульго» кисти профессора Рубо.

Пруд упирается в самое большое строение всего городка – Центральное здание. Это такое гигантское кольцо, у которого внешний диаметр 150 саженей, а внутренний 80. В кольце сделано 8 вырезов трапециевидной формы – просторные дворы. Площадь корпуса – 7675 квадратных саженей! Внутри круга цветник, и в нем веранда, на которой ежедневно играет оркестр лейб-гвардии Преображенского полка. Огромный разборный корпус из стекла и железа остался от Московской выставки 1882 года, после которой не нашел применения. Сейчас его заново собрали и нашпиговали экспозитами. Основные участники принадлежат к четырем отделам: Горному, Фабрично-ремесленному, Художественно-промышленному и Отделу изделий из волокнистых веществ. Алексей не сразу сообразил, чем Художественный отдел отличается от Художественно-промышленного. Ему объяснили, что в последнем расположены ювелирные изделия, фарфорово-фаянсовые, резные из дерева и кости, предметы женского рукоделия и прочее.

В Центральном здании выставлены тысячи образцов. В их числе, например, золото и платина, все виды соли, нефть и нефтепродукты, асфальт, шелк, пенька, басоны, нитки, ткани, меха… Очень красивы установки[3]ювелиров: Фаберже, Хлебникова, Овчинникова. Больше всего, конечно, тканей, они начинаются сразу от главного входа. В Фабрично-ремесленном отделе – столярное и портняжное дело, мебель, часы, обувь, платье… А самоварное царство! Фирма Аленчикова и Зимина выставила огромный самовар на 20 ведер, около которого всегда стоит толпа зевак.