Темный алехандр для принцессы светлых - Мария Евтушенко

открывается и впускает к нам целую симфонию звуков. Цепляю первое, что попадается мне под руку, подушку, и швыряю ей в наглеца, посмевшего прервать нас.

— Вон! — Я шиплю, как змея, хоть и знаю, что вломившегося к нам так просто не выгнать.

Прервавший наше уединение улыбается и осматривает наши переплетенные в объятьях с братом тела тяжелеющим взглядом. Сейчас мне не понять, кого он хочет больше, меня или Мелана. Или нас обоих сразу.

— Ни секунды не сомневался, что найду вас в борделе!

И он смеётся, радуясь собственной смекалке, а также тому зрелищу, что предстало перед ним.

Арлавиэл из дома Света Огненных Глубин был выбран родителями мне в мужья ещё в детстве, поскольку его семья всегда была лояльна короне. А сам Арлавиэл к тому же, как чистокровный фей с безупречной родословной, ещё и зарекомендовал себя на политической арене. Он готовится стать достойным мужем для своей королевы. И он станет, когда придёт время. А я намереваюсь стать хорошей правительницей для своего народа.

Арлавиэл или Лав, как называем его мы с Меланом, вырос при дворе, и мы часто общались. Но по-настоящему близки стали только после трагической гибели его отца. Вот и сейчас он сопровождает нас с дипломатической миссией в дружественную сферу.

— Лав... — протягиваю я и поворачиваюсь к фею. — Или присоединяйся, или проваливай.

Я лежу на спине, позволяя мужчинам рассматривать свои прелести. Поглаживаю руку Мелана на своей талии. Хоть и предпочитаю девушек, я успела познать далеко не одного мужчину. И очень рада, что мой жених превосходный любовник. Я вовсе не против, чтобы он составил нам компанию. Видно, что Лав тоже хочет присоединиться, но не спешит.

— Вообще-то, ваш отец перед отъездом дал мне четкие указания, — Арлавиэл смотрит на брата. — Не позволять тебе таскать сестру по публичным домам.

— Отца здесь нет. — Мелан улыбается, смотря на фея с задорным вызовом.

Он лежит слишком близко, чтобы я не могла не почувствовать его нарастающее возбуждение, все более явственно упирающееся в моё бедро. Я не отстраняюсь, наслаждаясь этим прикосновением, как всегда. Другая близость с ним мне недоступна.

Мелан жестом подзывает вампиршу к себе, и она с радостью возвышается над ним. Он мягко притягивает к себе её лицо, впиваясь в её губы поцелуем. А ведь на её губах вкус моего оргазма. И прямо сейчас брат пробует меня, хоть и не напрямую. И меня от осознания этого и созерцания его порочного поступка обдает жаркой волной. О да, брат. Я тоже готова к новому полёту. Но, похоже, у Арлавиэла другие планы.

— Приём уже через час. Нам нужно уйти прямо сейчас, если мы не хотим опоздать, — напоминает нарушитель нашего покоя.

Я перевожу затуманенный от желания взгляд на фея. Убеждаюсь — он хочет остаться, но долг превыше всего. Так же, как и для нас с Меланом.

— Мы вернёмся ночью, — обещаю вампирше. — Будет окошко для нас?

— Втроем, — добавляет Лав, улыбаясь ей. — Ты же не оставишь нас голодать, Симона?

— Вам всегда рада. — Вампирша откидывается на подушки, наблюдая, как мы одеваемся с долей сожаления.

Если верить её словам, у неё мало таких щедрых и ласковых клиентов, как мы. А мне некстати подумалось, что именно щедрость наша радует её больше всего. Хоть она не может имитировать оргазмы с нами. Фей в этом не обмануть. Мы всегда чутко понимаем эмоции. А вампиры к тому же испытывают к феям особую страсть. Так что она не только хорошо заработает, но еще и получит массу удовольствия.

Если бы мы не спешили, я бы немного покапризничала. Возможно, позволила бы жениху себя одеть. Но не сейчас. Сперва дела государства, а после утехи. Я люблю секс, но народ свой люблю больше.

2

В тронном зале правителей ангелов много присутствующих. Сам аргх Сефарин сидит на высоком золотом троне. А рядом с ним, так же высоко, его супруга — аргхиня ангелов, Винсентта. Их первенец, Габриил, стоит немного левее матери, сложив руки за спиной. Представители этого народа столь же горды, сколь и красивы. И Габриил в своей неизменной манере окидывает толпу надменным взглядом.

Он никогда мне не нравится — и никогда не нравился, поскольку всегда смотрел на меня свысока, так, словно я недостаточно имею прав на то, чтобы дышать с ним одним воздухом. Он презирает мой народ. И я счастлива, что у ангелов трон не переходит по наследству, аргхов выбирают их сенаторы, а это значит, что Габриил может не стать следующим правителем. Хотя, учитывая его заслуги в военном деле, именно его и выберут. Боюсь этого дня. Как-то раз, когда я уже была достаточно взрослой, родители привезли меня сюда. Именно тогда, будучи ещё совсем мальчишкой, Габриил в злости сказал мне, что, когда станет аргхом, сразу же пойдёт на нас войной, потому что мы, феи, недостойны существовать. Что мы позорим Свет. Тогда мы с Меланом не придали значения словам ребёнка. Мы были хоть и старше, но ненамного.

С того разговора прошло немало времени. Многое изменилось. Теперь в тронном зале, кроме детей Света, присутствуют порождения Хаоса. С некоторыми народами мы вынуждены объединиться против детей Бездны. Мой отец мог бы вместо Арлавиэла отдать меня в жены Габриилу, для укрепления союза, если бы престолонаследование у ангелов имело место. Но нет. Что очень хорошо для меня. Поскольку моё мнение в данном вопросе вообще никого не интересует. Хоть и очевидно то, что с возрастом Габриил стал сдержаннее, лояльнее относиться к феям, своего презрения ко мне лично он никогда не скрывал.

— Не обращай внимания на этого зануду, — шепчет мне на ухо мне Джэйда.

Я добродушно ей улыбнулась. Принцесса фурий, детей Хаоса, понравилась мне с первой встречи. Мы сдружились со временем. Хоть её интерес ко мне тогда был вызван не желанием узнать меня ближе, а присутствием рядом со мной тёмного фея. Мелан, как представитель своего народа, для ближних к нам Сфер — большая редкость. Его положение при короне фейского государства делает его желанным кавалером для многих женщин. Его обаяние, экзотическая красота и манеры — приятный бонус. А слухи о его раскрепощенности, выносливости в постели и неукротимом сексуальном голоде только подталкивают охочих до удовольствий предложить ему себя.

Мелан никогда ни за кем не бегал, ни с кем встречи не искал. Но разборчивым его