Завещание - Анатолий Алексеевич Гусев

вашу жену. Теперь уж точно. Идите домой.

— Точно поможет?

— Точно. Возьмите у медсестры этапный эпикриз, скажите: я разрешил. Ну, выписку. Там всё написано.

Василий взял у медсестры выписку, прочитал, ничего не понял.

В голубом осеннем небе сверкало нежаркое солнце. Василий посмотрел на него и внутренне почувствовал, что самое страшное уже позади, что всё будет хорошо. Он подошёл к киоску «Печать», купил конверт без марки, ручку, нашёл ближайшую лавку, сел и стал писать, вложил написанное в конверт, положил туда же сдачу, оставшуюся от покупки лекарства, и направился к офису Владимира Алексеевича.

Владимир Алексеевич недоумённо смотрел вовнутрь «дипломата». Одной пачки не хватало. «Странно» — подумал он. Владимир Алексеевич достал из сейфа пачку денег, доложил. «Хорошо, что посмотрел, а то с Максимом Максимычем могли быть неприятности».

Всё его недоумение разрешила секретарша.

— Владимир Алексеевич, — сказала она. — Тут ваш знакомый просил передать конверт.

— А сам он где?

— Ушёл.

Владимир Алексеевич вскрыл конверт и достал оттуда сложенный лист бумаги, одну тысячную купюру и три сторублёвки. Он развернул лист. На одной стороне он прочитал этапный эпикриз какой-то Надежды Сергеевны с Васькиной фамилией. «Это его жена», — догадался

Владимир Алексеевич. На другой стороне Васькиным почерком было написано:

«Дорогой мой школьный товарищ Владимир Алексеевич.

Ты всегда был самым умным учеником в нашем классе. Я в этом никогда не сомневался. Твой совет гениальный в своей простоте и искренности. Действительно человек должен всего добиваться сам любыми способами.

Моя жена тяжело больна (история болезни на обороте этого листка), что бы она выздоровела ей требуется лекарство. Стоит это лекарство 98721 рубль. Я последовал твоему совету и украл у тебя из «дипломата» сто тысяч рублей. На них я купил лекарство. Верю, что теперь Наденька выздоровеет. И надеюсь, что больше твоим советом не воспользуюсь.

С уважением, твой одноклассник Василий».

31.03.2021 г.

Дорога

Машину тряхнуло на очередной яме. Чтобы избежать следующую встряску водитель Володя крутанул руль резко влево и тут же раздался истеричный гудок встречной BMW.

— Ну, Володя, ты чуть меня на бабки не поставил.

— Чуть не считается, Владимир Алексеевич. А если бы в этой яме диски погнули или подвеску сломали?

— Дорога у нас ещё та, — согласился со своим водителем Владимир Алексеевич, — пара километров до склада, а яма на яме. Как специально.

Владимир Алексеевич директор и владелец очень крупного коммерческо-производственного объединения ехал на свой склад на окраину города.

— Вы бы поговорили с администрацией, мучаемся же с дорогой. Пусть сделают, у вас там есть связи. А, Владимир Алексеевич?

— Связи! Связи, это когда я им в карман бабки отстёгиваю, чтоб они мне жить не мешали. А про дорогу они говорят, что им бюджет не позволяет, денег нет.

— Жаль, — сказал Володя и их тряхнуло ещё раз и что-то заскрежетало с правой стороны.

— Только бы не диск, — взмолился Володя.

— Твою мать, чёртова дорога, — разозлился Владимир Алексеевич, — нашу администрацию по этой дороге бы катать. А то денег у них нет!

Владимир Алексеевич мрачно ходил по огромному складу, плохо слушая доклады подчинённых, что-то обдумывал, так же мрачно поехал в офис. Перед офисом он вдруг повеселел, видно принял решение.

— Всё, Володя, ну их на хрен всех, сам построю дорогу до склада. Всего-то пара километров.

— Ну и правильно, Владимир Алексеевич, — одобрил шофёр, — ну и правильно.

В офисе Владимир Алексеевич развил бурную деятельность. Он кому-то звонил, вызывал к себе экономиста, бухгалтера, секретарша Юлечка сбилась с ног нося в кабинет шефа кофе, чай, бутерброды, печенья, булочки.

В коммерческо-производственное объединение Владимира Алексеевича входил завод железобетонный изделий, две строительных фирмы и несколько торговых, как оптовых, так розничных, короче — денег хватало.

Неделю шли подготовительные работы, и, наконец, началась укладка дороги. Владимир Алексеевич даже помолодел за это время, так ему всё это нравилось.

Осталось уложить несколько метров асфальта и нанести разметку. Дорога получилась гладкая ровная, Владимир Алексеевич с явным удовольствием ходил по ней.

И тут неожиданно появился глава администрации.

— Ты что себе позволяешь, а, Владимир Алексеевич? Что это такое?

— Это? Дорога, Максим Максимович, а что?

— Без согласования, безо всего! Давно ты стал хозяином здесь?

— Да каким хозяином, Максим Максимович? На склад мой не проехать, диск погнул у своей «бэхи». Слегка поправил проезжую часть, ну и тротуары за одно.

— Это самоуправство, Владимир Алексеевич. Демонтировать! Срочно!

— Демонтировать?! Да вы в своём уме? Да пускай будет. Я с администрации и копейки не взял.

— Я-то в своём уме, а вот ты, Вова, с головкой не дружишь. Демонтировать, а иначе повестка в суд.

— Какой ещё суд, Максим Максимович?

— Наш суд, самый гуманный и справедливый.

Максим Максимович недовольно хлопнул дверью своего «Мерса» и уехал.

— И что делать, Владимир Алексеевич? — спросил прораб.

— Что делать? Доделываете.

Дорогу закончили в воскресенье, а уже в среду Владимира Алексеевича вызвали в суд.

— Как лихо-то! — возмущался он в своём «BMW», — обычно тянут, тянут, а тут за два дня управились. Оперативно.

— За что судить-то будут? — удивлялся Володя.

— За дорогу, ясный пень, в смысле за самоуправство.

Из здания суда Владимир Алексеевич вышел радостно-весёлый.

— Всё в порядке? — с надеждой спросил Володя.

— Ну да, — сказал Владимир Алексеевич и потряс документами перед носом водителя.

— Что это?

— Штраф и счёт за работы по приведению дорожного полотна в первоначальный вид.

— Чего? — не понял Володя.

— Чего, чего. Работы осуществлялись без проекта и согласования с администрацией, что могло причинить вред местным жителям и их имуществу.

— Они там с ума сошли? Вы видели, Владимир Алексеевич, как они привели дорогу в первоначальный вид?

— Нет и смотреть не хочу.

— Поехали, посмотрим, должны же вы знать, за что платите.

— Ты что-то хитришь, Володя, по глазам вижу.

— Поехали, поехали.

Владимир Алексеевич с удивлением вышел из машины.

— Забавно, — произнёс он.

По краям дороги и по разделительной полосе аккуратно отбойным молотком были наделаны отверстия через каждый метр дорожного полотна.

— А что вы удивляетесь, Владимир Алексеевич. Да если бы эти ремонтники что-нибудь с дорогой сделали, их местные тут же и закопали.

Владимир Алексеевич вздохнул:

— Наивняк ты, Володя. Думаешь рабочие посмели бы ослушаться нашу администрацию? Да и обыватели наши с дивана бы не сползли и тапки бы не одели, пусть хоть весь мир рушиться. Тут всё хитрее. Думаешь, почему Максим Максимович в самом конце строительства появился? Думаешь, он не знал, что я дорогу строю? Знал. Администрация там, наверху, выпросит деньги на строительство дороги, дырки аккуратно залатает, а оставшиеся бабки честно поделят