Решил, что я твоя? - Кэтти Уильямс

Элис почувствовала легкое бешенство.

– Может быть, – произнесла она обманчиво спокойным тоном, – вы введете меня в курс моих обязанностей? Обычно дела передает предыдущий секретарь, но…

«Но ваш предыдущий секретарь, очевидно, сбежала отсюда, не чуя под собой ног», – закончила она про себя.

– У меня нет времени детально расписывать вам ваши обязанности. Придется вникать по ходу дела. Я предполагаю, что агентство знает мои потребности и присылает таких кандидатов, которых не требуется держать за ручку, – произнес он, и Элис слегка покраснела. Она нарочито смотрела мимо него, спина ее была прямой как палка.

Конечно, это была не совсем та реакция, которую Габриэль обычно получал от представительниц противоположного пола. С другой стороны, в агентстве, возможно, предусмотрительно подобрали ему кандидатку, с которой риск возникновения служебного романа сводится к нулю. Мисс Элис Морган, судя по всему, обладала крайне трезвым взглядом на жизнь.

– Итак, первым в списке сегодняшних дел значится… выпить кофе. Вы обнаружите, что это одна из наиважнейших обязанностей. Я предпочитаю крепкий черный, с двумя кубиками сахара. Все необходимое вы найдете в шкафчике, который увидите, если отомрете и посмотрите налево.

Все, что он говорил, ее раздражало. И конечно, от нее не укрылась нотка насмешки в его голосе.

– Затем берите свой компьютер и идите в мой кабинет. У меня сейчас в работе несколько крупных сделок, так что вам придется сразу учиться плавать на глубине. И расслабьтесь, мисс Морган: я не ем секретарей на завтрак.

Когда он скрылся в своем кабинете, Элис наконец сочла возможным сдвинуться с места. Значит, главная обязанность – делать кофе! На прошлой работе ей не приходилось этим заниматься. Там царила демократия, и вообще-то чаще бывало так, что ее начальник, Том Дэвис, делал кофе ей. Но Габриэль Кабрера явно не был столь демократичен.

По натуре Элис не была конфликтной, однако его авторитарный подход вызывал у нее крайнее возмущение. Так что вместе с чайником закипала и она сама. Делать кофе, как же!

Его образ все еще стоял у нее в голове. Это до смешного привлекательное лицо; непоколебимая уверенность в том, что он большой босс и, следовательно, может вести себя как угодно, даже балансируя на грани грубости. Он был богат и чертовски красив – и полностью сознавал власть, которую это давало. В его присутствии Элис чувствовала себя как малек перед акулой. И в нем было что-то удушающее. Он привык всех подавлять, это было ясно как день.

– Сядьте, – было первое, что он сказал, когда она вошла в его кабинет.

Кабинет был огромен. Окна от пола до потолка наполняли комнату солнечным светом, слегка, впрочем, приглушенным темно– серыми шторами. Рядом с рабочей зоной находился полуотделенный при помощи комнатных растений небольшой круглый стол с креслами – для переговоров.

– Вам не помешало бы ввести меня в курс того, с какими компьютерными системами вы знакомы, – сказал он, постукивая перьевой ручкой по рабочему столу, который был сделан из стекла и металла, и сосредоточил на ней все свое внимание.

Мышь. Одетая в костюм мышь с сомкнутыми коленями и прямой спиной, вежливо избегающая смотреть ему в глаза. Габриэль подумал, не отослать ли ее назад, попросив взамен что-либо более приятное взгляду. Ему нравились симпатичные женщины, даже несмотря на то, что он знал, что, как правило, их недостатки перевешивают внешнюю привлекательность. Но, черт побери, он может получить что угодно, щелкнув пальцами, – в том числе секретаря! С тех пор как Глэдис, шестидесятилетняя секретарша, с которой он работал семь лет, уехала в Австралию к дочери, он менял их как перчатки. От любого другого работодателя агентства уже потребовали бы объяснений, но только не от него. Потому что тогда им пришлось бы распрощаться с огромными комиссионными, а в конце концов все решают деньги.

Он горько усмехнулся. Неужели в мире нет ничего, что он не мог бы получить? Женщины бросались ему в объятия; крупнейшие акулы бизнеса в почтении смолкали перед ним; журналисты носились за ним с высунутыми языками, ловя каждое его слово и надеясь первыми пронюхать о его новой сделке или любовнице. Он достиг всего, чего хотел, был на вершине и в обозримом будущем не собирался уступать кому-либо эту позицию. Но почему же жизнь иногда кажется такой пустой?..

Иногда он задумывался о том, не потерял ли способности испытывать эмоции, пока яростно карабкался наверх. Наверное, сражаться против обстоятельств было отличным приключением, но теперь он на вершине, и неужели это конец? Даже нечеловеческий поток работы не приносил прежнего возбуждения, к которому он привык. Да и зачем прилагать усилия, если можно получить все даром? Возможно, в усилиях как таковых есть какой-то свой смысл – но теперь он от него явно скрыт.

Мышь тем временем разливалась соловьем, рассказывая о своих обязанностях на предыдущей работе. Он лениво махнул рукой, прерывая ее на полуслове:

– Не думаю, что хоть кто-то может быть хуже предыдущей кандидатки. Если он способен печатать более чем двумя пальцами. Странно, что агентство вообще могло ее прислать.

Элис вежливо улыбнулась. Ей казалось, что его приоритеты расставлены слегка иначе, и в агентстве это прекрасно понимали.

Габриэль непонимающе нахмурился: эта улыбка как-то не вязалась с общим видом кротости и смирения.

– Откройте файл по сделке Хаммондов, он есть на вашем компьютере. Я расскажу вам, что делать.

Следующие четыре часа Элис не вставала. Никакого перерыва на обед. С технической точки зрения обед был примерно тогда, когда он пришел, и, видимо, Кабрера решил, что она не голодна. Ну еще бы, как можно вообще думать о таких мелочах!

В полчетвертого она подняла взгляд – Кабрера возвышался перед ней.

– Похоже, вы действительно справляетесь. Это энтузиазм неофита или вы всегда такая?

Элис уже успела забыть об этой его хамской манере вести беседу. Судя по всему, его слова выражали одобрение – но можно же было донести мысль как-то иначе?

– Я знаю свое дело, мистер Кабрера, – спокойно сказала она.

Габриэль сел на стул лицом к ней, вытянув ноги. Вся его фигура дышала самоуверенностью и силой. Да, предположим, он умен. Он обладал живым умом юриста и способностью вникать во все мелочи и замечать даже малейший подвох, который мог бы привести к краху всей сделки. Даже по телефону его голос звучал властно, а фигура излучала уверенность в том, что все будет, как он сказал. Однако его высокомерное поведение и манера говорить не ожидая возражений приводили Элис в ярость.

– Весьма похвально, – сухо отметил он.

– Благодарю. Но не могли бы вы сказать мне, до которого часа вам требуется мое присутствие сегодня?

Раз уж он заставил ее прождать впустую несколько часов, не лишним будет и уточнить.

– Пока наша работа не будет закончена, – холодно ответствовал он. – Я не одобряю формального подхода в этом вопросе. А что? Вам во что бы то ни стало требуется уйти в пять?