Станция «Гермес» - Игорь Евгеньевич Глебов

пол-гектара? Просыпаться утром от пения птиц, выйти во двор, умыться колодезной водой, а то сбегать на речку, нырнуть с размаху в зеленую текучую гладь? Напоенный травами свежий деревенский воздух, парное молоко, грибы, рыбалка, свой собственный сад! И все это — всего за десять тысяч долларов?

Дело в том, что эти деньги у Антона были. В его личном автомобиле, в глубине перчаточного ящика, который несознательные водители называют бардачком, среди запасных предохранителей и квитанций за техосмотр валялся желтый треснувший футляр от старых тещиных очков. Вещь, на первый взгляд, бесполезная, но сама теща дала бы ошпарить себя кипятком, чтобы в него заглянуть. Во времена брачной жизни Антон откладывал туда понемногу от каждого заказа — по двести-триста долларов, иногда по пятьсот, в зависимости от настроения. Постепенно футляр распух и перестал закрываться, но зато там скопилось тысяч десять с небольшим. Этого как раз должно хватить на дом и еще останется на обзаведение хозяйством.

Это казалось чистым безумием. Конечно, в городе свои прелести и удобства. Но, с другой стороны, разве он не заслужил небольшой отпуск, так сказать, оздоровительный период, после пятилетней каторги? Купить дом, пожить год-другой в покое, умиротворении, в деревенской тиши, подумать о жизни. Тем более что работе это в принципе мешать не должно, а даже и наоборот.

Для работы Антону требовался только мощный ноутбук и мозги — и оба инструмента всегда были при нем. Нужно только выяснить, если ли там покрытие, и еще пару технических деталей. Антон раскрыл ноутбук, пощелкал по клавишам.

«Мелогорье — историческое название территории, находящейся по правому берегу реки Белой, где много миллионов лет назад волновалось древнее внутриконтинентальное море. Гряда меловых гор, покрытых уникальной растительностью, хвойными и широколиственными лесами, с богатым животным миром — лоси, кабаны, лисицы, барсуки, белки, куницы… Деревня Велесово расположена на правом берегу реки, у подножия гор, сложенных из отложений мела возрастом восемьдесят миллионов лет. Деревня известна сельскохозяйственным предприятием, на территории которого выращивается ряд уникальных высокоурожайных сортов сахарной свеклы, среди которых знаменитая свекла „белокровица“, а также кукуруза, рожь, сорго и т. п…»

Антон узнал, что ему предстоит преодолеть семьсот километров до районного центра — города Мелогорска. Если отправиться прямо сейчас, то к вечеру он доберется до райцентра, там проведет ночь, а с утра можно уже осмотреть дом и окрестности. Он внезапно ощутил зуд путешественника, который, очевидно, испытывал купец Афанасий Никитин и его друзья, отправляясь за три моря. Ужасно захотелось вдруг оказаться там, где миллионы лет назад бушевало древнее море и где сейчас бродят лоси, кабаны и куницы, а заодно произрастают высокоурожайные сорта свеклы.

Он купил запасные аккумуляторы для телефона и компьютера, кое-какой мелочевки, в супермаркете набросал в корзину всякой еды на дорогу. Через час он уже выбрался из городских пробок и мчался по левой полосе трассы в южном направлении, ухарски втапливая в пол педаль акселератора. Автомобиль, закисший в постоянных пробежках от светофора к светофору, жрал километры словно даже и с удовольствием.

Километров через триста он подустал от гонки, свернул на обочину у маленького рынка, вышел размять ноги. Купил у бабульки яблок, важно поинтересовался сортом. Оказалось, антоновка. Со скрытым удовольствием подумал — пора разбираться, у нас тоже, между прочим, сад скоро будет, свой. Сад ему уже мерещился. Грушу от яблони он вряд ли отличил бы, и представлялись ему однотипные кряжистые стволы, выстроенные по ранжиру, а ветки сплошь усыпаны всякими плодами — грушами, абрикосами, вишнями — сочными, вкусными, готовыми к употреблению. В общем, все как в Ашане, только без ценников и глупых табличек «Акционная цена!».

Когда до конечного пункта осталось километров сто, он сбавил темп — накрапывал дождь, дорога заметно испортилась. Мелогорск его встретил ливнем. Было около десяти часов вечера, и только когда мощные струи забарабанили по крыше и видимость снизилась до нескольких метров, он понял, какую оплошность совершил. Нужно было позвонить продавцам заранее, сообщить о себе. Можно было договориться о ночлеге, например. Кроме того, кто знает, быть может, владельца дома сейчас вовсе нет в городе?

Город хлестало дождем, сквозь мутную пелену редко вспыхивали фары встречных автомобилей. При первой же возможности Антон свернул на стоянку около какого-то административного здания.

Где-то рядом прогрохотал грузовик, и на девятку обрушилась волна дождевой воды пополам с грязью. Яркая картинка деревенской жизни понемногу тускнела. К его удивлению, на вызов ответили почти мгновенно, и уверенный женский голос подтвердил, что дом продается, и продается срочно, и документы уже готовы, и утром хозяйка будет счастлива показать дом и участок дорогому клиенту.

* * *

Скоро грунтовка между полей закончилась, и впереди темной громадой встал лес. Дорога с размаху врезалась прямо в чащу, где было темно, как в туннеле. Пришлось включить фары. Промчавшись сквозь лес, автомобиль вновь выскочил на дорогу между полями, за которыми виднелись поросшие зеленью горы с белесыми верхушками, словно присыпанные пудрой. Над горами висело сереющее, с розовыми прожилками, как глыба мрамора, небо. Залюбовавшись, Антон едва не пропустил поворот.

Деревня возникла неожиданно, когда они поднялись на холм. Спичечные коробки домов были разбросаны по склонам, окруженные садами и огородами. Теперь дорога шла круто вниз, и коробочки вырастали на глазах и превращались в настоящие дома, как видится пассажиру идущего на посадку самолета.

Проехали по главной улице, мимо сельсовета, мимо крашеной серебрянкой статуи — кого именно, Антон не разобрал. Марина показывала рукой — вот остановка, вот магазин. Дом на продажу находился в самом конце улицы Первомайской, где заканчивались электрические столбы, асфальт и прочие приметы цивилизации. В довершение всего, дом оказался под номером тринадцать. Суеверным Антон не был, но его смутило другое.

— Здесь что, тупик?

Марина пожала плечами.

— Просто деревня закончилась. Дальше пешком до речки минут пять.

Дом в тупике. Однако, не слишком жизнерадостная метафора. Хотя с другой стороны, это можно расценить иначе. Жить в удалении от шумных и грязных человеческих муравейников, слиться с природой — это, в какой-то степени, даже роскошь.

Он заглушил двигатель. Непривычная тишина резала ухо. Участок густо порос травой и лопухами, из-за которых едва был заметен редкий штакетник забора.

Он побаивался, что его ожидания будут обмануты. Или дом не приглянется, или, хуже того, подсунут ему какие-нибудь развалины, ветхую мазанку. Но когда дом неожиданно вырос перед ним, он застыл в молчании, не замечая вонзившиеся в него жала местных комаров.

С мощными стенами из желтого кирпича, с выступающей четырехскатной крышей, этот дом отличался от типичных строений, которые он видел